Страница 109 из 365
— Царь Артаксеркс тогда послал отряд Гидарна в обход, Александр Васильевич. Так же и мы сделаем. Вот только тропа там длинная, а время дорого…»
Суворов загадочно улыбнулся: «Пойдем, Феденька, гость у нас».
Невысокий, кудрявый, смуглый паренек в суконной куртке крестьянина, сидел за столом, нарезая кинжалом сыр. Очаг был разожжен. Юноша, увидев их, поднялся: «Сейчас будет горячий кофе, господин генерал. А вы… — он посмотрел на Федора.
— Полковник Воронцов-Вельяминов, — Суворов подтолкнул его к столу. «По инженерной части в армии моей».
— А, — только и сказал молодой человек. Глаза у него были зеленые, острые, пристальные. «Я Жан-Мари, — коротко добавил он, — вы, должно быть, слышали обо мне. Мне здесь, вообще-то, быть нельзя, — юноша усмехнулся, — завтра надо возвращаться за линию фронта. Так что я ненадолго, — он достал из кармана куртки блокнот. Подвинув его Федору и Суворову, Жан-Мари велел: «Смотрите».
Кофейник зашипел, юноша снял его с треноги и разлил по оловянным чашкам: «Сыр свежий, от пастухов. Ешьте».
— Эта тропа… — Федор все смотрел на искусно вычерченную карту, — французы о ней не знают, месье Жан-Мари?
— О ней даже местные и те не все знают, — юноша достал кожаный мешочек. Размяв тонкую сигару, он прикурил от свечи. «Там часто бывают обвалы, часть пути лежит через пещеру…, В общем, пастухи предпочитают ходить более длинной дорогой. Но вы ведь знакомы с пещерами, месье инженер, — паренек тонко улыбнулся.
— Конечно, — недоуменно сказал Федор. «Давайте тогда с вами там пройдем, месье Жан-Мари, пока совсем не стемнело».
Юноша глубоко затянулся. Потушив сигару, он подал руку Суворову: «Рад был увидеть великого полководца, месье генерал. Вот сведения об армии Массены, они могут вам понадобиться, — Жан-Мари передал ему конверт. «Впереди у вас, — он кивнул на север, — ледовые тропы, постарайтесь не задерживаться, зима на носу».
— Ты там осторожней, — ласково, велел Суворов и потрепал юношу по кудрявой голове. Тот отчего-то покраснел. Натянув вязаную из грубой шерсти шапку, замотав шарф, юноша взял свой альпеншток.
Федор застегнул шинель, и они вышли в сырой, осенний вечер.
Федор осторожно перевесился через влажную скалу и увидел мост. Пока они шли по тропе, дождь стал сильнее. В сумерках были заметны очертания какого-то сарая, что прилепился к склону горы, недалеко от выхода из туннеля.
— Здесь два десятка гренадеров, не больше, — раздался сзади шепот Жана-Мари. «И на том берегу, — он протянул руку, — еще пятьдесят. Они, конечно, будут стрелять…»
— Без этого не обойдутся, — сочно сказал Федор, разглядывая узкий мост и бешеную реку внизу. Шумели водопады, воздух был сырым, пахло дымом костра, он увидел отблески пламени на воде.
— В сарае греются, — понял Федор. «У Трубникова в отряде больше солдат. Перебьем тех, кто охраняет выход из туннеля, и пойдем навстречу основным силам. Французы, что на входе — сложат оружие, им некуда деваться будет. А вот если они мост подорвут…, - Федор решил не думать об этом.
— Потом разберемся, — сказал себе он, и услышал голос Жана-Мари: «Пойдемте, вернемся в ту пещеру. Покурим, и мне надо на север возвращаться».
— А как вы…, - внезапно спросил Федор и вспомнил, как ловко паренек пробирался по узкой, заваленной камнями тропе — справа была уходящая в тяжелые облака отвесная стена, слева — бесконечный обрыв, откуда-то снизу грохотала вода.
Жан-Мари усмехнулся, отползая назад. «Я здесь три года обретаюсь, месье Теодор. Через перевал Сен-Готард столько раз ходил, что уже со счета сбился».
Они добрались до входа в пещеру. Внутри было сухо, летучие мыши захлопали крыльями и Жан-Мари чиркнул кресалом: «Если вы хотите передать что-то его светлости герцогу Экзетеру, я к вашим услугам».
— Он в Вене сейчас? — спросил Федор, доставая свой табак.
Жан-Мари покачал головой.
— В Париже, нелегально, разумеется. Туда в ноябре, по сведениям, приезжает генерал Бонапарт. Судя по всему, он готовит переворот. Хочет единолично править Францией. Я тоже отсюда, — он повел рукой, — отправляюсь в Париж, так что мы с его светлостью увидимся.
— А семья? — обеспокоенно спросил Федор. «У него ведь жена, две девочки».
— Скоро три будет, — улыбнулся Жан-Мари, выпуская дым. «Или мальчик родится. Ее светлость ждет ребенка, герцог их в Англию отправил».
— Слава Богу, — Федор перекрестился, — там безопасней.
Жан-Мари почесал нос:
— Вы, наверное, получили письмо от мистера Кроу? О том, что Пьетро женился на дочери мистера Горовица, в Иерусалиме. У них все хорошо, они в Лидсе живут. А насчет вашего брата, — паренек пожал плечами, — они с женой ребенка ждали, тем летом, а как там все обернулось — неизвестно. Мистер Горовиц пока дочери не писал.
— Погодите, — требовательно остановил его Федор, — вы откуда мою семью знаете?
Юноша только усмехнулся: «Неважно. Я слушаю вас, месье Теодор».
Федор неуверенно предложил: «Можете, запишете? Это для мистера Кроу-старшего, и для сына его, Майкла».
— У меня хорошая память, — Жан-Мари прикрыл глаза. «Так безопасней, бумаги могут прочитать другие люди, даже если сведения зашифрованы».
— Значит, крепость на Балтийском море, — подумала Мэри, запоминая названия и фамилии, — вот и хорошо, пусть меня дядя Питер и Майкл до Стокгольма проводят, а сами дальше плывут.
Она вспомнила табачный дым под потолком кофейни Фрауэнхубера в Вене и веселый голос Джона:
— Проводил, усадил в карету, через две недели они будут уже в Гамбурге. Девчонки, конечно, носом хлюпали…, - он развел руками, — но, будем надеяться, весной я с ними увижусь.
— Смотри, — поддразнила его Мэри, — и третья девочка родится.
Она была в безукоризненном, темном сюртуке, с белым, шелковым галстуком, кудрявые волосы были пострижены коротко, по новой моде. Мэри, поймав взгляд Джона, улыбнулась, погладив себя по виску: «Называется — а-ля Тит».
— Третья девочка — тоже хорошо, — добродушно ответил Джон, наливая себе кофе. «Отличная здесь выпечка, — он разломил булочку с корицей и блаженно зажмурился. «Однако волосы тебе придется отращивать, к весне уже нужно будет носить платья».
— А зачем мне платья? — недоуменно спросила Мэри. «Я отсюда в Швейцарию, как ты и велел, а потом в Париж. Или изменилось что-то? — нахмурилась она.
Джон порылся за отворотом своего сюртука и протянул ей письма:
— От курьера, того, что Мадлен и девчонок в Гамбург повез. От папы, от мамы, — герцог стал смешливо загибать пальцы, — от сестрички Мораг…, Она весной приезжает, после Пасхи они с Тедди венчаются.
— Я обещала быть подружкой, — рассеянно сказала Мэри, роясь в связке.
— Вот, — она вытянула из пачки простой, надписанный резким, мужским почерком, конверт. «Так что ты должен меня отпустить, на свадьбу».
— Отпущу, — успокоил ее Джон, — зимой съездишь на новое место работы, еще так, — он указал на ее сюртук, — осмотришься там. Потом возвращайся в Лондон, носи шлейфы, катайся на лодке и уди рыбу, до конца лета.
— Шлейфы? — удивилась Мэри, быстро проглядывая ровные строки.
— Двойное венчание будет, — довольно сказал Джон, прожевав булочку. «Элиза и Жюль женятся. Он получил разрешение от кардинала Консальви, ты должна помнить прелата, — мужчина усмехнулся.
— Да что ты? — удивилась Мэри и расхохоталась, показав белые зубы: «Так вот зачем ты меня в Рим посылал, весной. Пользуешься служебным положением, — девушка подмигнула Джону и задумалась: «Они же такие молодые еще».
Герцог пожал плечами. «Жюль уже лейтенант, в лейб-гвардии его Величества, Элиза — фрейлина, ничего, — он откинулся на спинку кресла, — пусть женятся. Рано или поздно все это безумие закончится, ему вернут поместья…»
— Наполеон вряд ли это сделает, — кисло заметила Мэри. «Куда ты меня собираешься послать? — поинтересовалась она.
— Сначала прочти вот это, — герцог вытащил еще один конверт. Мэри заметила герб на печати. Она достала сложенный втрое лист. Развернув его, пробежав строки, Мэри подняла бровь. «Не знала, что такое возможно, — медленно проговорила девушка.