Майя

Ведь такой острой нехватки медицинских кадров: военных врачей, медицинских сестёр, санинструкторов, специалистов по развёртыванию частей и подразделений медицинской службы можно было избежать- продолжал занимать себя Марк- если бы этим занялись всерьёз и подготовили людей ещё в довоенный период. Несомненно- считал он- теперешнее положение дел это и последствие репрессий в отношении представителей медицинской службы. Марк хорошо помнил, как был арестован и расстрелян первый главный санитарный врач, а затем первый народный комиссар здравоохранения Г. Каминский, вслед за ним народный комиссар здравоохранения Украины С. Канторович и начальник военно-санитарного управления округа военный врач первого ранга Н. Кантер. Обезглавив армию и убрав всё думающее, куда проще принудить огромное государство поклоняться одному идолу, за ошибки которого расплачиваться пришлось всей стране.

Грузовик, подскакивая на выбоинах, вёз прикурнувшего от усталости врача. Вой нависших над колонной двух мессершмиттов разбудил его мгновенно, и, заорав водителю: «Дмитрий, сворачивай быстро в лес!»- Марк вылез на подножку кабины и изо всех сил стал махать рукой водителям следующим за ними машин, указывая им направление в сторону леса.

Немецкие лётчики расстреливали мчавшиеся грузовики из пулемётов, словно нашли для себя забаву, играя в догонялки. Первые три грузовика смогли добраться и спрятаться в лесу. Прошитые прицельной очередью водитель и две медсестры, сидящие в кабине четвёртого грузовика, погибли и никем не управляемая машина с разбегу врезалась в дерево. Мессершмитты прострочили остановившийся грузовик ещё несколькими очередями и увидев, как он взорвался, улетели. Языки пламени вмиг охватили деревянный кузов и лежащих в нём, как в братской могиле, погибших бойцов, оставив догорать, в этом страшном, погребальном костре.

Глава 4 Букет ромашек.

ОРМУ разместился в небольшом перелеске, движок генератора барахлил и свет в перевязочной палатке поминутно гас.

«Вашу мать… кто-то может починить этот движок?»- потеряв всякое терпение, взбешённо заорал военврач.

«Павел Иванович, чинят. К сожалению ещё два санитара убиты, после обеда обещали прислать новых и к тому же лекарства закончились «-отвечала ему уставшая Даша, принеся керосинки.

Война никого не щадила, каждый день гибли сотни людей и медицинская служба, среди прочих, несла огромные потери на поле боя. Вчера погибла Оля, та самая молодая девушка, санинструктор, которой Марк помог нести раненого. Её похоронили под берёзой, а на надмогильный холмик возложили скромный букет ромашек, собранный кем-то из сестёр.

Лекарств не было, но надо было как-то обрабатывать раны, чтобы предотвратить заражение гангреной и тогда, для её профилактики, больных стали перевязывать бинтами смоченными в керосин и это приносило результат. От падающих скученно снарядов дрожала земля, армия продолжала отступать, медсанбат вновь менял дислокацию, а вместе с ним и рота усиления, в которой служил Марк. Колонна двигалась по разбитой гусеницами танков дороге и никто из них не знал, что выскочив из «котла» под Уманью, они в скором времени окажутся в «котле» под Киевом.

Ехавшая впереди них «Эмка» забуксовала в луже грязи, загородив всем проезд. Вышедший из неё военный в форме НКВД, тщетно пытался столкнуть её с места. Марк с Дмитрием, подставив плечо, пришли к нему на выручку. Дружно навалившись, они сумели освободить дорогу. Уже усевшись в грузовик, доктор вдруг вспомнил, где ранее видел этого энкавэдэшника и ему стало не по себе. Накатившая волна воспоминаний унесла его в далёкий декабрь злополучного 1938 года...

В пасмурный зимний день, на амбулаторный приём к Марку Александровичу, обратился один из партийных функционеров города, Васильченко Сергей Владимирович, с очередным обострением язвы в желудке. Крайне внимательно осмотрев пациента, доктор направил его на необходимые анализы и рентген, дав при этом несколько советов по поводу правильной безалкогольной диеты. Через неделю, товарищ Васильченко принёс ответы исследований и, ознакомившись с ними, Марк высказал своё мнение:

»Сергей Владимирович, у вас большая язва. Вы дважды длительно лечили её в стационаре, всеми известными на сегодняшний день консервативными методами и к сожалению безуспешно, к тому же на снимке хорошо видна рубцовая деформация желудка. Имеет смысл, чтобы язва не осложнилась прободением, удалить её хирургическим путём».

Наверное, заключение врача было для пациента крайне неожиданным, так как он воскликнул возмущённо:

«Вам, хирургам, лишь бы резать! Коновалы!» и выскочил из кабинета, резко захлопнув дверь.

Далеко за полночь, в квартиру Молтарновских громко постучали, открыв дверь, Марк увидел двух мужчин в форме НКВД. Устроив в квартире обыск, и, ничего не найдя, они со словами:» Пройдёмте с нами!«, увели его с собой, оглянувшись, он навсегда запомнил испуганные, белые, словно полотно, лица мамы, Эммы и Майи.

В камере, куда посадили Марка, уже сидел полный, пожилой мужчина, инженер с вагоноремонтного завода. Он был крайне взволнован и, несмотря на холод в неотапливаемой камере, бесконечно вытирал носовым платком вспотевшее лицо и затылок.

-За что вас, арестовали ?- спросил мужчина вновь поступившего. -Не знаю- прозвучало в ответ.

-И я не знаю- продолжал мужчина- сижу здесь уже несколько часов в полной неизвестности. Ко мне в дом вломились, всё вверх тормашками перевернули, испугали мою бедную жену, а у неё ведь сердце слабое. Вот сижу и думаю, как она там? - и тихо добавил- А знаете, они ведь прямо здесь в подвале и расстреливают. Оба надолго замолчали.

Дверь со скрежетом открылась и прозвучал окрик тюремного надсмотрщика: » Прохоров, на выход!»

Тучный мужчина, поменявшись в лице, встал и пошёл к двери. Дверь с таким же шумом закрылась и Марк остался один. Вся жизнь пролетела у него перед глазами. Почему- то вспомнилось, как в детстве, ещё до мировой войны, гостил с родителями у родственников в Одессе и покойный отец катал его на катере вдоль побережья. Восьмилетний мальчик впервые в жизни видел море, оно было бескрайним, бирюзово-синим и, удивившись тому, что все называют его Чёрным спросил об этом папу и тот стал ему объяснять :»Это море, в разные времена, жившие на его берегах люди, называли по разному, например греки дали ему название- Понт Эвксинское, то есть «гостеприимное море», оно было Хазарским морем и Русским. Существует турецкая легенда, что в глубине его, на самом дне, лежит меч бога, заброшенный туда волшебником Али. Воды моря не хотят его хранить и волнуясь становятся чёрными. А помнишь, я рассказывал тебе о замечательном португальском мореплавателе Магеллане? Так вот, приплыв в эти края, его корабль попал в сильный шторм, тёмные воды, пенясь бились о борта каравеллы, пытаясь её опрокинуть, и он тоже назвал море Чёрным.

Татары и турки, набегая на местные поселения, угоняли людей в рабство через море и за ним так и закрепилось название - Чёрное, приносящее горе, оставаясь бессменным напоминанием о человеческой жестокости. Быть может в будущем у людей будет больше знаний объяснить, почему на самом деле воды моря темнеют.»