Да здравствует король

Или не считала, и то лишь тоска по Мистле и ее рукам? Эльфка остановилась возле ступеней, ведущих в башню, Цири пришпорила свою кобылку рядом, спрыгнула, слегка погладив ее по крупу. Интересно, что будет с этими лошадями после. Нервно, ее тонкие пальцы путались в черной гриве животного, ноги подкашивались, приходилось держаться, чтобы не упасть.

Проклятая слабость накатывала волнами, то пробегая по телу ввысь, то теряясь на фоне общего подъема. Желание, воля к свободе двигала ее вперед, но что-то более яркое, знакомое – тянуло обратно. Неужели, это привязанность? К месту? К человеку? К эльфу… Ласточке казалось, что все происходит слишком быстро, оттого она и сама пыталась поспешить.

Когда Цири была здесь в прошлый раз. У ступеней ее встретил Аваллак’х с доброй, почти отеческой улыбкой. Завлекал в замок всеми силами, что в себе нашел, да? Тогда она не придала этому значения, но сейчас осознала, что в его аквамариновых глазах виднелась лишь печаль, было скрыто разочарование, и только оно было неподдельным. Она совсем не похожа на возвышенную, на грациозную Лару, на его любовь. Знающий явно ждал от нее другого.

– Цири, пожалуйста, не спи, – говорила эльфийка, перепрыгивая очередной зазор в ступеньках, уничтоженных беспощадным временем.

– Да, – ответила девушка, отрывая взгляд от горизонта. – Просто я сильно волнуюсь, что они нас догонят.

– Я тоже, – быстро сказала бывшая служанка. – Так что не засматривайся и иди рядом. Если хочешь отсюда выбраться, конечно, – добавила та вслед.

И к чему бы? Цири на секунду прикрыла глаза, пытаясь собраться с силами. Неужели, она видит в ней сомнения, неужели, чувствует, что ведьмачка еще не готова уйти, что в голове ее слишком много вопросов? Ласточка нервно сомкнула губы, договариваясь с самой сбой о следующе шаге. «Ну же, давай, ты Хочешь уйти, я знаю, Цири, ты хочешь».

Только хочет ли? Нужно решать скорее, потому что времени у нее не осталось совсем. Старый мир звал по ту сторону изгороди, напевал ей знакомые мотивы, приглашал домой. Ласточка медленно закусила губу. Домой? Где теперь ее дом? Не здесь ли? В конце концов, там, в замке, ее хоть кто-то ждет.

– Эредин уже едет, – бросила девушка. – Время и расстояние в этом мире на его стороне, нам нужно спешить.

– Это я уже слышала, – раздраженно бросила Цири, ступая следом. – Пойдем.

========== 23. Без ответа ==========

Башня. Стоя в центре огромной васильковой поляны, со всех сторон окруженной ольховой рощей, она словно отсчитала центр этого измерения. Казалось, что столь древнюю, полуразвалившуюся, забытую, ее возвели здесь слишком давно. Даже не эльфы, не люди, ни одна из рас, населявших миры в этот миг. Этот камень принадлежал кому-то, чем-то иному.

Цирилла никогда не была принцессой, княжной – уже слишком давно, чтобы помнить тот миг, но сейчас, поднимаясь ввысь по ступеням, она то и дело воображала себя благороднейшей пленницей, а сопровождающую себя эльфийку – стражем-драконом. Но кто тогда будет рыцарем? Эредин? Впрочем, конь у него все равно есть, доспехи – тоже. А уж шарм… Его у короля не отнять.

Ласточке странно было так думать сейчас, покидая это место навсегда. Вдруг следующая дума заставит ее тоскливо задержать дыхание, вдруг совсем скоро она начнет вспоминать это место с щемящей нутро тоской, с сожалением об уходе, скучая? Нет, к такому она не была готова. Такого нельзя допустить, близкие никогда не поймут ее. Что об этом скажет Йен, как сильно в ней разочаруется Геральт, насколько громким мог быть смех узнавших о ее чувствах Крыс? «Крысы лежат в общей могиле, а головы их – нанизаны на пики у какого-нибудь мелкого дворца», – шепнул жестокий голос в голове. «Они не скажут тебе ничего. Никогда больше».

Нет, такого с ней не случится… Эльфка шла впереди, виляя узкими бедрами, Цири медленно шагала за ней следом. Почему в прошлый раз ведьмачка не заметила этого расстояния? Ступенька тянулась за ступенькой, казалось, что позади лежала уже сотня таких, а впереди ждет еще больше.

– Я не помню этих пролетов, – тихо заметила девушка.

– Конечно, не помнишь, тебя же тут не было. Телепорт всегда приводит путешественника к выходу из башни. Всегда.

Это упрощало процесс. От порталов Цириллу нередко мутило, а сейчас, в сочетании с этой слабостью, крепко держащей ее в руках, переход через портал может обернуться весьма скверно. Ласточка криво ухмыльнулась, заметив, что на скучных серых стенах эльфы рисовали единорогов. Рисовали, как отпиливают им рога, насмехались над благородными животными, используя кусочки угля.

– Это…

– Это они нарисовали от обиды, – подтвердила ее догадки эльфка. – Как дети. Единороги увидели, на что способен жадный и жестокий Народ Ольх, и отказались выпускать их за границы этого измерения, пытаясь защитить остальных. Эльфы обозлились, и принялись искать другой способ перемещения.

– Как они пришли к этому? – спросила девушка, закусывая губу.

– Я не уверена, никто не уверен, Цири. Скорее всего – украли знание у древней расы и стерли ее следы в истории. Как всегда. Но, кто знает… Среди них ведь тоже водятся настоящие таланты.

Голос служанки стал холодным и грустным, изнутри нее словно рвалась небывалая скорбь, только все не находила пути. Неужели Aen Elle сделали с ней что-то плохое, что-то ужасное? Цирилла не задумывалась, но ведь они могли. Кажется, Искра говорила о том, что среди ее собратьев давно уже царит раскол, и корнями идет все глубже и глубже, разбивая эльфов на два враждующих племени.

«Все как у людей», – подумала Ласточка. «Разве что интриги у них страшнее». Через небольшое окошко-бойницу Цирилла смотрела на холодное сегодня небо. Солнце пряталась за рваными клочками туч, утро начиналось с грозы. Небо огромной серой ватой нависло над вершинами старых ольх, вот-вот накроет собой землю, не оставляя живым существам ни единого шанса к спасению. А стоит ли хоть одно из них спасения или нет?

– Почему Йеннифэр так долго ждала? – словно в обиде на нее за собственную нерешительность, спрашивает ведьмачка. – Почему не пыталась вытащить меня раньше?

– Потому что она не глупа, и знает, что иногда нужно подождать, чтобы все получилось.

Или чтобы она успела привязаться к этому месту? Девушка фыркнула в ответ. О, она подбирала время, советовалась с единорогами, искала выход и раньше, а что с того? Эредин нагнал ее даже на резво бегущей вниз реке, получил ранение сам и ее тоже ранил, оставив в больничной койке на несколько долгих недель. Интересно, где теперь ее оставят, если поймают?

– А что они сделают с нами, если сейчас остановят? – спросила девушка тихо.

– Меня – убьют. Как-нибудь изощренно, по-эльфски…

– О, в этом-то я не сомневаюсь, – заметила девушка. – А что будет со мной?

Что-то глубоко в душе нашептывало ей страшные мысли, но Ласточка отгоняла от себя каждую из них. Она не могла знать точно, лишь строить догадки, основанные на озвученных в ее адрес угрозах. Те разговоры про пыльную лабораторию, обещания запереть ее в ней в случае очередной неудачи… Девушка испуганно вздрогнула, прибавив ходу. Нужно успеть, теперь нет пути обратно.

– Тебя тоже убьют, Зираэль, но гораздо позже. Сначала они вынуждены будут удостовериться в том, что Ген возвращен обратно – в их руки.

– Когда они смогут узнать это?

– Почему ты так много болтаешь? – спросила девушка у нее. – Мы поднимаемся целую вечность, я устала, давай уже помолчим.

– О, и посмотрим? – спросила ведьмачка, улыбаясь почти с удовольствием.

Изящным бледным пальцем Цирилла указала эльфке в небольшое окно. Служанка застыла, охваченная страхом. В окне она увидела Эредина, самого короля Ольх, прибывшего с несколькими подручными к ступеням старой башни. Всадник покидал коня, осматривал строение перед ним, говорил что-то соратникам. Даже отсюда, с высоты нескольких метров можно было разглядеть в его холодных зеленых глазах гнев, боль, бесконечно малую каплю отчаяния. Служанка устало подалась вверх, болезненно резко хватая Цириллу за руку.