Страница 49 из 56
Раздался свист.
— Вот и чайник поспел, — улыбнулась Серафима. — Разливай чай, а я пока накрою на стол.
Чай оказался крепким и бодрящим, а горячие булочки, намазанные маслом, таяли во рту.
"Прямо, как у мамы", — подумала Катя.
— Ешь лучше, — сказала Серафима. — И набирайся сил, я чувствую, они тебе сегодня понадобятся, сегодняшняя ночь станет испытанием для нас обоих.
— Что вы имеете в виду?
— Не знаю. Иногда я просто слышу внутренний голос, который нашептывает мне, о грядущем.
Катя поставила чашку, из которой только что пила и совсем забыв о еде спросила:
— И что еще говорит вам этот голос?
— Лучше тебе не знать об этом, — тоже опустив чашку и взглянув Кате прямо в глаза, ответила Серафима. — Есть такие вещи, о которых лучше не знать раньше времени.
— Нет, я должна знать! Скажите мне, что еще сказал вам Гавриил? — В том, что именно он говорил с этой женщиной Катя не сомневалась. С первого взгляда на Серафиму, Катя поняла, эта женщина одна из тех, кого впоследствии нарекают святыми из-за их жизни, из-за их смирения, из-за их беззаветной веры и самопожертвования. Катя знала это, как ангелу хоть и бывшему, но ей все-таки были открыты некоторые тайны этого мира и она чувствовала присутствие своих. И это она поняла только утром.
— Может именно для этого я и пришла сюда, чтобы услышать это!
— Архангел Гавриил говорит со мной?! — Серафима рассмеялась. — Не надо так шутить. Да иногда я действительно слышу внутренний голос, но… это просто голос.
Серафима подняла чашку и сделала глоток.
— Но что он говорит вам, этот голос? — уже настойчивей спросила Катя.
Серафима поперхнулась, а потом как-то странно посмотрела на Катю и сказала:
— Он говорит мне, что эту ночь переживет только одна из нас!
В сознании у Кати помутилось. Она закрыла глаза, и чуть было не потеряла сознание, но вдруг ощутила чью-то руку на своем плече.
— Доброе утро, — произнес Макс. — Завтракаете?
— Доброе утро, — сказала Серафима. — Присаживайся, мы только начали…
— С удовольствием.
Макс сел рядам с Катей.
Девушка улыбнулась ему, будто ничего не произошло. Макс улыбнулся ей в ответ.
— Чудесное утро, — сказал он.
— Ты прав, — произнесла Катя, и они принялись завтракать.
За весь день Кати так и не удалось поговорить с Серафимой, поскольку Макс постоянно был рядом. Хотя возможно это и к лучшему. Возможно, ей не стоило ничего знать. Если впереди ей суждено встретить свой конец и если это ее последний день, то его она хотела провести вместе с Максом. И этот день она решила посвятить ему.
Весь день они были вместе. Весь день они мило беседовали, обнимались и целовались, будто бы ничего и не произошло, и будто впереди их ждали только хорошие и счастливые дни.
Катя сидела на диване, а Макс лежал рядом, положив голову ей на колени. Девушка нежно гладила волосы парня и с замиранием сердца смотрела на него, а парень, закрыв глаза от удовольствия, что-то мило бормотал. Что он говорил? Катя отчего-то перестала улавливать суть его слов, поскольку тревожные мысли не покидали ее, и то и дело она возвращалась к словам Серафимы: "Есть такие вещи, о которых лучше не знать раньше времени". И отчего-то Катя была склонна верить этим словам.
"Ну что ж, пусть будет так, как должно быть, — говорила она себе. — И если это — моя судьба, я приму ее стойко".
Хотя она знала, что никакой судьбы нет, и человек сам творит ее, выбирая путь, руководствуясь желаниями и принципами. Именно в этом и заключался главный дар человеку Богом! Свобода воли и свобода выбора! Бог никогда не отнимал этот дар и никогда не вмешивался, давая человечеству самому познать, что есть Добро, а что Зло. Хотя многие просили и об обратном, многие молили Небеса и взывали о помощи. И иногда Бог отвечал им, посылая ангелов, которые помогали. Но никогда эта помощь не противоречила свободе человеческой воли и никогда она не была направлена против воли другого. Бог слишком любил людей, чтобы препятствовать их выбору и их воле.
"И возможно зря, — с ужасом подумала Катя. — Если бы он вмешивался и направлял человечество, то ничего подобного бы не случилось. Человеческая Вера была бы до сих пор крепка и Небеса бы не рушились… Нет, я не должна так думать, я ведь ангел, хотя и потеряла крылья, но я все же остаюсь ангелом, и я не должна роптать на Господа и сомневаться в нем. Прости меня, Отче. Я буду верна тебе до последнего, и если сегодня мне суждено встретить свой конец, я встречу его с достоинством, как и подобает настоящему ангелу!"
Катя улыбнулась, примирившись со своей душой. Отчего-то она больше ни боялась, страх будто прошел.
"Прошу тебя лишь об одном, Господи, защити моего любимого. Он достоин того, чтобы жить…"
Она нежно провела по волосам Макса, лежавшего головой на ее коленях. Парень улыбнулся ей в ответ.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
— Это неважно, — сказала Катя. — Важно то, что я люблю тебя!
— Я тоже люблю тебя, мой ангел.
Катя еще раз улыбнулась и нежно поцеловала парня в губы.
— Нам пора, — произнесла она.
— Как уже? — Макс посмотрел на старые механические часы, стоящие на столике рядом. — А откуда ты знаешь, что нам уже пора?
— Я чувствую.
— Наверное, — поднимаясь с дивана, сказал Макс. — Прости, я все время будто забываю кто ты. Конечно же, ты чувствуешь. Я как понимаю, вы должны чувствовать больше нашего? Это что-то вроде экстрасенсорных способностей?!
— Что-то вроде, — кивнула Катя. — Ангелы действительно чувствуют куда больше людей и видят мир немного иначе. Хотя я была самым обычным ангелом, и доступ в этот мир был мне закрыт, но я в нем и не нуждалась. Но когда я упала и потеряла крылья, я будто вновь стала человеком, все ангельские чувства куда-то пропали, да и ощущала я себя, как самая обычная потерявшаяся девочка. Но после сегодняшней ночи, проведенной с тобой, я чувствую себя совсем по-другому. Я знаю, это звучит странно, но мои крылья, как будто отросли вновь. Хотя я и не могу видеть их, и эти шрамы по-прежнему остаются на моей спине, но я чувствую, что-то во мне изменилось. И мои крылья, будто вновь со мной. Макс, это ты подарил их мне, ты научил меня летать заново.
— Я?! — удивился парень.
— Да, Макс, ты! — И она поцеловала его. — Знай, чтобы не случилось со мной, те дни, что мы провели рядом, стали для меня самыми счастливыми днями в жизни.
— Я польщен, зайчонок. Могу лишь ответить тебе тем же. Эти дни стали самыми счастливыми и для меня. Но не волнуйся, все еще будет хорошо. Я уверен, что в этом храме нам помогут. И нас с тобой будет ждать еще много счастливых дней.
Катя ничего не ответила ему на это, а лишь улыбнулась и нежно поцеловала Макса в губы. Парень ответил ей таким же нежным и страстным поцелуем. И не было в этот миг ничего другого, лишь двое влюбленных в объятьях друг друга. И даже Серафима, вошедшая в комнату замерла, опасаясь ненароком разрушить эту идиллию. Ей было приятно смотреть на двух влюбленных, милующихся друг с другом, но в то же время и грустно, поскольку эти влюбленные напоминали ей о ее потерянной любви, и поскольку она знала, что после сегодняшней ночи их сердца могут быть разбиты на веке. Но все же их любовь вселяла в нее надежду и в сердце она улыбнулась.
Наконец Катя и Макс оторвались друг от друга и заметили стоящую рядом Серафиму.
— Простите, — сказала Катя. — Мы не видели, как вы вошли.
— Ничего страшного, — улыбнулась Серафима. — Я пришла сообщить вам, что вечерняя молитва скоро начнется. Люди уже начали стекаться в храм.
— Да, мы как раз собирались уходить, — произнес Макс.
И они принялись собираться.
Уже в дверях Макс и Катя по очереди обнялись с Серафимой.
— Желаю вам удачи, — сказала женщина. — Чувствую, она вам понадобится.
— Спасибо, — поблагодарила Катя.
— Главное не теряй Веру и будь крепкой до конца, — добавила Серафима, когда Макс уже отошел и не слышал ее слов.