Страница 177 из 179
Ракета, выбежав из дома, рванул на перевес, стараясь попасть в открывшийся город быстрее чем это сделают Мстители или маги.
Он увидел вышедшего на улицу Мордо. Маг махнул рукой своих соплеменникам и те вооружившись, двинулись вперед.
— Стойте! — рявкнул енот, пытаясь перекрыть дорогу, — Стойте!
Верховный маг опустил взгляд вниз, глядя на механика и фыркнул носом:
— Ты житель Застенья?
— Нет, мать твою, амбал ты тупой!
— Падение барьера нарушает подписанный договор.
— Да, блять! — рявкнул енот, — Вы думаете он просто так пал? Его разрушили именно для того чтобы развязать войну.
— Кто сказал тебе такую глупость?
— Да пораскинь мозгами, на кой-хрен им объявлять Вам войну? — он показал в сторону города, — Разве похоже, что они намерены воевать с Вами?
Маг нахмурился и едва качнул головой, призывая опустить оружие. Застенье рушилось и ломалось, придавливая и убивая жителей.
— Прекрасно, — наконец сказал Мордо, — Когда Застенье будет полностью разрушено, мы просто уберем остатки.
— Вы…там же гибнут твари.
— Вот именно. — маг пожал плечами, — Закрыть заслонку! Пусть они все сдохнут там и его бросьте к ним.
Ракета едва выдохнул, оказавшись по ту сторону барьера и прижимаясь к прозрачной конструкции, бил лапами, орал и матерился. Сердце Мордо не могли разжалобить твари, что столь же умоляюще жались к стене, прося их выпустить.
— А король молодец, таки добился своего, — верховный маг усмехнулся, — Закройте заслонку от людей. Незачем им видеть такое. Пусть они умирают молча.
Его небольшая армия с ненавистью глядя на существ, послушно подняла защитный барьер и последнее что увидел Ракета — был падающий на него купол храма.
***
Ребенок слушал зачаровано. Она открывала рот при каждом новом повороте чужой жизни. Эверетт рассказывал ей как первый раз сел в самолет, про то, каким было небо. Рассказывал ей истории о том, как плавал на байдарках в молодости, как пересек пустыню на истребителе и как он облетал всю Корею, Китай и Вьетнам. Рассказывал ей о своих приключениях в юности. О том, как спас, мальчишку, который ездил верхом на вороном коне и как летал в космос, даже рассказал о том, как посетил Альмагест.
Он приостановился ненадолго и усмехнулся.
— У тебя есть кофе?
— Да, — она слезла с кровати и быстро прошла мимо него, залезла на табуретку, — Люблю кофе.
— Я тоже.
— А лягушка не любит, — девочка фыркнула носом и достала банку с полки.
— Чай?
— Не люблю чай. Не понимаю, что он в нем находит?
— Чай бывает вкусным, если правильно его заварить.
Она повернулась к мужчине и хлюпнула носом, будто давая оценку его словам, затем взяла ложку и положила в две кружки немного заварного порошка.
— Наверное, — отозвался ребенок, — Но мне не нравится.
— Скажи, зачем ты делаешь эти фигурки?
— Мне одиноко.
Росс приподнял брови и улыбнулся:
— Ты разве не можешь сделать себе…друзей?
— Друзей? — она повернулась, — Что такое «друзей»?
— Это…близкие тебе по духу существа. Те, кто рядом, когда тебе плохо или весело.
— А, — девочка спрыгнула с табуретки, — У меня есть черная дыра.
— Что?
— Моя собака. Ее зовут — черная дыра.
Эверетт посмотрел на сенбернара. Вот уж он точно бы в жизни не сказал, что черная дыра так выглядит. Хотя он и подумать не мог, что вселенная — маленький ребенок.
— Стало быть, поговорить тебе не с кем?
— Нет, — она вздохнула, — А мои фигурки ко мне в гости не ходят. Хотя я так стараюсь!
— Это как же ты стараешься?
— Ну, я забираю у них всех этих людей, чтобы они наконец пришли ко мне в гости.
Эверетт сглотнул и медленно выдохнул:
— Так нельзя делать.
— Почему?
— Потому что это причиняет им боль. Понимаешь?
— Что такое боль?
— Это… — он потер одну руку об другую и задумался, — Это когда тебе так плохо, что хочется плакать.
Вселенная приподняла брови и поставила чайник на место:
— Они это чувствуют, когда я так делаю?
— Да.
— А я думала им весело, они смеются.
— Смеются?
— Ну, когда ту девушку завалило, лягушонок издавал смех.
Росс поежился всем телом и попытался улыбнуться:
— Он делал вот так?
Эверетт заорал и почти тут же затих, смотря на ребенка. На ее губах заиграла улыбка и она показала рукой в его сторону:
— Да! Он вот так делал! Он смеялся.
— Это не смех. Это крик.
— А крик — это плохо?
— Кричат от боли и почти никогда от радости.
Вселенная непонимающе посмотрела на него и подошла ближе, заглядывая Россу в глаза, шепнув:
— Так им было больно? Всегда?
— Боюсь, что да.
— Я не знала. Я не думала, — девочка закрыла глаза, — Я думала им нравится. Мне казалось…что это за чувство?
— Какое?
— Так щемит в груди. Так сильно. Мне не нравится.
— Больно?
— Она такая? — вселенная сожмурила глаза, — Мне не нравится. Я не хочу этого.
Она закрыла глаза руками и всхлипнула, чувствуя влагу на глазах:
— Что это? Почему мне так плохо?
— Потому что тебе больно, от того, что ты всегда их обижала. Ты не хотела.
— Почему у меня льется вода из глаз?
— Это слезы, потому что тебе больно.
— Я не хочу. Что мне сделать чтобы они перестали течь?
— Слезы нормальны. Слезы вполне естественны. Нет ничего страшного в том, что ты плачешь.
— Но я не хочу плакать. Я видела, как они делали так же. Я видела это. Они все делали так.
— Но ты же можешь все исправить, верно? — Росс склонился чуть вперед и заглянул ей в глаза, — Можешь?
— Как?
Он взял ее за руки своими и погладил бионической частью ее ладонь.
— Ты можешь перестать делать им больно. Ты ведь можешь вернуть всех тех людей, которые умерли, верно?
Девочка замотала головой и поджала губы. Она хлюпала носом и смотрела на него почти умоляюще:
— Я не могу. Я не могу.
— Но ты ведь можешь сделать хоть что-то, да?
Вселенная посмотрела на него, подняв глаза и облизнула нижнюю губу.
— Я могу только обменяться.
— Что?
— Обменяться.
— Что это значит?
— Если ты станешь на его место, то я могу отдать ту девушку.
Росс сжал ее руки в своих и тихо сглотнул:
— Ты хочешь, чтобы я стал чудищем?
— Чудищем? — она подняла брови, — Что за название? Это не мои чудища, это мои любимые.
— Что ж, — Росс хохотнул, — Любимым, стало быть. Таков обмен?
— Да.
— Его жизнь в обмен на то, чтобы я стал твоим любимым? Ты вернешь ему Клеа?
— Да.
— И всю его семью?
— Нет. Только ту девушку.
Эверетт закрыл глаза и глубоко вздохнул:
— Он станет человеком? Обычным человеком?
— Да.
Мужчина сглотнул и снова посмотрел на нее:
— Мы будем с ним видеться?
— Я просто верну женщину. Дальше то, что он будет делать — решать ему.
— А все остальные?
— Им я тоже верну тех, кого они любили. Они будут с ними в своих мирах. Всегда.
— А Застенье? — Росс сглотнул, — Ты закроешь завесу?
— Да, это я тоже могу. Люди не вспомнят о тварях, а твари не будут помнить о людях.
— Значит для того чтобы Стивен стал снова счастливым и был с Клеа, мне нужно лишь согласиться быть с тобой, верно?
— Просто приходить ко мне. Будешь рассказывать мне свои истории. Иногда.
Он мог навсегда потерять Стивена. Он мог навсегда его потерять. Прямо сейчас. Либо жизнь и счастье Стрэнджа, либо его собственная жизнь.
— И он будет здоров?
— Да, — она кивнула.
— У него будут целы руки?
— Да.
— И будет Клеа?
— Да, — девочка улыбнулась, — Ты согласен?
Росс сглотнул и улыбнулся в ответ, сжав ее руки сильнее в своих:
— Я согласен.
***
Он сделал глубокий вдох, лежа на полу в своей квартире на Бликер-стрит. Мужчина провел ладонями по животу, в поисках ранения.
Чародей удивленно осмотрелся, врезавшись в диван и упав на пол, больно приложившись затылком об паркет.