Страница 27 из 53
Сорвавшись с места, так быстро, что повар не смог за ним уследить, демон покинул кухню и исчез в своей комнате. Обратно он вернулся всего спустя пару минут, но уже с исписанным каллиграфическим подчерком листом бумаги.
— Вот, держи – это подробная инструкция о том, как, во сколько и что ты должен будешь сделать. Не поймет ее только умственно отсталый, но если что, обратись к Мейлин, она тебе поможет. — Серьезно пояснил Себастьян, передавая листок слуге. – Только не вздумай пускать ее в ванную! И еще, если хоть что-то сделаешь не так – убью.
Очень убедительно сверкнув глазами, резюмировал все вышесказанное демон-дворецкий.
— Я все понял, Себастьян, не волнуйтесь… — глядя в инструкцию с видом сапера у незнакомого взрывного устройства, и почесывая белобрысый затылок, пробормотал Бард. – Все сделаем в лучшем виде.
Михаэлис незаметно вздохнул, пора было проститься с господином и приступать к исполнению плана, но все же избавиться от чувства, что он бросает юного графа на произвол судьбы в лице бывшего подрывника никак не удавалось.
Когда Себастьян вернулся в гостиную, уже переодевшись в простой черный костюм, Сиэль и Элизабет сидели рядом на мягком диване.
Граф читал кузине вслух свой любимый рассказ Эдгара Алана По — «Черный кот», а девочка то и дело вздрагивала и еще крепче прижималась к жениху.
Дворецкий учтиво кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Да, Себастьян? – Сиэль поднял на него удивленный взгляд. — Ты чего-то хотел?
— Господин, я вынужден покинуть Вас на всю ночь, так как этого требует исполнение данного мне поручения… — демон многозначительно улыбнулся, — Надеюсь, к утру возвратиться вместе с мадам Марией, а пока что меня во всем заменит Бард.
— Бард? – Сиэль недовольно нахмурился, но затем все же согласно кивнул. – Хорошо, иди. Но постарайся закончить все, как можно скорее…
— Да. Мой Лорд. – Склонившись в почтительном поклоне, ответил дворецкий, а затем быстро выскользнул из гостиной, услышав за своей спиной настороженный голос мисс Мидлфорд:
— Сиэль, а кто такая эта мадам Мария?
Темный глухой переулок, из-за двери черного входа маленькой пивной доносится шум множества голосов, звон бутылок, ругань и грубый смех.
В бедных районах Лондона сотни таких грязных улочек, пропахших помоями, нечистотами и кошачьей мочой. Люди рождаются, живут и умирают среди беспросветной нищеты, пьянства и собственного бессилия что-либо изменить.
Стоя у обшарпанной стены покосившегося кирпичного дома, почти вплотную прилипшего к соседнему, еще более ветхому и убогому, Себастьян прислушивался к звукам человеческого бытия, ожидая появление своей жертвы.
Грелль Сатклифф любезно сообщил точное время и место смерти некоего Джефри Бирнса – бывшего каторжника, повара из этой самой пивной. Сегодня вечером он должен был погибнуть от удара ножом в смрадном, глухом переулке, но Михаэлис собирался изменить предопределенную свыше судьбу человека, чтобы повлиять на свою собственную.
И вот из таверны донеслись крики и шум борьбы. Темноту зимнего вечера разрезала полоска желтого света. Дверь распахнулась, а затем на улицу выскочил невысокий, коренастый мужчина, держащий за шиворот совсем еще юного мальчика. Парнишка, одетый в грязную куртку, рваные брюки и чрезмерно большие для него башмаки, отчаянно сопротивлялся, но не мог вырваться из сильных рук повара. В том, что этот мужчина именно Джефри Бирнс, Себастьян не сомневался, так как мальчик громко выкрикивал его имя.
— Не надо, мистер Бирнс! Я не брал у вас ни пенни! – все еще отчаянно вырываясь, протестовал паренек.
По росту и сложению он сильно походил на юного графа Фантомхайв, такой же худенький, не высокий для своих лет подросток. Даже темные волосы, упавшие на искаженное злобой лицо казались серебристо-черными в голубом сумраке зимнего вечера.
— Я знаю таких как ты, грязный ублюдок! – грозно рявкнул на мальчика Бирнс и демон увидел в его свободной руке длинный прут, со свистом взметнувшийся вверх.
Через секунду раздался пронзительный крик ребенка, удар импровизированного орудия пытки пришелся чуть ниже спины.
— Я вышвырну тебя на улицу, сопляк, но прежде отучу воровать! – злорадно прокомментировал свои действия повар и нанес новый удар.
Мальчик взвыл от боли и попытался вывернуться, но не смог, слишком неравными были силы. Третий удар гибкого прута, и до чуткого обоняния демона донесся запах свежей крови. Жестокость, с которой бывший каторжник производил экзекуцию, приводила в недоумение. Себастьян прищурился, желая увидеть душу этого человека.
Она оказалась столь же грязной, как и этот переулок – гнев, обида и ненависть, красными всполохами поднимались на фоне слабо мерцающего серого света. В душе Джефри Бирнса давно угасла надежда на счастье, а жизнь превратилась в бесконечную череду серых будней в похмелье, тяжелом труде и вечной злобе на самого себя.
Михаэлис слегка поморщился, когда мальчик, сорвав голос полными отчаянья криками, упал на колени, но его мучитель уже вошел в раж и, казалось, не собирался останавливаться.
Открыв серебряную крышку своего брегета, демон взглянул на стрелки – до убийства оставалось всего минута. Это казалось немного странным, ведь кроме них троих в переулке никого не было. Но в следующий миг ответ уже стал очевиден.
Бирнс в очередной раз занес прут над скорчившимся на мерзлой брусчатке хрупким телом паренька, но так и не успел ударить. Мальчик неожиданно перевернулся, вскочил на ноги, а в его руке сверкнул нож.
— Остановись! – угрожающе приказал демон и рванулся вперед. Разумеется, парнишка не успел нанести удар, Себастьян ловко перехватил его руку, одновременно оглушив ошалевшего от изумления Бирнса. Нож со звоном упал на скользкий наст. Убийство было предотвращено.
— Беги. – Отпуская руку замершего от ужаса паренька, уже с ледяным спокойствием в голосе, вновь приказал Михаэлис. И мальчик подчинился, рванув со всех ног в сторону улицы. Страх вернул избитому ребенку силы, а его душа, которую демон успел рассмотреть за эти пару секунд, по-прежнему осталась светлой. Несмотря на боль незаслуженной обиды, проявившейся грязной кляксой на фоне серебристого сияния, в ней не было ненависти. Ведь именно этот свет не позволил парнишке сразу прекратить собственные муки. Хотя он и мог заколоть обидчика еще до начала экзекуции, решился на этот отчаянный шаг, лишь, когда понял, что нужно спасать свою жизнь.
«Насколько же разными бывают реакции смертных на боль, несправедливость и унижение…» — подумал Себастьян, поднимая на ноги, бесчувственное тело Бирнса, — «И не имеет значения, кто является жертвой – нищий бездомный мальчишка или юный потомок древнего рода. Ведь граф Фантомхайв, не задумываясь, убил бы любого, кто осмелился поднять на него руку или даже оскорбить словом, впрочем, также поступал когда-то и незаконнорожденный сын римского патриция…».
Себастьян саркастически улыбнулся собственным мыслям, ведь он никогда не понимал и не уважал людей не способных постоять за себя. Тех, кто соблюдал заповедь «Не убий», демон считал слабыми и никчемными созданиями, но только что, хоть и ради собственной выгоды, помешал такой вот чистой душе свершить именно этот Смертный грех. Мало того, сегодня он собирался спасти вторую, еще более невинную жертву Зла, и хотя Михаэлис не знал насколько пытки сотрудника отдела Возмездия изменили душу Марии, он был уверен, что сломать ее за столь краткое время вряд ли бы, кому-то удалось.
Но сожалеть о своих невольных добрых деяниях сейчас было не время, тем более, что пришла пора немного перекусить.
Встряхнув Бирнса, чтоб поскорее привести его в чувства, демон обжег побелевшее от ужаса лицо мужчины малиновым огнем в глазах, а затем, резким движением руки пробил грудную клетку и вырвал наружу горячее сердце.
Душа бывшего каторжника оказалась совсем не дурна. Хищно облизав испачканные кровью губы, Себастьян даже удовлетворенно улыбнулся, все еще ощущая терпкий, слегка горьковатый вкус темной сущности жестокого убийцы.