Страница 151 из 161
И все же Себастьян не произнес ни слова.
— Молчишь, раб?! – глядя прямо ему в глаза, угрожающе прорычал Высший демон, — Все еще надеешься сохранить достоинство? Не выйдет. Я мог бы взять тебя силой прямо сейчас, но это было бы слишком просто. Скоро ты сам начнешь меня умолять, хотя теперь я уже не удостою тебя чести созерцать мой первозданный облик.
Себастьян продолжал молчать, глядя в глаза своего мучителя, ему было тошно от осознания того, что он почти обнаженный стоит на коленях перед этой тварью.
— Я слышал про твои садомазохистские игры с обезумевшим ангелом… — оскалив в жуткой ухмылке острые клыки, продолжил издеваться Азазель, — Говорят, ты стоически терпел удары ангельского кнута, посмотрим, какой эффект произведет на тебя огненная плеть…
После этих слов в свободной лапе Азазеля появилась змеящаяся лента, словно сотканная из адского пламени. Запястья Себастьяна тотчас рванули вверх невидимые кандалы, заставив подняться на ноги.
Высший демон убрал лапу от лица своего пленника и зашел ему за спину.
— Мне, право, жаль портить твою красоту, но ты был сегодня уж очень плохим мальчиком…
В следующий миг тело Михаэлиса дернулось от невыносимой боли, прожигающий до самых костей, лоб покрыла испарина, а из прикушенной губы по подбородку потекла горячая кровь. И все же он не проронил ни звука.
— Я хочу услышать твой крик, и добьюсь своего, даже не сомневайся! — обжигая его шею горячим дыханием, с дьявольским злорадством прорычал Азазель.
Михаэлис едва мог вздохнуть, так как боль еще продолжала жечь его спину, а Высший демон уже размахнулся для нового удара.
На этот раз огненная плеть вырвала из уст жертвы глухой стон, а затем удары посыпались один за другим.
Третий, четвертый, пятый, шестой… Себастьян бился в своих незримых цепях, подобно мотыльку, угодившему в паутину. Боль затмевала разум, а спину жгло так, словно ее лизали струи кипящего свинца. Хриплые стоны демона становились все громче, он уже с трудом мог ловить ртом воздух, казавшейся раскаленным. Это была поистине адская пытка, и Азазель явно наслаждался ее исполнением, периодически холодно повторяя пленнику одни и те же слова:
— Моли меня о пощаде!
Но изможденный, истекающий кровью демон продолжал молчать.
После десятого удара Михаэлис, все же, уронил голову на грудь, так как сил терпеть непереносимую боль больше не осталось.
— Проси о моей милости сейчас, Себастьян! — подняв голову жертвы за волосы и заглянув ей в глаза, приказал Азазель, — потому что, иначе я применю это же наказание к твоему щенку, после того, как смертные надругаются над его телом и отправят душу прямиком в Ад.
Михаэлис медленно сфокусировал взгляд, чувствуя, что больше не может противостоять своему мучителю. Сейчас он знал только одно – нельзя допустить, чтобы его юный господин испытал подобные страдания. Нужно было попытаться спасти мальчика в мире людей, если уж не удалось спастись самому.
— И как мне это понимать, Азазель, развлечения в рабочее время? – внезапно прозвучал за их спинами знакомый бархатный голос, в котором улавливалась легкая ирония, — Придется прервать твое рандеву, уж не взыщи.
В тот же миг руки Себастьяна вдруг оказались свободны, и он рухнул на колени, одновременно ощущая, что вновь одет в свой костюм, а боль в спине угасла, словно огонь на снегу.
Азазель же тем временем уже принял первозданный облик и грациозно приклонил колено перед правителем Ада.
Теперь Люцифер занял место на высоком кресле в центре зала. Его шелковый черный плащ ниспадал до самого пола, а бледная тонкая кисть, украшенная рубиновым перстнем, лениво поглаживала гладкую, блестящую шерстку черного кота, уютно устроившегося на коленях.
— Светозарный Повелитель, я прошу простить мою дерзость, — прижав руку к сердцу, заговорил Высший демон, — Себастьян Михаэлис нарушил субординацию, отказавшись подчиняться своему прямому начальнику. Потому я был вынужден…
— Не стоит утруждать себя бесполезными объяснениями, Азазель, — устало прервал подчиненного Первый из Падших, — тебе прекрасно известно, что я в курсе всего, что происходит в моих владениях.
— В таком случае, Повелитель, вы должны покарать Михаэлиса за его дерзость, а еще за противоестественное чувство к смертному мальчишке, ради которого он не раз злоупотреблял демонический силой, — Перворожденный не хотел сдавать позиции.
— Неужели? – Люцифер иронически приподнял изогнутую бровь, — и что же он такого натворил? Назначил себя владыкой целого континента или без моего позволения воскресил погибшего демона?
Азазель побледнел и опустил взгляд, но все же не промолчал.
— Он привязался к человеку, Повелитель, нарушил первое правило для любого демона, и самое отвратительное, Михаэлис даже не вожделеет этого юнца!
— Хм, вот как… — продолжая поглаживать мурчавшее животное, задумчиво проговорил Правитель Ада, — Не скрою, я тоже привязан к своему коту, но если кто-то посмеет упрекнуть меня в том, что я его не вожделею, пожалуй, я испепелю наглеца на месте.
— И все же… — попробовал возразить Азазель, но Первый из Падщих тотчас прервал его жестом.
— У всех нас есть какие-то привязанности, друг мой, без них вечная жизнь была бы невыносимо скучной, тебе ли это не знать?
— Вы как всегда мудры, Повелитель, простите за мою дерзость, — учтиво произнес Азазель и склонил голову в знак покорности.
— Ну, а теперь встаньте, оба, — на этот раз холодно приказал Люцифер, — у меня есть для вас распоряжения.
Себастьян медленно поднялся на ноги, с удивлением ощущая, что от ран и слабости не осталось следа.
— Благодарю Вас за честь, мой Повелитель, — поклонившись своему спасителю, с искренним уважением произнес он.
— Благодарю за честь… — словно эхо, вторил подчиненному Азазель, также встав с колен.
— Поскольку, как я заметил, у вас двоих явная несовместимость, мешающая слаженной работе, а у тебя, Азазель, еще и пагубная привычка забывать мои просьбы, — еще более холодно произнес Правитель Преисподней, — мной было принято решение перевести Михаэлиса в отдел Планирования войн и катастроф, под начало первого герцога Ада – Астерота. Надеюсь, возражений не будет?
— Но Повелитель, — в голосе Азазеля прозвучала с трудом скрываемая досада, — Михаэлис нанес мне непростительное оскорбление, разве за это он не заслужил должного наказания?
— Безусловно, заслужил, — с некоторой иронией ответил Первый из Падших, — И будет наказан по всей строгости, если конечно на суде ты захочешь повторить его оскорбительные слова.
Азазель заметно побледнел, а его губы сжались в тонкую линию, однако ответить ему уже было нечего.
— Не стоит держать обиду, друг мой, — почти примирительно ободрил подчиненного Люцифер, — Тем более ты ведь уже наказал нарушителя субординации, также, как и Этьена Бронтэ. Значит, справедливость восторжествовала.
Закончив фразу, Повелитель Ада поднялся с кресла и, создав посреди зала просторный портал, вновь обернулся к Азазелю.
— Полагаю, инцидент исчерпан? – неожиданно строго произнес он, — Надеюсь, на этот раз ты не забудешь мои слова, спустя еще двадцать веков.
Себастьян мысленно усмехнулся, заметив промелькнувший огонь в глазах своего уже бывшего начальника.
Тем временем, повернувшись к порталу, Люцифер подал демону знак, следовать за собой.
Не зная, чего ожидать от этого приглашения, Михаэлис набрал в легкие больше воздуха и шагнул в черную пульсирующую воронку, в которой уже скрылся его могущественный покровитель.
В зале, где оказался Себастьян, царил таинственный полумрак. Настенные канделябры в форме горгулий держали в своих когтистых лапах толстые красные свечи, а у невысокого дивана с множеством подушек дымил хрустальный кальян. На мраморном полу, тут и там, были расставлены сосуды с горящими благовониями, их пряный аромат распространялся по всему залу, успокаивая и, словно, придавая уверенности.
— Подойди ближе, Синистер*, я хочу поговорить с тобой… — не громко произнес Первый из Падших.