Страница 18 из 43
– Мы смотрим. Пока неясно. Они еще покажут себя.
– Надо думать. Когда будет Родослав?
– Он сообщит… На днях. Пока все, брат. Будь здрав!..
– И ты, брат. Я на связи…
Михаил Георгиевич положил было телефон на стол. Но он зазвонил снова. Это был его ученик Андрей Маранов.
– Михаил Георгиевич, здравствуйте!
– Приветствую вас, Андрей.
– Можете говорить? Вы были недоступны.
– Да, могу. Как вы? Как ваши дела?
– Мне надо с вами срочно поговорить. Дело важное.
Михаил Георгиевич настроился на Маранова, и увидел над ним что-то светящееся… Маранов был вовлечен во что-то серьезное.
– Конечно, Андрей. Увидимся. Когда вам удобно?
– А вам?
– А сегодня?
Михаил Георгиевич подумал.
– Давайте завтра днем. Часа в два дня.
– А в четыре? У меня до четырех дела. Неотложные.
– Хорошо. Значит, в четыре. Там же, на Патриарших…
– У скамейки Воланда… Договорились.
Некоторое время он стоял в задумчивости, молча глядя перед собой.
– А вот и пятнистая сфера показалась, – вымолвил он. – Предстоят события… Ну что же. Поглядим…
Глава 8
Магистр сидел в шезлонге на балконе. С океана дул йодистый, ароматизированный испарениями муссон, овевая магистра приятной прохладой. Внизу, у берега, на огороженной территории, носились три его внучки, оглашая визгами и радостными криками побережье. Они лепили из песка замок, они играли в мяч, они катались на электромобильчике вдоль берега. Но вдруг перед ним возникла Клэр, его старшая дочь, которая приехала на остров отдохнуть с детьми. Магистр сразу увидел, что она в бешенстве.
– Итак, значит, ты в этом участвуешь?
Он озадаченно посмотрел на нее. В руках у нее был текст, который магистр случайно оставил на столе в гостиной.
– Положи на место! Это секретный документ!
Он вскочил с места.
– Да нет уж, давай почитаем. Давай почитаем, папочка.
– Тебе не надо в это лезть. Это не твое дело, Клэр.
Однако она отскочила с текстом, встала на возвышение балкона, и начала читать:
– «К концу 21-го века на планете должна быть создана монолитная однородная масса ординаров, объединенная той культурой и теми религиозными представлениями, которые мы сочтем оптимальными для данного периода времени и данного уровня развития цивилизации…» Отлично! Прекрасно! Масса ординаров!..
«Только создание однородной и монолитной массы ординаров (!) – ординары — это, надо понимать, обычные люди, не миллиардеры, просто люди! – Позволит нам (вам!) эффективно контролировать процесс жизнедеятельности любого индивида с помощью разработанных нами систем контроля и посредством новых технических устройств, а также андроидов – человекообразных роботов новых генераций».
– Вот как! Отлично, папочка! Может, ты уже подселил к нам такого роботика, а? Может, у тебя уже прислуга такая? И сотрудники? Может, и ты уже не ты? А? А?
Она почти кричала. Явно начиналась истерика.
– Чего ты хочешь, Клэр? – только и мог сказать ошеломленный барон, начиная закипать. – Ты ничего не понимаешь в этом, брось кричать! Давай поговорим спокойно. Я объясню тебе…
– Неужели ты работаешь на Сатану? – наступала она на него. – И это мой отец! Мой отец работает на Сатану! Маленькие бедные люди бегают, крутятся, пытаются выжить… В Китае 35 миллионов погибли! Под Денвером 12!!! Это кто?… Это что? Раньше тысяча погибнет – вопли на весь мир. А теперь миллионы пропадают, и ничего! Все так спокойно подзабыли! В Африке дети умирают тысячами. Говорят, вы там вакцины испытываете. Климат совсем с ума сошел, везде то потопы, то морозы жуткие. Сахара вся в снегу. Гренландия плывет. Вон Гавайи чуть не потонули. Японцы остров потеряли. А вам не просто наплевать… Вы еще хотите заменить людей машинами! Как будто здесь мало людей. Вам еще надо искусственных! Какие же вы… мерзавцы! Мрази! Негодяи!
– Замолчи, если ничего не понимаешь!
Магистр вскочил с шезлонга, и тоже перешел на крик.
– Если не понимаешь, не говори ничего! Не женских мозгов дело! Мы мыслим масштабами планеты! И даже большими!.. Это не мы крушим планету! Мы, напротив, хотим отодвинуть уродов, что это делают!
– И хотите все унифицировать! Вы мыслите масштабами своей самости! Эгоцентризма! – злобно бросала она ему в лицо. – Глобалисты проклятые! Вы строите дом счастья лишь для себя! Вы сволочи! Дайте обычным людям жить, а не плодите роботов!
– Ты глупая! – сказал он вдруг, сбавляя тон. – Ты мало знаешь! Ты ведь не знаешь, что среди нас уже много биороботов! А скоро будут тысячи! Но не наших!
– Как это? – нахмурилась Клэр, не понимая. – Как это – не наших? А чьих?
– Вот! Не наших, именно! Их делают… инопланетники. И их становится все больше.
– Инопланетники? Которые на НЛО?
– Которые на НЛО, – усмехнулся барон. – Они самые.
– Зачем им это? Они же совершеннее нас…
– В том-то и дело, что они разные. Вот мы работаем с нормальными. Они не хотят поработить человечество. Но требуют порядка. Они боятся, что мы угробим планету, а это им не нужно…
Клэр покачала головой.
– Ты мне рассказываешь сюжет очередного голливудского ужастика. Я не верю. Не верю тебе! Я буду бороться с вами!
– На планете нет порядка! – воскликнул магистр.
Он вскочил и забегал по комнате.
– Развитие идет не в том направлении! Маленькие люди… Правильно! Это эволюционный мусор! Они идут в инволюционный поток, понимаешь ли, женщинка моя милая? Не все пройдут на новый виток! Нам нужно двигать тех, кто способен двигаться. А их немного!
– Это идеология фашистов! – снова начала злиться Клэр. – Ты просто прикрываешься какой-то бредятиной. В вас нет ни грамма любви к людям. Нет понимания, что мы все – одно! Ты фашист, папа… И я больше не хочу тебя видеть!
Она развернулась и побежала вниз. Он рванул было за ней.
– Клэр! Клэр! Остановись! Я не все сказал!
Но она уже бежала к детям.
Он долго сидел затем в своем кресле, снова слушал океан. Он не понимал, почему, будучи в силах повлиять на с судьбы миллионов, не может повлиять на собственную дочь. Старая его знакомая, смертная удушливая тоска, проистекавшая от разочарования в себе, снова подступала к нему, и тогда возникало это липкое тяготение к виски. Ему понадобился час, чтобы справиться с этим нашествием, загнать его куда-то в закоулки своей еще живой, еще хранившей очаги жертвенного трепета души…
Через час Клэр с детьми уже грузилась в машину. Прислуга подтаскивала вещи.
Барон не пошел ее провожать. На циркулярной площадке уже стоял эксквайзер, который должен был унести его далеко, почти за тысячу миль, на остров Биверскуадо.
Вскоре, собранный и преисполненный уверенности в своих силах, он шел в сопровождении охраны к бело-голубому эксквайзеру, бесшумному дископлану на фотонном двигателе.
Ровно через пятнадцать минут магистр уже впитывал исходившие из глубин островного вулкана энергии, набирая мощь в нижние чакры, пропитываясь невидимой и всеохватывающей силой. Порой ему казалось, что он слышит отдаленный, раскатистый, реверберирующий рев огромных существ, обитающих рядом с этими сверхгорячими зонами, в параллельных нижних мирах. Магистр стоял до тех пор, пока у него оставалась энергия на взаимодействие, пока он мог длить это соприкосновение, такое важное для него, но безразличное для Разума, управлявшего всем этим, иного уровня и масштаба, хозяйством.
Прямо за жерлом вулкана, вглубь небольшого островатянулась цепь холмов – гладких, по преимуществу желтоватых, освещенных полуденным ярким солнцем. Зависшая над всем этим пространством облачная пушистая вата мягко распростерлась по пространству неба, словно добавленная живописцем для создания эпической, отдающей чем-то вечностным картины.
Из-за ближайшего холма бесшумно появился вызванный им тот же эксквайзер. Вскоре барон уже через иллюминатор наблюдал, как вулкан отдаляется от него, уходит вниз, как проваливается в сероватую бездну вся гряда холмов. Затем возникло внизу синее пространство океана, и явно дохнуло свежестью и влагой. Через пять минут они приземлялись уже на другом острове, находившемся чуть в стороне от главной Багамской островной гряды, где находилась секретная научно-техническая база. Широкая пустынная трасса вела вглубь острова. Путь пролегал мимо песчаных каменистых пространств, изредка поросших сухим колючим кустарником. Кое-где виднелись клочковатые заросли дикой оливы, а вдали – стройные ряды посаженных людьми вечнозеленых пальм.