Страница 16 из 18
Под руководством этого человека эскадра северян быстро преодолела бары в нижнем русле Миссисипи и двинулась к Новому Орлеану. В распоряжении Фаррагута неаходилось 4 больших шлюпа водоизмещением свыше 2000 тонн и с мощным бортовым залпом из 10–12 9-дюймовок Дальгрена на борт у каждого – «Хартфорд» (флагман), «Пенсакола», «Бруклин» и «Ричмонд»; 12 малых шлюпов и канонерских лодок водоизмещением в 500–1000 тонн; одного большого колесного парохода – «Миссисипи»; 20 мортирных судов, 7 буксиров и множества более мелких судов – всего 77 вымпелов. Изначально в качестве главной ударной силы рассматривались мортирные суда: их описаний в литературе почти не сохранилось, а из имеющихся можно сделать вывод о том, что это были обычные каботажные шхуны, достаточно крепкие для того, чтобы выдержать отдачу при выстреле из 330-миллиметровой мортиры. Им предстояло разгромить форты, стоящие на пути к Новому Орлеану.
Их было два: форт Джексон и форт Сент-Филипп. Это были весьма мощные сооружения с сильной артиллерией. На форте Джексон насчитывалось 27 орудий калибром 32 фунта и 11 – калибром 24 фунта; еще 12 тяжелых орудий были установлены у самой воды для ведения кинжального огня в случае попытки прорыва. Примерно таким же было вооружение форта Филипп. Кроме того, возле него была установлена плавучая батарея, вооруженная 17 8-дюймовыми, 1 9-дюймовой, 2 нарезными 32-фунтовым пушками и снабженная двумя шлангами и помпами для поливки кипятком абордажных партий. Ширина реки на этом участке не превышала 700–750 метров – то есть орудия всех калибров могли постреливать любой из фарватеров, которым двинулись бы корабли Фаррагута.
Возможно, главная проблема обороны южан заключалась в том, что после весеннего половодья оба форта были еще наполовину затоплены. Вода в некоторых казематах стояла по колено; тучами роились комары и прочая летучая пакость; условия для обитания в фортах были весьма скверными, а из-за их полузатопленного состояния южане так и не смогли использовать наиболее эффективные против деревянных кораблей калёные ядра.
Для пущей безопасности южане поставили поперек реки несколько блокшивов и протянули между ними цепь.
В систему обороны могли быть включены два броненосца, которые строились в Новом Орлеане – «Луизиана» и «Миссисипи». По проекту это были весьма мощные суда тоннажем порядка 1400 тонн. Экипаж «Луизианы» насчитывал до 300 человек и этот корабль предполагалось вооружить двумя нарезными 7-дюймовками Брука, тремя девятидюймовыми и четырьмя восьмидюймовыми бомбическими орудиями и семью нарезными 32-фунтовыми орудиями, переделанными из гладкоствольных пушек. Толщина брони на корабле колебалась 32 мм до 95мм, длина составляла 80 метров, ширина – 19 метров. По проекту на корабль должны были установить аж четыре паровых машины. В качестве движителей были предусмотрены два винта и два гребных колеса, причем гребные колеса располагались не у бортов судна, а внутри его корпуса и входили в воду через специальные прорези в днище корабля. Для управления «Луизианой» было предусмотрено два руля.
Увы, все это роскошество было тщетным. Заложенный в октябре 1861 г. корабль строился с задержками, в условиях нехватки всего и вся, в том числе и квалифицированных рабочих рук. Возможно, имели место и случаи саботажа.
Как бы то ни было, но смонтировать на нем машины так и не успели и при вхождение в Миссисипи эскадры Фаррагута его было решено использовать в качестве плавучей батареи. 20 апреля его отбуксировали к форту Сент-Филипп; вооружение корабля составляло всего 6 орудий – по 2 бомбических девяти– и восьмидюймовых, одна нарезная 7-дюймовка Брука и старая 32-фунтовая пушка, переделанная в нарезную.
Броненосец «Миссисипи» планировался трехвинтовым и должен был развивать скорость до 14 (!) узлов. К началу вторжения не успел получить даже причитавшуюся ему артиллерию (20 пушек, включая четыре 7-дюймовки Брука); его экипаж вынужден был оставаться лишь свидетелем назревавшей битвы.
В поддержку фортов из состава флотилии южан на Миссисипи было выделено 11 бронированных канонерок-таранов («хлопконосцев); кроме того, южане соорудили громадный плот-брандер, который рассчитывали пустить навстречу кораблям унионистов вниз по течению.
Итак, 8 апреля корабли Фаррагута вошли в Миссисипи; 18 апреля мортирные суда начали обстрел фортов; в течение последующих 6 дней они выпустили порядка 20 тысяч бомб, правда, без особого эффекта. Судам приходилось держаться подальше от батарей фортов; средняя дистанция ведения огня составляла порядка 3000–3500 метров; падающие с большой высоты бомбы зарывались в топкую почву на глубину до 10 метров, делая при взрыве безвредные камуфлеты. В то же время защитники фортов отсиживались в хорошо замаскированных блиндажах с толщиной крыши до двух метров бетона, укрепленного железными балками. Попасть в такой блиндаж из мортиры с трех километров можно было только случайно, а пробить такой накат – еще менее вероятно.
Вскоре Фаррагуту стало ясно, что прорыва под огнем фортов не избежать. В ночь 21 апреля он послал канонерку под командой капитана Генри Белла (Henry H. Bell) уничтожить цепь, которой южане перегородили реку. Для выполнения задачи Белл пошел на небольшую хитрость: с приливом он, незамеченный с фортов, прошел вверх по течению по ту сторону цепи (малая осадка канонерки позволяла это сделать во время прилива); а во время отлива полным ходом повёл своё суденышко вниз по течению.
От столкновения с цепью корпус канонерки выскочил из воды на добрых три фута (около метра); южане немедленно открыли огонь из береговых батарей, но дело было сделано: цепь порвана, а корабль северян благополучно уходил вниз по Миссисипи.
23 апреля началась подготовка к прорыву. Фаррагут приказал сдать на берег большую часть такелажа и рангоута кораблей; в его приказе говорилось о том, что на долю северян достанется в избытке и каленых и холодных ядер, призывал разместить как можно больше орудий на носу и на корме судов – с тем, чтобы иметь возможность использовать их в узостях Миссисипи, и запрещал судам покидать линию без разрешения флаг-офицера. В рамках подготовки к прорыву северяне делали все возможное для защиты корпусов своих судов от неприятельских бомб и ядер: навешивали вдоль бортов – особенно – в местах расположения паровых машин и крюйт-камер, якорные цепи; набивали внутренние помещения тюками с хлопком; крепили поверх фальшбортов подвесные койки, мешки с песком, бельевые корзины… Некоторые командиры приказали вымазать борта своих кораблей тиной – чтобы они были менее заметны.
Без пяти минут два часа ночи 24 апреля на бизань-мачте флагманского «Хартфорда» поднялись два красных фонаря – сигнал к атаке. Эскадра пошла на прорыв тремя эшелонами. В первый вошли большой шлюп «Пенсакола», пароход «Миссисипи», четыре «90-дневных» канонерки, причем одна из них – «Кайюга» – возглавила колонну, малый шлюп «Онейда» и вооруженный пароход «Варуна». Во второй эшелон вошли три мощнейших шлюпа – «Хартфорд», «Бруклин» и «Ричмонд». В третий эшелон были назначены еще шесть малых шлюпов и канонерок.
Так как мортирные суда адмирала Портера не прекращали обстрел ни днем, ни ночью, то грохот стрельбы и взрывы рушащихся с неба бомб помешали южанам быстро распознать стук паровых машин идущих на прорыв кораблей; «Пенсакола» и «Миссисипи» почти беспрепятственно заняли позицию для обстрела форта Сент-Филипп; малые суда первого эшелона выдвинулись вперед для отражения атак «хлопконосцев» конфедератов.
К счастью для северян; южанам не удалось скоординировать действия своих «таранов». Можно предположить, что главной тому причиной было отсутствие в новоорлеанской флотилии кадровых флотских офицеров: большая часть командиров судёнышек, пошедших в эту ночь в атаку на шлюпы и канонерки унионистов, были обычными капитанами речных пароходов, мобилизованными на военную службу; и добрая половина из них вовсе не желала умирать за «дело Юга», которому далеко не все южане симпатизировали.