Демон осени

– Нет, это не было смешно, просто все выпили, расслабились и просто хотели посмеяться. Поэтому было весело, – объяснил он мне, на удивление оставаясь пока всё тем же милым молодым человеком, которым был в баре.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, а потом спросил:

– Как тебе пиво? Ты ж не пьёшь обычно.

– Я всегда пью, – ответила я. – Это Лера не пьёт. А пиво у вас – дрянь, в моём мире за такое пиво давно бы бар спалили к чертям!

Парень не стал отвечать мне, и какое-то время мы шли в молчании, изредка поглядывая друг на друга.

– Макс, а мы куда идём? – спросила я спустя минут десять, когда стало очевидно, что сам Макс разговор не начнёт.

– Домой, – ответил парень. – Вон туда, – его рука указала куда-то вдаль, но куда именно я не смогла понять, поскольку все дома в этом мире были похожими друг на друга, особенно сейчас, в темноте, когда горящие окна не позволяли мне даже определить, как именно выглядит то или иное строение.

– Твой приятель… – решила я продолжить диалог, раз уж Макс сейчас был добр.

– Наш приятель, – поправил парень, и я глянула на него недовольно, но он уже готов был слушать дальше, причём внимательно и, кажется, с интересом, хотя мне почудилось промелькнувшее в его глазах беспокойство, которое норовило отобрать у меня добродушного Макса и подсунуть того, кто больно хватает за руки и грубо целует, чтобы заставить замолчать. Стоило признать, что кем бы ни приходилась ему Лера, он волновался за неё. Я вздохнула. Жаль, что он мне не верит. Было бы проще… наверно. Я постаралась вспомнить, о чём намеревалась спросить и продолжила:

– Так вот, он сказал, что у меня… подкручен ГСЧ… – припомнила я слова Артёма, когда я в очередной раз выиграла. – Что он имел в виду?

– Это… Так говорят… – пожал плечами Макс. – ГСЧ – генератор случайных чисел… Была очень мала вероятность, что именно тебе будет постоянно идти хорошая карта, но выходило каждый раз именно так. Это удача…

– Этот генератор – он… – хотела я спросить, но парень вдруг тепло посмотрел на меня, словно мои глупые вопросы больше не раздражали его.

– Его нет, – улыбнулся парень. – Вернее, он есть, но не в таком смысле. В жизни людей его нет. Просто так говорят, когда кому-то везёт… Слишком часто везёт… Как тебе, Лера…

– Только Лере твоей не повезло однажды, и теперь она мертва, – напомнила я, горько усмехнувшись: мне снова стало жаль эту девушку, которая могла бы ещё жить и веселиться со своими забавными друзьями.

– Ты не мертва… – резонно заметил Макс.

– Я – нет, но она – да… – я остановилась и схватила его за руку. – Макс, Леры больше нет. И её тело погибнет, как только я покину его, а я покину…

– Хватит, малышка, – перебил он меня. – Да, денёк у тебя был сложный, но не надо усложнять его ещё и мне. Мы договорились, что будем рядом, пока это комфортно… – напомнил он. – Но сейчас это время закончилось.

– В смысле? – переспросила я.

– Пока, – просто сказал Макс, как-то странно глядя на меня.

Что он имел в виду, я не очень поняла, но ответила тем же жестом, что он показал мне: подняла руку с открытой ладонью, развёрнутой к нему. Он ещё немного постоял, изучая меня, а потом развернулся и пошёл дальше, намереваясь добраться до того здания, на которое указывал мне, а оно было уже совсем близко. Я, ничего не поняв, пошла следом, и он, почувствовав это, замер и обернулся на меня.

– Ну что ещё? – несколько устало, но совсем не зло спросил он.

– Ничего, – пожала плечами я, недоумённо глядя на него.

– Слушай, Лера… – вздохнул он. – Мы попрощались… Это означает, что мы увидимся потом, через пару дней, в универе, а сейчас я иду к себе домой, а ты – к себе…

Наверно, моё лицо не отразило растерянности, а голос прозвучал излишне бодро, когда я спросила:

– Как так?

По крайней мере, на это парень раздражённо спросил:

– Ты же не думаешь остаться у меня на ночь?

– Почему не думаю? – переспросила я. – Это было бы логично… Ты возишься со мной целый день, значит, моё общество не тяготит тебя… Нет смысла вклиниваться в чью-то ещё жизнь, раз уж я уже вклинилась в твою…

Кажется, мои железные аргументы ему таковыми вовсе не показались.

– Езжай домой, Лера, – посоветовал Макс. – У тебя есть студень…

– Студень? – переспросила я.

– Удостоверение. Студенческое удостоверение, Лера… Покажи его в любом автобусе, аэробусе, пароме… и тебя довезут бесплатно и без вопросов…

– Куда довезут? – решила уточнить я.

– Домой довезут, – ответил Макс.

– Они все знают, где мой дом? – обрадовалась я.

Было бы неплохо оставить этого парня в покое – он начинал сердиться на меня, и это не очень мне нравилось.

– Они не знают, где твой дом. Но ты знаешь! – ответил он довольно резко. – может, не помнишь, но мне кажется, что просто не хочешь вспоминать, даже не пытаешься. Попробуй сесть в транспорт, и, может, получится вспомнить. Ты ведь знаешь, где твой дом! – он сказал то, что давно хотел высказать, и я, вроде как, наконец, поняла, чем его раздражаю: тем, что не пытаюсь себе помочь, а лишь требую помощи от него.

– Я не знаю, где Лерин дом, Макс! – воскликнула я, обиженная его обвинениями. – Я понятия не имею, где он может быть!

Он устало вздохнул, не очень успешно пытаясь скрыть раздражение, нарастающее с каждой моей репликой.

– Я тоже не знаю, где ты живёшь, – как можно спокойнее ответил он.

– Но ты говорил, мы друзья… – сказала я, хотя он такого не говорил: стоило проверить его реакцию на такое заявление.

– Когда я такое говорил? – безразлично спросил он.

– Когда мы целовались на пляже, – не моргнув глазом, заявила я, рассудив, что в то время он мог не запоминать, что говорит.

– Мы не целовались! – напомнил он мне. – Я говорил, что мы… – он вздохнул, признавая что не может утверждать точно, что он тогда говорил. – Да, я, может, и говорил, что мы друзья… Чёрт, – он почесал небритый подбородок и пояснил: – Слушай, я никогда не был у тебя дома, не провожал до него и понятия не имею, где ты живёшь… И я мог говорить, что мы друзья, чтобы ты часом не решила, что мы любовники или что-то в этом роде…

– Тогда давай я останусь у тебя? Мы же не любовники… – я никак не могла понять, почему он не может пустить меня переночевать.

– Нет, Лера, – твёрдо сказал Макс, и я смекнула, что переубедить его не удастся. – Я живу с Алёной…

– Алёна – это та дылда, которая ударила тебя? – решила выяснить давно интересовавшую меня подробность.

– Она ниже тебя ростом, – смерив меня взглядом, заметил Макс. – Да, которая ударила… Из-за тебя, кстати говоря… и если она решит дать мне шанс поговорить с ней и вернётся ночевать домой, ударит снова, если увидит там тебя!

Мне стало стыдно перед ним. И даже перед дылдой Алёной, которая, наверно, жила счастливо, пока не увидела своего возлюбленного целующимся с Лерой. И сам макс, наверно, неплохо жил, пока я не поломала его отношения с девушкой и не вынудила её своим поведением поднимать на него руку.

– Это больно? – участливо спросила я, сочувственно глядя в странные, но такие притягательные глаза.

– Что? – не понял он вопроса.

– Ты не хочешь, чтобы она снова ударила, потому что это больно? – уточнила я.

– Нет, Лера, это не больно, – терпеливо ответил он. – Это просто означает, что она считает меня козлом и может бросить в любую минуту… Понимаешь?

– Понимаю… – кивнула я. – Ладно, Макс… Ты прав, наверно… Я и так испортила тебе день…

– Это уж точно, – усмехнулся он. – Но не думай об этом. Если ты сейчас уйдёшь, я не стану обижаться на тебя и никогда ничего не припомню, – великодушно сказал он, на что я улыбнулась.

Если я сейчас уйду, тебе и некому будет припоминать. Жаль, что он не поверил мне, и прощаться тоже жаль. Но зато я выяснила, почему его отношение ко мне так резко менялось – он просто иногда был возмущён тем, что я не желаю содействовать ему. Или была ещё какая-то причина? Теперь уж без разницы. Я вздохнула и, отступив на пару шагов назад, слабо улыбнулась и показала Максу открытую ладонь.