Восемнадцатый легион

С каждым днем тревожная обстановка в лагере нарастала. Всюду царила суета. Вскоре к восемнадцатому присоединились семнадцатый и девятнадцатый легионы. Им пришлось форсировать реку, для того, чтобы объединиться с восемнадцатым, и в составе трех легионов вступить в бой против объединенных войск Маробода и Дивиатака. Теперь эта огромная воинская масса кишмя кишела в том месте, где раньше находился один восемнадцатый.

По слухам, в каструм прибыл сам Друз, и привел с собой еще два легиона, набранных в Галлии, так что народу стало еще больше.

 Это были какие-то пехотинцы-ауксиларии, набранные скорее всего для охраны обоза. Кастул не уточнял. Да и не хотелось как-то. Более того, он даже в глаза не видел этих новобранцев, а уж самого Друза тем более. Хотя и был непрочь взглянуть на главнокомандующего. Собственно, того человека, что ведет всю кампанию по покорению этой дикой страны с ее дурацкими аборигенами-дикарями.

Как было обещано Аудаксом, вскоре Кастул стал его помощником. Солдата без лишнего шума произвели в должность тессерария, вручили посох и значок, и теперь его непосредственной обязанностью стало держаться рядом с Аудаксом.

Правда, подразделения под командование Кастулу пока не дали. Да и наплевать. Текущее положение дел его более чем устраивало.

Аудакс кажется сам радовался такому помощнику.

- Ну что, друг, - хлопнул он его по плечу, - теперь ты почти как я. Молодец. И Кастул с рвением кинулся исполнять свои обязанности, хотя все так же не был в курсе дел. В смысле, тактики командования. Совершено не понимая, зачем армия выступает именно сейчас, и не проще ли дождаться момента, когда варвары придут к ним сами чтобы дать бой возле Рейна.

К ночи накануне выступления римской армии все было готово. Проверена каждая транспортная и боевая единица. Все необходимые вещи, и снаряжение, документация легиона, были сгружены на телеги, запряженные вьючными животными. Их длинные ряды тянулись за крепостными стенами, и составляли легионный обоз.

Среди солдат чувствовалось изрядное напряжение. Более опытные бойцы подгоняли снаряжение. По докладу разведчиков, оба варварских вождя снялись со своих насиженных мест, покидая города и направились вглубь страны, куда стянули все свои силы. Именно там должно было произойти грандиозное сражение. Путь предстоял неблизкий.

На рассвете из церемниального зала, где находился главный алтарь восемнадцатого, был вынесен штандарт легиона. Золотой орел горделиво плыл над виа претория, отражая солнечные лучи своими крыльями. И все, присутствовавшие при этой церемонии солдаты и офицеры испытали не малое облегчение. Каждый из них с восторгом глядел на то, как над их головами распростер крылья орел легиона.

- Вот это да, посмотри на них, - шепнул Кастул оптиону, кивнув на благоговейные лица солдат. - Они как будто изменились.

- Еще бы, - хмыкнул Аудакс, - орел - это тебе не просто железка. Орел - это Рим.

Следуя за орлом, вышел легат. Он остановился перед входом в храм и вскинул руку. Послушные этому жесту, все присутствующие вытянулись по стойке смирно, и вмиг прекратились все разговоры. Над лагерем повисла мертвая тишина. Рядом с легатом замер уже знакомый Кастулу, Первое копье.

Церебер смотрелся особенно торжественно: на нем красовался позолоченный шлем с поперечным гребнем и позолоченный же панцирь, подпоясанный пурпурной лентой.

- Восемнадцатый легион! - взревел примипил, когда легат махнул рукой, - Шагом марш!

И колонны солдат единой длинной цепью потянулись прочь из стен лагеря. Они направлялись туда, в предрассветную тьму. За ними цепью пристроились обозные подводы, груженые легионным имуществом.

От ворот лагеря тянулась абсолютно прямая, ровная дорога, ведущая прямо в лесную чащу. Кастул уныло наблюдал за тем, как шедшие впереди него колоны солдат скрывались в темноте леса, вместе с шедшими по флангам семнадцатым и девятнадцатым.

Не смотря на мягкий солнечный свет, пробивавшийся сквозь деревья, лес был угрюм. В нем царила странная, тяжелая тишина. Темные деревья подступали со всех сторон, и Кастулу внезапно вспомнилось как он испугался тогда, когда они шли в Бротомаг. Сейчас конечно такого страха не было. Просто неприятное чувство враждебности, и какого-то тягостного предчувствия беды.

Легионерам предстояло несколько суток пешего перехода, и кто знает, чем мог закончиться этот поход.

- Кстати, - как бы невзначай толкнул он оптиона, как раз занимавшегося выравниванием строя солдат, - а ты Друза-то видел?

Он попытался завязать с другом разговор, чтобы немного снять гнетущее напряжение.

- Да что тебе надо? - спросил Аудакс, явно недовольный тем, что его отвлекли. - Тебе что. Заняться нечем? Так помогай мне!

- Прости, -

Кастул про себя выругался. Ведет себя как придурок, надо же. Хуже чем Луций, которому только болтать. Надо сосредоточиться. Он изо всех сил постарался взять себя в руки, и не по крайней мере не досаждать Аудаксу.

Когда ближе к ночи они наконец добрались до открытой местности, где располагались ближайшие земели дикарей, им открылся странный вид. Города, ранее принадлежавшие германским племенам, теперь были пусты. Колонны римских легионеров проходили по обезлюдившим улицам, мимо осиротевших домиков из глины, и пустых плетней.

Ни одного живого существа встречено не было. Все словно бы вымерли.

- Это не удивительно, - произнес Аудакс, видя в глазах своего тессерария немой вопрос. - Они ушли, забрав поклажу, женщин и детей. Немощь свою где-то спрятали, а нам готовят хорошенькую встречу. Так что жди, скоро подеремся.

- Я не понимаю, почему мы не могли подождать их прихода у себя дома, - недоумевал Кастул, - зачем нам переться куда-то, куда нас заманивают?

- Ну так поди и скажи легату об этом, - пожал плечами Аудакс. - А лучше самому Друзу. Думаю, он оценит твои идеи и скажет тебе все, что думает. Ведь куда там какому-то Геманику до нашего Великого и Ужасного Тессерария!

На последней фразе он добродушно рассмеялся, и похлопал Кастула по плечу.

- Не будь дурачком. Сказано тебе воевать, вот и воюй.

На ночь командование дало указ разбить лагерь в одном из городов. Солдаты устали, и всем был необходим отдых перед битвой.

Кастул видел, как легионеры наскоро строят укрепления и валы, попутно разжигая походные костры. Выставляя на ночь караульные посты. Ему тоже пришлось заняться делами, снарядив патруль из десятка ночной стражи. И после того, как его солдаты направились охранять лагерь, Кастул посчитал что может найти немного времени для себя, и поесть. Только сейчас он всопмил, что за весь день во рту не было ни песчинки. Есть хотелось ужасно.

Уютно расположившись прямо на земле, он достал из вещмешка ячменный хлеб и вяленную говядину и жадно принялся есть, запивая трапезу водой. Аудакс к этому моменту куда-то свалил (видать пошел к Крысе, за целый день же не виделись), так что новоиспеченный тессерарий был предоставлен сам себе. Поев, он не знал, чем себя занять. Даже думал со скуки сыграть в дюжину сам с собой, но это было бы глупо. Эх, как жаль что Луция нет. Он где-то там в своей центурии. Хоть бы повеселил дурачок.

Кастул понимал, что обстановка отнюдь не праздная, и это его угнетало. Сейчас он чувствовал тревогу куда больше чем обычно. Это нельзя было назвать чувством страха. Скорее, гнетущая неясность собственного будущего. Почему-то он задумался об этом именно сейчас, хотя время конечно выбрал не самое лучшее. После еды чувство тревоги немного отпустило его. Он решил, что не стоит задумываться о будущем именно сейчас. Будь что будет.

И укрывшись плащом, благополучно завалился спать.

Спустя час он поднялся по тревоге. Рядом с ним толпились его солдаты из патруля. Лица и в свете догорающего костра выглядели зловеще и тревожно. Где-то в далеке ночную тьму разрывал истошный рев буцины.

- Командир, - обратился к тессерарию один из солдат из его патруля, - на лагерь напали.