Майя

По словам папы, всем в Польше заправляла спесивая шляхта. К ХVIII веку королевская власть в стране не стоила ломаного гроша. Непонятно, каким странным образом это государство существовало столько лет, но как принято говорить, « держалось беспорядком». Крестьяне, в своей огромной массе, были безграмотны, жили в нищите, легко поддавались влиянию, так же легко верили в несусветное и ненавидели евреев. Бунтуя против бремени шляхты, они объединялись с казаками и прочими беглыми, в отряды так называемых гайдамаков, нападали на усадьбы, корчмы, местечки всегда с одним и тем же лозунгом: «Дана воля грабить и убивать жидов и ляхов!» и повсеместно следовали ему.

Как-то, покончив с делами и усевшись с вышивкой у печи, моя мама поведала нам семейную историю своего рода, уходящую корнями именно в те, описанные папой, времена. Потеряв в одном из таких гайдамацких бунтов жену, старшую дочь и всё имущество в сгоревшем доме, наш далёкий предок, ювелир Авраам Шем-Тов, приехал вместе с тремя дочерьми, в небольшое местечко Лысянка, расположенное на реке Гнилой Тикич, поближе к своей сестре Брухе. Городок в то время принадлежал князю Яблоновскому, который построил в нём замок окружённый валом и деревянным частоколом. Младшей дочери вдовца, Хане, было всего 4 года и она была предоставлена заботе старших сестёр. Кагал принял погорельцев и помог найти временную крышу над головой.

-Мамочка, что такое кагал?- заинтересованно спросила Майя.

-Каждая еврейская община, в Польше того времени, управлялась кагалом. Он решал все вопросы внутренней жизни; платил бесчисленные налоги, которые возлагались на всю общину; держал ответ перед правительством и остальным населением; вершил суд в тяжбе между евреями. Возглавляли кагал 3, иногда 5 старейшин, почтеннейших людей, которые присягали на верность королю и государству. Чтобы честно вести дела, раз в месяц, они менялись между собой и эта должность так и называлась парнас га ходеш, парнас на месяц. Духовным наставником общины избирался раввин на 6 лет. Многие кагалы, из-за бесконечных бед свалившихся на голову евреев, были так бедны, что не могли платить налоги и вынуждены были занимать деньги у монастырей под большие проценты. Кагал подчинялся все-еврейскому вааду.

-Кое-как обустроившись, -продолжала Эмма историю о ювелире- наш Авраам будучи человеком крайне трудолюбивым, да и дочерей кроме него кормить было некому, тут же приступил к работе . Любящие золотые украшения панянки, завалили мастера заказами. С утренней до вечерней молитвы работал он над кольцами, серьгами, подвесками, пряжками и кубками. К умельцу стали приезжать клиенты с других местечек и потихоньку дела его пошли в гору. Вскоре он смог купить небольшой домик, где разместился с семьёй и устроил в нём мастерскую, а также вернул кагалу «хазаку»- налог за приём в общину, за покупку дома и за открытие дела. Работы было много и наш ювелир стал подумывать о подмастерье, как-то он отвозил готовое украшение для жены знатного пана в его поместье и по дороге встретил знакомого арендатора Моше. Услышав, что его спутник ищет помощника, Моше, в семье, которого было двенадцать детей и он еле сводил концы с концами, стал уговаривать Авраама сделать богоугодное дело и взять его 8-летнего сына к себе в обучение ювелирному делу за проживание и пропитание. Домой Авраам вернулся вместе с маленьким Ашером.

-Добрый вечер!- услышали Майя и Эмма голос Ильи и враз оживленно захлопотали.

-Доченька, поспеши, неудобно заставлять Илюшу ждать. Давай я застегну тебе серёжки. Не переживай, у нас впереди ещё море свободных вечеров и ты успеешь услышать продолжения этого рассказа. Папа сегодня на ночном дежурстве. Мы вдвоём с бабулей будем вас ждать, я вышивать, она вязать, так за полезным делом и время быстрей пробежит. Приятного вам вечера, дорогая.

-И вам – промолвила на ходу, сбегая по лестнице Майя, но затем вернулась, расцеловала мать, потом улыбающуюся Иду и добавила:

-Не скучайте тут без меня, я скоро вернусь- и поспешила к ожидавшему её Илюше.

«Вот егоза, и когда только она успела так вырасти?»- глядя вслед уходящей внучке, сказала с нежной грустью в голосе Ида.

Глава 2 Ученик ювелира.

Вернувшись домой, Майя никак не могла уснуть, всё ворочалась и

ворочалась с боку на бок и, не выдержав, побежала в родительскую спальню. Эмме тоже не спалось и она коротала время с книгой в руках.

-Мамочка, можно я с тобой полежу - кротко улыбалась Майя, забравшись к матери в постель.

-Я понимаю, что вдвоём гораздо веселее не спать и тебе не терпится услышать, что-же было дальше, но уже поздно дорогая.

-Мамочка, пожалуйста, мы ведь всё равно не спим, расскажи ещё чуть-чуть.

-Ладно ещё полчаса.

-А, Авраам больше не женился?

-Нет, но через год он, вместе со всем семейством, отправился на ярмарку в Умань, где Голда, его старшая дочь, приглянулась молодому Менаше, сыну торговца Якова из Смелы и доброго знакомого ювелира. Парень подошёл к ней с поклоном, вынул из кармана монету, протянул ей и сказал при всех:» Ты посвящена мне!» Крайне смущённая девушка, зарделась, но монету приняла.Теперь, с одобрения присутствующих, они были обручены.

Авраам работал в поте лица своего, собирая деньги на приданое и свадьбу дочери. Свадьбу сыграли в Лысянке во дворе синагоги. Стоя под хупой, взволнованный жених надел на палец улыбающейся Голде кольцо и произнёс традиционное:» Этим кольцом ты посвящаешься мне согласно вере и закону Моше и Израиля!» Раввин зачитал «ктубу»- брачное обязательство и семь свадебных благословений, затем Менаше с усердием, разбил стакан в память о разрушенном Иерусалимском храме. Играла музыка, гости угощались всевозможными закусками, над которыми немало потрудилась тётка Бруха с подругами. По договору молодые поселились у Авраама на четыре года и первые два из них должны были столоваться за его счёт.

- Мамочка, почему такие странные условия проживания?

-Ничего странного, детка, раньше евреи женились рано. Возраст 13-лет считался совершеннолетием. Нашим молодожёнам было по 14 лет, родители помогали детям, чтобы дать им возможность приобщиться к делу и самостоятельно стать на ноги.

Через год у них родился первенец- Давид. Все домочадцы в нём души не чаяли. Менаше, собираясь с отцом в длительную торговую поездку, оставил жене « агуну»- такое разводное письмо, ведь время было неспокойное, купцов по дороге могли не только ограбить, но и убить, если он не приедет к крайнему сроку, Голда будет считаться свободной и сможет снова выйти замуж. Бедняжка проплакала все глаза и не было меры её счастью, когда он вернулся живым и здоровым. Вскоре вышла замуж средняя дочь, Сара, за Беньямина и они тоже поселились у Авраама. Сидя за субботним столом и слушая молодые поющие голоса, он чувствовал себя патриархом семьи и с довольным видом подпевал, разглаживая свою бороду.