Страница 11 из 21
Прибывший на съезд в Анди председатель ЦК Союза горцев А.-М. Чермоев, увидев реальную картину, попытался взять бразды правления в свои руки и не позволить посвятить съезд исключительно выборам духовного лидера. Хотя ему и передали функции председателя165, съезд шел своим ходом, а вопрос избрания Н. Гоцинского имамом был явно вне компетенции А.-М. Чермоева. Повестка дня была изменена без согласования с А.-М. Чермоевым и другими членами ЦК Союза горцев еще до их приезда на место проведения съезда. Все руководство ЦК Союза горцев молча наблюдало, как власть плавно перетекла в руки шейхов (религиозных лидеров).
Выступающие представители духовенства призывали жителей края принять за основу законодательства шариат. Стоит отметить, что и руководство ЦК Союза горцев не имело ничего против признания шариата, считая, что его можно приспособить к демократическим идеям революции. И даже если нет – все равно на этом этапе развития не стоило задевать чувства верующих, уверенных, что только с введением шариата уйдет из общества несправедливость.
Однако съезд показал и внутренние разногласия между известными представителями духовенства Чечни и Дагестана. Ярыми противниками избрания имамом Гоцинского выступили чеченский мулла, теолог и суфийский шейх Сугаип-мулла Гайсумов и не менее популярный в народе чеченский шейх Дени Арсанов. Но соотношение сил было не в пользу тех, кто выступал против избрания Н. Гоцинского. Авторитет шейха Узун-хаджи Салтинского был непререкаемым. Своего авторитета он добился при имаме Шамиле, будучи его верным мюридом. За неприятие власти в лице Российской империи он был сослан на каторгу в Сибирь, за свои взгляды пользовался уважением среди населения горной части Чечни и Дагестана. Шейх Узунхаджи все сделал, чтобы Н. Гоцинский был выбран имамом в Анди. Дело, по некоторым данным, дошло даже до рукоприкладства между Узун-хаджи и Сугаип-муллой166. Противостояние двух этих влиятельных фигур привело к тому, что спор об избрании имама принял ожесточенный характер и продолжился и после съезда. Именно в этой ситуации проявил себя А.-М. Чермоев, который в качестве компромисса призвал обе стороны конфликта признать избрание Н. Гоцинского духовным лидером мусульман Северного Кавказа, но заменить титул имама титулом муфтия Северного Кавказа. Н. Гоцинскому было не столь важно, как его будут называть, так как суть не менялась, он все равно считался духовным лидером всего региона, а не Дагестана или Чечни. Это решение должно было быть согласовано и подтверждено на следующем, Втором съезде Союза горцев, который был назначен на 20-е числа сентября 1917 года во Владикавказе.
На самом деле разница была большая, так как имам в системе мусульманского государства считался единоличным правителем, в то время как муфтий был всего лишь лидером мусульман, духовным лицом, но не правителем. То, чего добился шейх Узун-хаджи, который хотел провозгласить Гоцинского имамом, чтобы свести власть светскую на нет и установить исключительно мусульманское государство на основе шариатского права.
Конфликт между шейхами Сугаип-муллой и Узун-хаджи не был конфликтом чеченских и дагестанских шейхов, так как шейха Сугаип-муллу поддержали и дагестанские шейхи, в то время как позиция шейха Узун-хаджи была поддержана и чеченскими шейхами. Не стоит забывать, что и сам Сугаип-мулла Гайсумов был последователем суфийских шейхов аксайской линии, которые стали мюридами от Умалат-шейха, получившего свое право быть шейхом от Мохмада Ярагинского, основателя дагестанской ветви суфийской школы накшбандийского тариката. А шейх Узун-хаджи свое право быть шейхом получил по линии Джемалдина Казикумыхского, а тот, в свою очередь, от того же шейха Мохмада Ярагинского167. То есть все они являлись шейхами одной, дагестанской ветви накшбандийского тариката. В данном случае, видимо, проявился факт личностной неприязни. Сугаип-мулла, будучи образованным человеком своей эпохи, хафизом, шейхом по линии накшбандии, хозяином одной из самых богатых библиотек мусульманских трудов на Северном Кавказе168, имел при этом в Чечне репутацию человека с трудным характером. Считалось, что он способен одним словом оскорбить любого, невзирая на титул и пост своего собеседника. Здесь трудно не согласиться с мнением исследователя, д. и. н., профессора Х.М. Доного, детально исследовавшего жизнь и деятельность Н. Гоцинского: конфликт мог возникнуть из-за претензий самого Сугаип-муллы на этот пост169. И это согласуется с тем, что мы видим Сугаип-муллу на съездах горцев (во Владикавказе) и на съездах чеченцев в Чечне (Урус-Мартан, Гехи, Старые Атаги). Хотя в это время в Чечне были шейхи не менее популярные, чем он. К примеру, на съездах не было известного шейха Али Митаева, или шейха Юсуп-хаджи Кошкольдинского, не говоря уже о тех, кто мог бы представлять интересы мюридов кунтахаджинцев в Чечне170. В дальнейшем неприятие позиции шейха Узун-хаджи и Н. Гоцинского привело Сугаип-муллу в лагерь их противников, чем и поспешили воспользоваться политики, представлявшие интересы большевиков в Чечне.
Спор шейхов мог накалить атмосферу вокруг съезда до такой степени, что дело кончилось бы вооруженным противостоянием их мюридов. Это обстоятельство могло стать решающим для ЦК Союза горцев, решившего прервать съезд и тем самым разрядить ситуацию, распустив десятки тысяч людей по домам.
Съезд смог сконцентрироваться только на вопросе избрания духовного лидера Северного Кавказа. Хотя, как предполагалось, съезд должен был принять ряд существенных постановлений. В итоге организаторы решили объявить, что он не состоялся ввиду того, что многие депутаты не смогли вовремя добраться до места назначения. В этом была доля правды, так как немало делегатов задержались в чеченском селе Ведено из-за отсутствия возможности выехать в Анди – не было средств передвижения. Один из участников тех событий, В.-Г. Джабагиев, отмечал позднее, что по сути съезд разделился на две части: те, кто готов был участвовать в съезде, выехали в район высокогорного озера Кезеной-Ам; те, кто был против придания съезду горцев исключительно религиозного характера, собрались в Ведено171. Именно вторая часть приняла решение, что съезда как такового не было и что необходимо провести Второй очередной съезд заново, уже во Владикавказе.
По этому поводу газета «Время» писала: «Съезд горцев Дагестана, Северного и Западного Кавказа не состоялся за неприбытием значительного числа делегатов, часть которых застряла в селе Ведено, за отсутствием перевозочных средств. Зато на границе Андийского округа собралось большое число чеченцев, около 5000 человек, среди которых прошел слух о выборах имама. К ним выехал председатель Аварского округа Наджмуддин Гоцинский, объяснил им современное положение дел, нужды горцев и планы съезда объединенных горцев. Как арабист, знаток шариата Н. Гоцинский был выбран Муфтием Чечни и Дагестана. На совещании в селе Анди, где присутствовало большое число духовенства, было постановлено ввести для всех дагестанцев в пределах Дагестана шариат, после чего члены совещания разъехались. Слухи о том, что совещание не было допущено членами, распространены неблагонамеренными людьми»172. Таким было официальное объяснение того, почему данное собрание не могло считаться полноправным съездом горцев Северного Кавказа173 и в силу чего было решено созвать очередной съезд как можно скорее и на этот раз во Владикавказе.
Как бы то ни было, факт избрания Н. Гоцинского лидером мусульман Северного Кавказа остается неопровержимым, что и было подтверждено на следующем съезде горцев Северного Кавказа во Владикавказе. Победителем съезда в селе Анди в итоге оказался Н. Гоцинский, и в его лице – сторонники мусульманского направления в строительстве будущего государства горцев, которые добились закрепления за ним статуса мусульманского лидера. Но победителем можно считать и А.-М. Чермоева, за то, что ему удалось уговорить Н. Гоцинского отказаться от титула имама, который ставил бы его над Горским правительством. Таким образом, Андийский съезд стал своего рода состязанием сил, представляемых мусульманским духовенством, и сил, представляемых Горской республикой.