Страница 23 из 54
2. Вторая оборонительная полоса так же пересекает залеченную местность от правого фланга до Шебекино и открытую местность от Шебекино до левого фланга. Полоса проходит по фронту на 45 (70) км и состоит из 22 (30) батальонных участков. Все батальонные участки действующие и укреплены. Населённые пункты подготовлены для обороны. Важные направления прикрыты инженерными сооружениями. Средняя насыщенность второй полосы обороны (на 1 км) составляет:
Средняя насыщенность главной полосы обороны (на 1 км фронта) составляет:
Противотанковых мин 11 (25),
Противопехотные заграждения 0,33 км (0,30 км),
Пулемётные секторы 12,5 (4,5),
Бомбоубежища и ДОТы 4 (1),
Миномётные позиции 8,3 (4),
Позиции ПТР 8,5 (5),
Артиллерийские оборудованные позиции 5,5 (3),
Ходы сообщения 0,55 (2,6)»[65].
Анализ актов проверок, проведённых в середине июня, свидетельствует, что в системе армейских оборонительных полос (в первую очередь главной и второй) особенно значительное число серьёзных недоработок было обнаружено в части организации огня и инженерного укрепления позиций. Некоторые дивизии проигнорировали требования ряда приказов фронта и армии, в итоге иногда из-за неопытности, а чаще из-за халатности и бездействия, участки даже батальонов были укреплены из рук вот плохо, огонь организован безграмотно, а в некоторых местах немцы незаметно сняли часть минных полей под носом у нерадивых командиров, а они даже не догадывались об этом. И хотя устранение недоработок и откровенных безобразий шло в «пожарном порядке», но до конца июня это дело так и не довели. В 7 гв. А больше всего проблем оказалось в 72 гв. сд генерал-майора А. П. Лосева. С 18 по 20 июня был проверен её 224 гв. сп. В результате руководству фронта и Военному совету армии был представлен документ, пестривший неприглядными фактами в полку, который находился на главной полосе. Вот лишь одна цитата: «…Организация и обеспечение главной полосы обороны. Все огневые средства 2-й роты выдвинуты на передний край. Плотность ружейно-пулемётного огня в зоне до 400 м от переднего края по докладу комбата-1 гв. капитана Рагулина, перед фронтом роты составляет 4 пули на метр. Расстояние от переднего края до реки свыше 500 м. Подступы к переднему краю обороны обеспечиваются косоприцельным и фланговым огнём. Зеркало реки огнём не простреливается. Оружие к стрельбе ночью не приспособлено. Стрелковая документация во взводах и отделениях отсутствует… План боя в полку разработан, но подчинённые – командиры батальонов и рот его знают плохо.
Инженерное укрепление. 1. Наличие ходов сообщений не обеспечивает манёвра подразделений. В 1-й и 2-й ротах, взводы не связаны между собой ходами сообщения, для того, чтобы пройти в 1-ю ср, нужно преодолеть не менее 400 м открытого простреливаемого противником участка. Ходами сообщения все огневые точки не связаны (даже пулемётные). Ходы сообщения мелкие, узкие, что также не обеспечивает манёвра подразделений. Крутости (траншей и ходов) с малым заложением, что приводит в большей части к обрушению стенок (грунт песчаный). Хода сообщений, в большей части, не приспособлены к внешней обороне.
2. ДЗОТов во всех батальонах полка нет. Во 2-й роте имеются не грамотно построенные противоосколочные гнёзда. Основные недостатки противоосколочных гнёзд:
а/ большие просветы амбразурных коробок с внутренней стороны,
б/ в отдельных точках устроены слишком большие столы для пулемётов (2/2сб),
в/ низкие потолки, что мешает ведению огня (1/2 сб – в отделении мл. сержанта Крылова ручной пулемёт из точки вообще не может стрелять),
г/ отсутствие во многих точках амбразурных коробок,
д/ высокая посадка точки, что приводит к большим мёртвым зонам.
3. Для большинства пулемётов и ПТР запасные открытые площадки нет.
4. Компактных стрелковых окопов для организации огневого сопротивления пехотным оружием нет (стрелковые окопы представляют из себя отдельные ячейки, разбросанные в системе ходов сообщения друг от друга на расстоянии 80 м).
5. Землянками личный состав обеспечен полностью, но входы в них со стороны противника и отсутствуют тамбуры.
Состояние связи. Основное средство связи – проволочный телефон, который дублируется подвижными средствами. Радио на передачу не работает, а только на приём, проверка радиосвязи производится сигналами. Живучесть проволочной связи недостаточная – схема мало развита, нет обходных каналов. Необходимо иметь, как минимум, связь по двум направлениям. Отсутствует связь по фронту в батальоне. Прокладка телефонных линий в районе КП и НП и вводы станции неудовлетворительные /путаница проводов, не зарыты в землю/»[66].
Возможно, приведённая цитата слишком длинная, но она ясно свидетельствует о положении дел в соединении, которое через две недели примет на себя главный удар боевых групп АГ «Кемпф». И все указанные выше недоработки, допущенные в том числе и из-за разгильдяйства и инертности командного звена, поставят дивизию в тяжёлое положение. Она практически распадётся на несколько частей, управление будет утрачено и в течение 12 часов комдив Лосев окажется не в состоянии установить местоположение своих частей и их состояние (это, в частности, к вопросу о живучести связи).
Таким образом, в результате отсутствия плана инженерных работ, необходимого контроля (как общего, так и технического) со стороны командования полка и дивизии рубеж 224 гв. сп оказался слабо укреплён, в 1 сб не было ни одной правильно построенной огневой точки. В качестве «пожарной меры» комиссия рекомендовала немедленно оборудовать 4 ДЗОТа в районе тактически важной высоты 110.1. Вместе с тем, в 224 гв. сп был выявлен ряд недоработок и в артиллерийских, и в миномётных подразделениях. Но здесь порядка оказалось больше, так как комиссии штаба артиллерии армии, да и сам командующий артиллерией генерал А. Н. Петров, систематически проверяли состояние дел в своём «хозяйстве», в том числе и в таких мелких подразделениях, каким была миномётная батарея полка. Тем не менее, проблемы оставались, причём в основном объективные и схожие с теми, что выявлялись у соседей: слабая подготовка расчётов, личный состав не умеет пользоваться угломером, не знает клейм на минах, учебное расписание составлено неконкретно, занятия срываются из-за того, что большая часть бойцов и командиров отвлекалась для рытья окопов и располагалась далеко от огневых позиций, из-за чего требовалось не менее получаса, чтобы дойти до ОП.
Чуть раньше, 17 июня, в адрес М. С. Шумилова поступил приказ Военного совета фронта по итогам проверки других дивизий первой линии. Процитирую несколько пунктов этого документа, чтобы читатель мог составить более полное представление о степени готовности полос обороны армии в этот момент, обученности и сколоченности соединений, а также уровне ответственности комдивов 7 гв. А за порученное дело. «В результате проверки 36 гв. сд, – гласил приказ, – … установлено:
2. Средний комсостав плохо знает своих людей, а некоторые командиры взводов учитывают состав только количественно.
3. Подбор личного состава для охранения 1/106 гв. сп впереди переднего края не производится, во главе охранения ставится командир взвода даже другого подразделения – в порядке очереди. Позиции охранения имеют плохо оборудованные позиции и не прикрыты противотанковыми и противопехотными препятствиями.
4. Оружие к ночной стрельбе не подготовлено. Смазочного материала в подразделениях выдаётся мало, в результате есть ржавое оружие. Огонь пехотного оружия, как правило, только фронтальный, плотность 2–4 пули на погонный метр. Оружие по рубежам не пристреляно, ориентиров для ведения огня нет… Позиции для стрельбы из пулемётов по самолётам противника не подготовлены.
65
Глэнц Д., Хауз Д. Курская битва. Решающий поворотный пункт Второй мировой войны. М.: АСТ, 2006. С. 402–408.
66
ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 365. Л. 56, 57.