Игры с временем

- Вопрос в том, какое это время, - сказала Гвендолен.

Она села прямо на землю, скрестив ноги по-хасиндски.

- Допустим, - сказала она, - время Тени совпадает с временем материального мира. Тогда Убежище, которое мы видим, - просто плод нашей фантазии, подкрепленной воспоминаниями. Этому ничто не противоречит.

- Дальше, - Алексиус кивнул.

- Дальше… дальше у нас есть Кэл Шарок. Если Убежище – плод нашего воображения или воспоминаний, то и Кэл Шарок должен кто-то помнить, представлять или видеть во сне. Гномы не видят снов. Не говоря уже о том, что Кэл Шарок давно заброшен. Кто может помнить старый гномий тейг таким, как он был века назад?..

- Архидемон, - ехидно подсказал Солас, которого так и подмывало обернуться Ужасным Волком. – Вроде бы сейчас он как раз спит.

К его удивлению, Гвендолен и Алексиус переглянулись. Алексиус пожал плечами и развел руками. Гвендолен подскочила и со словами: «Сейчас проверим!» - побежала в сторону Кэл Шарока и скрылась.

Солас заглянул в туннель. Гвендолен разговорила гнома с киркой – правда, теперь он отложил кирку и пил пиво из кружки, закусывая чем-то вяленым и подозрительным на вид. На бородатом лице гнома читалось недоверие и опаска. Гвендолен, видимо, решила, что улыбкой завоюет доверие собеседника, и скалилась так, что еще немного – и показались бы зубы мудрости. По ходу разговора она успела осмотреть кирку гнома, потрогать его каску и сунуть нос в опустевшую кружку. Когда она, наконец, отстала от бедняги, тот за ее спиной сделал охранный знак от нечисти.

- Если архидемон помнит не просто Кэл Шарок, - сказала Гвендолен, вернувшись, - но и простого рудокопа Бегто по прозвищу Выбей Зуб, то это какой-то на редкость общительный архидемон.

- Есть еще вариант фантазии, - напомнил Алексиус. – Быть может, какой-нибудь писатель вроде почтенного мастера Тетраса решил сочинить историю о Кэл Шароке и населил его персонажами вроде такого Бегто. Прозвище уж очень в духе романов. Да и летописи гномьих Хранителей нельзя сбрасывать со счетов.

- Насколько я знаю, о Кэл Шароке не осталось летописей…

- Найденных летописей, девочка. Найденных.

- Тоже верно. Значит, без Лелианы все же не обойтись. Хорошо, что у нее слабость к Серым Стражам, без них на Глубинные Тропы не сунуться… Зато, если мы найдем подтверждение!..

Гвендолен прошлась туда-сюда, оставляя в снегу следы, которые тут же сглаживались.

- Это ведь будет значить, что мы на самом деле можем соприкоснуться с теми, кто жил в прошлом, пусть даже они – видение!..

- А кто тебе сказал, дитя человеческое, - не вытерпел Солас, - что это они – твое видение, а не ты – их? Ваша людская привычка считать себя центром мира до добра не доведет!

Он думал, что Гвендолен рассердится, да и подначка-то была пустяковая: счесть себя чьим-то видением в Тени было бы бредом, достойным пера даже не Варрика, а кого-то из низкопробных писак. Однако лицо Алексиуса вдруг вытянулось, а Гвендолен застыла, шевеля губами, с которых срывались отдельные слова вроде «равноправие времен», «микросостояния мира в разных периодах» и «множественность точек отсчета».

- Солас, ты гений! – вскрикнула она вдруг, кидаясь Соласу на шею, и звучно поцеловала его в щеку.

- Нет-нет-нет! – Солас взял ее за плечи и опасливо отстранил от себя. – Даже здесь, в Тени, это неправильно!

- Да ладно тебе, зануда! – Гвендолен засмеялась. Под ее взглядом Солас вдруг понял, что в ближайшее время ему лучше держаться подальше. Жажду познания, которую излучал этот взгляд, не могла утолить вся библиотека Скайхолда. А Солас на примере Гериона Алексиуса увидел, что происходит с теми, кого леди Тревельян выбирала себе в учителя, – Инквизитор попросту отдавал несчастных в ее полное распоряжение. Не то чтобы Солас всерьез думал, что Рэдрик способен на такую подлость, но… лучше все-таки было напроситься в ближайший поход Инквизитора.

- Возвращаемся, - сказал Алексиус. – Здесь мы подтверждений уже не найдем. Гвендолен, все тщательно законспектируй.

- Да, magister.

Когда в Скайхолде маги уходили, оставляя Соласа в блаженной тишине его комнаты, Гвендолен обернулась в дверях.

- Солас, скажи, а когда ты путешествовал по Тени, ты хоть раз натыкался на видения будущего?

- Нет, - Солас пожал плечами. – Тень – не собрание пророчеств и прорицаний.

Гвендолен кивнула и вышла, не сказав ни слова.

Каллен столкнулся с Гвендолен в коридоре и сначала не поверил своим глазам. С одной стороны, срочный доклад Рэдрику больше не требовался, да и самому ему полегчало. С другой же…

- Гвендолен! - позвал он. – Мне сказали, что ты уехала…

- Куда уехала? – она удивленно моргнула. – Наверное, что-то напутали. Я была в Тени, но вряд ли это можно назвать отъездом.

Каллен поморщился. Как большинство храмовников, походы в Тень он считал необходимым злом. Мысль о том, что кто-то из магов может получать от этого удовольствие, казалась ему противоестественной, как казалось бы противоестественным чье-нибудь желание намазаться медом и сесть на муравейник.

- Вообще-то мне доложили, что ты взяла лошадь и выехала из Скайхолда.

- Выехала?

- Рысью. Напевая одну из песенок Мариден.

«Немного не дотягивала верхнее «ля», командир», - доложил капрал Вейстен, который до вступления в Инквизицию пел в церковном хоре Хайевера.

- Я не знаю ни одной песни Мариден, - ответила Гвендолен и спохватилась: - Эй, а с чего вдруг тебе отдельно докладывают о моих передвижениях?

Каллен вдруг вспомнил, что еще ни разу не рассматривал потолок в этом коридоре, и решил немедленно наверстать упущенное.

- Кхм… когда Инквизитор в отъезде, мой долг присмотреть за тобой…

Гвендолен взяла его за меховой воротник и тряхнула, вынуждая посмотреть на себя.

- Каллен,- отчеканила она, - моего братца уже не переделать, но, ради Андрасте, забудь фразу «я должен за тобой присмотреть»! Я слышала ее так часто, что скоро начну бить в глаз где-то на слоге «смо».

Каллен вздохнул. Гвендолен Тревельян и страх находились в его сознании рядом со второго мига знакомства, когда он разглядел посох у нее за плечом. В первый миг он увидел глаза. Конечно, их отношения развивались. Сначала он побаивался ее, а потом — за нее. Гвендолен постоянно держала его в тонусе – так бодрит маленький ураган, который пока что резвится по соседству.

- В любом случае, - сказала Гвендолен после паузы, - я никуда не уехала.

- Да, - согласился Каллен.

- Тем более, распевая дурацкие баллады.

- Да, - тут Каллену пришло в голову, что галлюцинации – верный спутник человека с лириумной зависимостью, и радости ему эта мысль не добавила.

- Твой доносчик… соглядатай… в общем, твой человек наверняка меня с кем-то перепутал, - быстро сказала Гвендолен. – У меня ничем не примечательная внешность. Вот если бы я была горбатая, или без руки, или…

- Спасибо, меня все устраивает, как есть, - торопливо сказал Каллен. Она погладила его по щеке.

- Надеюсь, при тебе за мной следить не будут?

- Мои люди поймут, что я могу при… позаботиться о тебе самостоятельно.

- А раз так, давай сбежим.

- Сейчас?

- Нет, - Гвендолен вздохнула. – После ужина. До этого мне необходимо поговорить с Лелианой.

За время знакомства с Лелианой Гвендолен вывела для себя одно правило общения с ней: не пытайся хитрить с тайным канцлером. Почему-то, как только Гвен пыталась прибегнуть к уловкам, всегда оказывалось, что Лелиана все предусмотрела и была на три шага впереди. Конечно, если играть честно, Лелиана тоже была на три шага впереди, но тогда Гвен хотя бы не путалась в собственных словах.

- Кэл Шарок? – спросила Лелиана, выслушав просьбу. – Это возможно, конечно… Но вы уверены, леди Тревельян, что наши вложения окупятся? Подобная экспедиция обойдется недешево.

- Вы говорите, как мой брат.

- Конечно, ведь он подписывает счета у Жозефины. И все же. Вы уверены?