Страница 10 из 15
Действительно, в первые годы своего существования Лига Наций рассмотрела территориальные споры между Швецией и Финляндией об Аландских островах, между Италией и Грецией об о. Корфу, конфликты между Польшей и Литвой из-за Вильно, Турцией и Ираном из-за Мосула, а также конфликты из-за спорных территорий между Боливией и Парагваем, Японией и Китаем и т.д. (Советская историография Лиги Наций относилась к этим достижениям более чем скептически: будучи принятым в эту организацию в 1934 г. сразу как постоянный член ее Совета, СССР был исключен из нее 14 декабря 1939 г. в связи с советско-финским конфликтом.)
Вопреки ожиданиям ее создателей и активных сторонников Лига Наций не стала миротворцем ни в Европе, ни тем более в мире. Ее неудачи перевешивали ее скромные достижения. Версальская система и взаимная подозрительность членов Лиги Наций изначально обрекали ее на историческую неудачу.
Лигу Наций погубила и неспособность этой организации остановить ни ремилитаризацию Германии, ни войну в Испании, ни агрессию Италии в Эфиопии, ни Мюнхенский сговор, ни войну СССР и Финляндии. В очередной раз европейской и международной системе безопасности не суждено было осуществиться.
Потребовалась Вторая, еще более жестокая и опустошающая, мировая война, чтобы привести европейцев к правильному решению: единственной альтернативой войнам и раздорам может быть лишь объединение Европы. Пока политики и военные поочередно изощрялись в искусстве дипломатических интриг и военной стратегии, энтузиасты европейской идеи готовили общественное мнение к восприятию идеи объединенной Европы как реальной перспективы.
§ 6. Федералистские проекты единой Европы (1920–1945)
После окончания Первой мировой войны в условиях, когда стала очевидной вся зыбкость Версальской системы, вновь появляются наработки проектов объединения Европы. На сей раз они достаточно реалистичны и учитывают геополитическую ситуацию в Европе и мире.
Бесспорное идейное лидерство принадлежит в 1920-е гг. австрийскому графу Рихарду де Куденхове-Калерги, автору книги «Пан-Европа» (1923 г.), Европейского манифеста (1924 г.) и создателю движения «Панъевропейский союз», существующего и по сей день. Отпрыск знатного нидерландского рода времен правления в Нидерландах австрийской династии и греческого рода Калерги, рожденный в Японии (мать – японка, отец – австро-венгерский дипломат), получивший образование в Богемии и Вене, имевший норвежских, балтийских, итальянских кузенов, Куденхове-Калерги был образцовым «гражданином Европы»84. Благодаря своим связям и личным качествам он привлекает в панъевропейское движение таких известных европейских политиков и писателей, как Эррио, Аденауэр, Клодель, Валери, Рильке. В 1926 г. в Вене проходит конгресс движения, собравший европейскую интеллектуальную элиту. И хотя панъевропейское движение остается в 1920-е гг. личным делом его основателя, благодаря поддержке влиятельных лиц оно становится достаточно сильной «группой давления», продвигающей в правящих кругах идею объединения Западной и Центральной Европы.
Наиболее известный документ, вышедший из-под пера графа Куденхове-Калерги, – «Европейский манифест», обнародованный 1 мая 1924 г.85
Три опасности грозят, по мнению автора, послевоенной Европе: опасность новой разрушительной войны, завоевание Европы Россией, экономическая катастрофа.
Разрушительная война, которую подготавливают европейские политики, превзойдет по своим последствиям недавнюю мировую войну. «Эта угрожающая нам война означает полнейшую гибель Европы, ее культуры и экономики. Ее место займут другие части света»86, – пророчествует автор.
Пассажи относительно опасности, исходящей от России (не будем забывать, что Манифест писался под свежим впечатлением от похода Красной армии на Варшаву), следует привести целиком, поскольку они отражают, на наш взгляд, логику восприятия многими западными политиками России во все времена. Итак:
«Россия относится к Европе, как когда-то Македония – к Греции.
Когда Филипп пришел к власти, ни один грек не верил в македонскую опасность; ибо Македония в то время находилась в состоянии хаоса и анархии.
Гений Филиппа навел порядок в этом хаосе, и через 20 лет сплоченный крестьянский народ Македонии стал достаточно сильным, чтобы подавить раздробленные культурные народы Греции.
Под руководством красного или белого диктатора Россия смогла бы, благодаря хорошим урожаям, американскому капиталу и немецкой организации, возродиться быстрее, чем это подозревает Европа. Тогда разрозненные и несогласные между собой небольшие государства Европы будут противостоять объединенной русской мировой державе, территория которой в пять раз больше всей европейской территории.
Ни малые государства Восточной Европы, Скандинавии и Балкан, ни разоруженная Германия не будут тогда способны отразить русский натиск. Рейн, Альпы, Адриатика стали бы тогда границей Европы до тех пор, пока не падет и эта граница и Европа не превратится в западную провинцию России.
От этой опасности есть только одно спасение – объединение Европы. Для единой Европы русской опасности не существует, так как ее население в два раза больше, чем население России, а индустрия несравнимо более развита. Таким образом, решение вопроса о русской опасности находится не в руках России, а в руках Европы.
Два наступающих десятилетия явят истории зрелище состязания между единением Европы и восстановлением России: если Россия воспрянет после своей экономической катастрофы прежде, чем объединится Европа, – Европа безвозвратно попадет под русскую гегемонию; если Европа объединится до того, как Россия восстановит свою экономику, – Европа будет спасена от русской опасности»87.
Третьей опасностью для Европы автор считает угрозу ее экономической катастрофы: «Никогда раздробленная экономика разобщенных государств Европы не может быть конкурентоспособной против единой экономики Соединенных Штатов Америки. Ибо европейские таможенные барьеры препятствуют росту производства и удорожают его. Европейские хозяйственные парцеллы также обречены в будущем на подавление внеевропейскими империями Америки, Британии, России и Восточной Азии – как мелкие лавочники обречены на подавление трестами»88. Автор предрекает «обанкротившейся» Европе перспективу стать «американской экономической колонией» и делает вывод: «От этой опасности есть только одно спасение: объединение европейского континента в таможенный союз, упразднение европейских таможенных барьеров, создание панъевропейского экономического региона»89.
Свою «панъевропейскую программу», которая спасет Европу от этой тройственной опасности, Куденхове-Калерги излагает в трех пунктах:
«…Пан-Европа; объединение всех демократических государств континентальной Европы в одну интернациональную группу, в политический и экономический целевой союз.
Опасность европейской разрушительной войны может быть устранена только заключением панъевропейского арбитражного договора;
опасность русского господства может быть устранена только путем создания панъевропейского оборонительного союза;
опасность экономической катастрофы может быть устранена только путем создания панъевропейской таможенной унии.
Арбитражный договор обеспечит мир – союз гарантирует свободу – таможенная уния охраняет экономику»90.
В орбиту Пан-Европы предусмотрительный граф включил и колонии европейских государств, дабы Европа могла бы быть обеспечена сырьевыми ресурсами. Он, правда, не хотел присоединять к европейскому союзу Англию с ее обширной империей и «белыми» доминионами, которые не потерпят, чтобы метрополия входила с другой системой государств в более тесные отношения, чем с ними, но это не исключает сотрудничества между Европой и Британской империей: «Ни в коем случае Пан-Европа не должна быть направлена против Англии», – предостерегает он. Что касается России, то с ней все просто: «Своим отказом от демократии Россия добровольно отреклась от европейской системы государств»91. Правда, дается совет не занимать по отношению к России враждебную позицию, а сохранять европейско-российский мир, стремиться к взаимному разоружению, экономическому сотрудничеству и взаимному уважению внутреннего развития друг друга. Нет места в европейской системе и Америке. Американской Доктрине Монро должна быть противопоставлена европейская: «Европа для европейцев!» Но ничто не мешает Пан-Европе как равноправной мировой державе объединиться в новую Лигу Наций вместе с Британией, Америкой, Россией и Восточной Азией. Только тогда Европа сможет самостоятельно решать свою судьбу.
84
См. подробнее: Kajima M., Launay J. de, Pons V., Zurcher A. Coudenhove-Kalergi. Le pio
85
Полный текст «Европейского манифеста» опубликован в издании: Европейский альманах. М., 1991. С. 111–119. По этому тексту и даны выдержки из Манифеста.
86
Там же. С. 111.
87
Европейский альманах. С. 111–112.
88
Там же. С. 112.
89
Там же.
90
Европейский альманах. С. 113.
91
Там же.