Весы Таэраны

И невдомек было тем, кому этот ополченец попадался на глаза, что на лицо он на самом деле не жаловался, как и на здоровье. Что повязка нужна ему только для маскировки. А оружие, кольчуга и шлем были отобраны у одного ротозея, ныне лежавшего где-то в кустах с перерезанным горлом.

Роль, которую в своем замысле Эдгар предложил Салеху, узнав что тот является вором, последнего более чем устраивала. Да, с Посохом Огня и Мечом Льда пришлось расстаться, дабы посланник Серого Ордена передал их оркам. Зато Салех мог рассчитывать на утешительный приз… до которого, правда, ему предстояло добраться самому. Впрочем, и этому вор не огорчился — не впервой.

Разумеется, речь шла о Рассеивающем Скипетре — реликвии Белого Ордена. Эдгар счел, что магическое оружие, даже попав в зеленые руки орков может оказаться бесполезным против Белых Рыцарей, защищенных силой Скипетра. Зато если Салеху удастся умыкнуть реликвию, будет убито два зайца сразу. С одной стороны исчезнет защита от магии; с другой вору будет, что предложить покупателям… щедрым покупателям вместо Меча и Посоха. Оружие, конечно, дело хорошее, но и защита лишней не будет. Ведь и богатому купцу, и не менее богатому землевладельцу угрожают не только клинки врагов. Но и проклятья колдунов да злокозненная волшба чародеев-Лаин, теми же врагами науськанных. Возможность не опасаться хотя бы этих супостатов, особенно гнусных в своей неуловимости, должно, как надеялся Салех, заставить любого богатея раскрыть ему навстречу сердце… и, разумеется, кошелек.

Только это от вора и требовалось: стянуть Рассеивающий Скипетр, после чего улизнуть живым, ну и найти покупателя, конечно. А главное — иметь больше дела с посланцем Серого Ордена Салеху не грозило. Что тоже было кстати. Потому как сотрудничать с человеком, едва его не прикончившим, вора не прельщало.

Лагерь Белого Ордена занимал много места и был целым городом из шатров и палаток — со своими улицами, кварталами и площадями. Заблудиться можно… только если переплетение городских улиц не успело стать для тебя таким же привычным местом обитания и поживы, как лес для волка. Да и без того разыскать шатер Великого Магистра труда не составило. Располагался он в самом центре лагеря и был самым большим среди этих временных сооружений. А еще — и это не могло не броситься Салеху в глаза — был сделан из просто-таки вызывающе-белой ткани. Чью белизну не нарушали ни пятна крови, ни нанесенная ветром пыль, ни грязь.

«Чистят его что ли каждый день?» — с удивлением задавался вопросом Салех.

Хоть до шатра он добрался сравнительно легко, но когда добрался и присмотрелся к обители Великого Магистра, сразу понял: начинаются трудности. Во-первых, у самого входа в шатер дежурили два рыцаря, опиравшиеся на двуручные мечи. А во-вторых, другой возможности, кроме как через вход, проникнуть внутрь, похоже, не было.

Натянут шатер был туго — снизу не подлезть. Особенно в рогатом шлеме и при оружии. А белоснежная ткань оказалась на удивление крепкой. Ножу, который Салех носил в сапоге, она, во всяком случае, не поддалась. Правда, поддалась топорику, однако и с его помощью дыру удалось проделать совсем маленькую — добро, если рука пролезет.

Мало того! Вдобавок за этим занятием вора застал проходивший мимо ополченец.

— Эй! Ты что это делаешь? — недовольно вопрошал он.

Салех резко повернулся, едва удерживая во рту поток ругательств. Но увидел, что окликнувший его ополченец юн, безус, одет в обычную для крестьян одежду, без доспехов, а из оружия таскает с собой какую-то дубину. И вмиг приободрился — даже как будто выше ростом сделался.

— Ты, молокосос, — начал вор, подпуская в голос грубого презрения в духе уличной шпаны, — небось, с пастбища только. Орков хорошо, если на картинках видел. А за меч, если и брался, то разок и сразу порезался. У тебя, сопля, даже шрама ни одного нет… хотя один вроде есть. Небось, девка ногтями царапнула, когда ты ей под юбку полез.

— Э… нет, — попробовал возражать, но как-то неопределенно и нерешительно, юнец.

— Конечно, нет. Это я так, пошутил, — продолжал напирать Салех, а голос его из-за стесненных повязкой носа и рта звучал особенно неприятно, — конечно, какая к Тьме девка. Разве что в твоих мечтах. Но ты мне зубы-то не заговаривай. Смотри, что я обнаружил… направляясь… с донесением.

И вор беззастенчиво указал на собственноручно проделанную дыру в шатре.

— И как ты это объяснишь? — недовольно вопрошал он, — это безобразие — на шатре самого Великого Магистра! Как тебе повезло, что он не вышел сейчас да не увидел этого непотребства. А рядом ты…

— Но… это не я… я ничего не делал, — лепетал новобранец.

— Правда? — грубый нахрап в голосе Салеха уступил место показной подозрительности, — Светом клянешься? Да не кивай, а говори прямо.

— Св-ветом к-клянусь, — пробормотал юнец, не желавший в то мгновение ничего больше, чем оказаться как можно дальше и от шатра, и от сурового сослуживца. И Салех не стал отказывать ему в исполнении этого желания.

— Ну так вали отсюда! — рявкнул он, — пока я твоего десятника не навестил и про тебя не рассказал. А то десятник твой — мужик правильный, мы с ним плечом к плечу столько орков положили… Видишь эту палицу? Ее я из рук такого зеленокожего бугая вытащил! Мертвого зеленокожего бугая!

Но юнец уже дал стрекача, увещеваний ветерана с изуродованным и замотанным лицом не дослушав. И тем более не поинтересовавшись, откуда Салех знает именно его командира.

Итак, одна проблема… мелкая была решена, но крупная никуда не делась. «Эх, не люблю действовать грубо, — подумал вор, — но иначе, похоже, не получится».

Придя к такому малоутешительному выводу, Салех обошел шатер, вернувшись к входу. И разумеется, попал в поле зрения рыцарей караула — отчего сразу оказался на оправдывающейся стороне, как давеча юный ополченец.

— Ты, деревенщина, — обратился к нему один из рыцарей с подчеркнутой холодностью и надменностью, — ты чего шляешься тут без дела?

— Так я с донесением, — молвил Салех скромно, но с достоинством, — к Великому Магистру Галарду.

О том, как зовут главу Белого Ордена, вор узнал от посланца другого Ордена — Серого. Даже будучи противниками Белые Рыцари и тайное общество из Мирха временами были вынуждены сотрудничать.

— Великого Магистра нет на месте, — заявил второй рыцарь, — говори, что хотел — я передам.

— Вот как, — Салех вздохнул словно бы с грустью, — ну ладно… слушай. Значит, так…

С этими словами вор крепче ухватил палицу, покоившуюся у него на плече. А затем, коротко размахнувшись, обрушил ее на шлем не ожидавшего такой напасти рыцаря.

— Примерно так, — молвил он все тем же тихим грустным голосом, — именно это я и хотел ему передать.

Крутнувшись на одном месте, сраженный рыцарь рухнул на землю.

— Ты! — гаркнул его напарник, вскидывая удерживаемый обеими руками меч, — что за Тьма с тобой?

Нечего было и думать, чтобы биться палицей против тяжелого меча. И особенно меча в руке опытного воина, до которого Салеху было ох, как далеко. Но это… если драться честно. Как привыкли сами Белые Рыцари. Однако Салех не собирался играть по их правилам.

— Да! Тьма! — вскричал он и бросив палицу бухнулся на колени, — Тьма овладела мной и помутила рассудок! Тьма заставила напасть на Светлого воина. Но я прогнал Тьму… и теперь молю… об одном. Позвольте мне собственной кровью искупить свою вину в грядущей битве.

Обескураженный, даже растерянный, рыцарь-караульный опустил меч.

И в тот же миг Салех, дотянувшись до спрятанного в сапоге ножа, метнул его рыцарю в лицо. Благо, в карауле оба рыцаря стояли с поднятыми забралами.

Может, бойцом рыцарь был умелым, но похоже, не подозревал, что противник бросивший оружие, не обязательно останется полностью безоружным. Еще, возможно, этот рыцарь был достаточно силен и вынослив, чтобы хорошо управляться даже с двуручным мечом. Зато Салех умел бросать ножи, почти всегда попадая в цель. Не промахнулся он и на этот раз — нож угодил прямо в глаз караульному.