Страница 6 из 20
Здесь необходимо сделать пространное, но вместе с тем важное с точки зрения понимания процессов, происходивших в мировоззрении китайцев, отступление.
Как видим, на этапе, непосредственно предшествующем возникновению конфуцианства, мировоззренческая система китайцев обладает высокой степенью дискретности (по сравнению с шаманизмом). «Дэ», хотя и наличествует в системе, выступает уже не как звено, связующее миры, но лишь в качестве своеобразного обоснования монаршего права. Небеса оказываются доступны, таким образом, лишь монарху, при этом небеса, понимаемые как источник некой высшей воли, без объяснения природы таковой. В этой связи иное звучание может приобрести миф, повествующий о том, как император Чжуаньсюй (преемник великого Хуан-ди), приказывает разрушить лестницы, «связывающие небеса и землю». Как говорит предание, в результате этого деяния «обитатели земли уже не могли вмешиваться в дела богов и духов». С достаточной долей вероятности можно говорить о том, что в данном случае речь идет об узурпации религиозной власти главой военной знати. Религиозно-этическая система шаманизма, существовавшая на более раннем этапе (как это следует из историко-культурных аналогов) предполагала наличие целого общественного слоя священнослужителей (жрецов, шаманов), которые, осуществляя сообщение между мирами, «путешествовали» в состоянии измененного сознания к богам и духам, испрашивая их воли, в частности, на то или иное земное деяние (описания доживших до нас шаманских культов достаточно полно отражают этот процесс). Акт разрушения «лестниц на небеса» можно вполне трактовать как запрещение шаманских практик и ликвидацию института шаманов в целях сосредоточения «светской» и «религиозной» (т. е. всей полноты власти) в одних руках – руках императора. Вероятнее всего, как это следует из историко-культурных аналогов, до этого власть «Сына Неба» не была полной, мало того – она осуществлялась в пределах ритуала, при помощи которого земля уподоблялась Небу. Согласно этой логике, если на Небесах главным субъектом, вокруг которого так или иначе строится бытие, является Солнце, то и в мире людей должно быть его подобие (возможно, отсюда и само название – «Сын Неба», т. е. подобие Солнца на земле). Этого требовал ритуал, и именно в ритуальных целях изначально «организовывалась» эта «должность» (в частности, это блестяще проанализировал в своем фундаментальном труде «Золотая ветвь» Д. Д. Фрэзер). Постепенно этой «должности» (которая в подавляющем большинстве была выборной) придавались иные функции, вытекающие из ее ритуального смысла. Как правило, эти функции были чисто социальные – хозяйственные, а позже – военные. «Сын Неба» осуществлял, если так можно выразиться, «тактические» задачи, в то время как за «стратегию» отвечали жрецы. Косвенным подтверждением этого служит то, что «Сын Неба», несмотря на свое родство с богами, лишь после смерти попадал на небо, в то время как жрецы сносились с богами постоянно (напрашивающаяся аналогия: Древний Египет). Однако по мере сосредоточения военной и социальной власти в одних руках неизбежно наступал момент, когда «опека» жречества начинала раздражать правителя и его окружение, жаждавшее всей полноты власти. Вспыхивала усобица (усобицы такого характера имеются и в египетской истории), которая могла окончиться как победой жречества, так и победой правителя. Если говорить о художественных воплощениях подобной коллизии, то великолепной иллюстрацией здесь может служить роман Б. Пруса «Фараон». В случае победы жречества все возвращалось «на круги своя», в случае же победы правителя возможно было также два варианта. Первый – реставрация (т. е. собравшееся с силами жречество отвоевывало свои позиции), второй – запрещение самого института жречества и его ликвидация «как класса» (в более поздние времена метод практиковавшийся, в частности, в связи с историей экспансии христианства, довольно регулярно).
Вероятнее всего, именно о такого рода борьбе повествует миф о войне легендарного Хуан-ди с «медноголовым Чию». Напомним содержание мифа. Хуан-ди, правитель центрального региона страны («Владыка Центра»), обложил данью все остальные уделы. Большинство смирилось, не покорился лишь «Владыка Юга» – Янь-ди. Хуан-ди собрал тогда «звериное» войско, состоящее из медведей, барсов, тигров и т. д. и отправился воевать с Янь-ди. Вскоре состоялась битва, которую Янь-ди проиграл (после чего бежал на Север). Тогда в бой вступает великан Чию (объявивший, что он и есть настоящий Янь-ди, т. е. бог-солнце) и его семьдесят два брата, имеющие весьма необычный вид – звериные черты соседствуют в них с «многорукостью», «четырехглазастью», «медноголовостью» и «железнолобостью». Они наделены волшебными свойствами – умеют насылать чары, летать, создавать оптические иллюзии и проч. Кроме того, они искусные ремесленики – могут делать великолепное оружие – от прочных легких трезубцев до огромных топоров и легких луков и стрел. На их стороне выступает воинственное племя мяо, а кроме того духи и вообще потусторонние силы. Благодаря своим магическим способностям, они выигрывают одну битву за другой у Хуан-ди, в частности, насылают на его войско туман. Хуан-ди, ввиду безвыходного положения, обращается за помощью к мудрому старцу Фэн-хоу, который изобретает статую, чья рука всегда указывает на север, и войско Хуан-ди выходит из тумана. Чтобы победить Чию и его братьев, Хуан-ди обращается к магии. Дракон Инлун, умеющий вызывать дождь и призванный Хуан-ди, демонстрирует свое искусство над станом врага (он располагает дождевые облака над вражеским войском на особой подставке). Однако Чию призывает на помощь духа ветра Фэн-бо и хозяина дождя Юй-ши. В силу ли того, что Инлун неправильно расположил свою подставку, в силу ли большей магической силы Чию, но только облака сносит на войско Хуан-ди, над которым и проливается дождь. Тогда Хуан-ди призывает на помощь Ба, демона засухи. Она обрушивается на неприятеля и сеет смятение в его рядах, Хуан-ди наносит поражение войску Чию и убивает нескольких его братьев. Чтобы поднять дух своего войска и одержать окончательную победу над Чию, Хуан-ди предпринимает другое магическое действие. Он разыскивает священное животное – одноногого, безрогого пепельно-серого быка Куя, который умеет говорить по-человечьи, и, убив его, делает из его шкуры барабан (о магическом значении барабана будет подробнее сказано ниже). Затем, нуждаясь в барабанных палочках, Хуан-ди убивает бога грома Лэй-шэня (он же Лэй-шоу, что означает «зверь-гром», который имел тело дракона, а голову человека) и из его костей делает барабанные палочки. Ударив в барабан, Хуан-ди поднял дух своего войска, оно победило сторонников Чию. Сам Чию был взят в плен, а позже Хуан-ди его публично казнил.
Теперь попробуем проинтерпретировать изложенное в свете высказанного нами предположения и реконструировать реальные события, общественные процессы и мифологические представления, нашедшие отражение в рассказе. Итак, Хуан-ди, Владыка Центра, облагает данью сопредельные земли. Вполне логичное действие в процессе объединения и централизации государства. Вероятнее всего, к этому времени Владыка центра обладал уже всей полнотой власти, и жречество было оттеснено от управления государством. Южные области, в отличие от остальных отказываются подчиниться, что естественным образом влечет за собой карательную экспедицию. В виду приближающейся военной компании, выражаясь современным языком, в строй призываются «резервисты» и заключаются союзнические договора с соседними племенами. Именно в этом ключе стоит понимать тот пассаж, что войска Хуан-ди состоят из тигров, медведей, драконов и проч. Речь, конечно же, идет не о реальных диких зверях, а о тотемистических самоназваниях родов, принимавших участие в походе. На Юге, вероятно, власть не была централизована и жрецы не были отстранены от управления государством, а напротив, являлись его основной опорой. Правитель Юга Янь-ди, в рамках возложенных на него полномочий, во главе постоянного войска (которое обычно в мирное время выполняло полицейские, а также пограничные функции) выступил навстречу неприятелю и был разбит. Поняв, что войско Хуан-ди представляет серьезную угрозу, «южане» изгнали на Север своего правителя (другими словами, «уволили»), призвали на службу своих «резервистов» и тоже заключили союзнические договоры (племя мяо), после чего жречество во главе с верховным жрецом Чию повело войско навстречу неприятелю. О том, что Чию и его 72 «брата» являются жрецами (или по крайней мере принадлежат к племени, которое обладало высоким культурным уровнем и управлялось жрецами), говорит следующее. 1. Они наделены зооморфными чертами, что сразу говорит об их непосредственном отношении к культам с как минимум тотемистической атрибутикой;