Хвост Крокодила

Накануне вечером Белль решила поведать маме о своих планах. Она ведь любила маму и не хотела, чтобы она волновалась из-за её пропажи. Думала, что мама её поддержит и если что, прикроет перед отцом. Тут-то и разразился скандал.

- Она сказала, что никуда меня не отпустит, что Билли – проходимец и бездельник. Что я плохо его знаю и не могу ему доверять, что, если я с ним поеду, то загублю своё будущее. Я кричала, что люблю Билли и он меня тоже, что он не предаст меня, а она… я такого ей наговорила. Я вообразила себя в тот момент героиней какой-нибудь книжки, против любви которой восстал весь мир. Так глупо. Боже, так глупо, крокодил. Мог бы ты представить человека глупее влюблённой девицы?

- Влюблённый мужчина? – подумав, предположил он.

- Я разозлилась на маму и убежала из дома. Просто хлопнула дверью и убежала. Пойти мне было некуда, - продолжала Белль. - А скоро должен был вернуться папа. По пятницам он всегда заглядывал после работы в паб, пропускал пару кружечек с друзьями. Поэтому я пошла в магазин. Думала переночевать там, а рано утром уехать с Билли. Как собиралась. В магазине оказались грабители. Трое, в таких шапках, с прорезями для глаз. Только в фильмах они чёрные, а у этих грабителей были цветные в полосочку.

- Как непрофессионально…

- Я узнала его по голосу. И сразу всё поняла. Только не могла поверить, что всё ради денег. Я же любила его. Я пыталась его уговорить, не делать этого. Почему я решила, что он меня послушает? Может быть и послушал, если бы не его друзья… а потом пришла мама.

Белль замолчала, крепче обняв крокодила, и уткнулась лбом ему в плечо.

- Она пришла за мной, думая отговорить, знала, что больше мне некуда идти. Она подумала, что я в опасности. Она хотела меня защитить, понимаешь? А Билли в неё выстрелил.

- Это сделал Билли? Ты уверена?

- Всё произошло очень быстро, но для меня время как будто замедлилось. Я видела, как дёрнулась его рука, когда прогремел выстрел, моя мама начала падать, а на груди расползаться красное пятно. Я закричала, и уже остальные начали стрелять, и тогда я бросилась за стойку. Потом я плохо помню. Билли куда-то меня тащил, а мне… мне было всё равно. Знаешь, как будто я смотрю со стороны, а меня самой нет. Мне стало всё равно, куда меня ведут и что со мной делают. Я всё видела и слышала, но… я больше ничего не хотела.

Крокодил перевернулся на бок и поцеловал Белль в макушку. Ему не хотелось этого слушать. Он бы воткнул себе ножик в ухо, чтобы оглохнуть. Это было слишком тяжело. На его месте должен сидеть этот грёбаный доктор Хоппер, которому срать на пациентов и с понимающим видом кивать, делая пометки в блокноте.

А Белль всё рассказывала с убийственной простотой, как жила с Билли. Как Билли запирал её в ванной, когда уходил по делам, потому что однажды она в бессознательном состоянии вышла из дома и направилась, куда глаза глядят. Иногда она приходила в себя, как будто не было этой стрельбы в магазине.

- Как будто он сдержал обещание и забрал меня в путешествие. Мы веселились, танцевали в клубах, напивались… Он так радовался. Улыбался виновато. А потом я вспоминала, что он сделал. И всё рушилось. Я зачем-то пыталась уговорить Билли пойти в полицию и во всём признаться. Уверяла, что не виню его в случившемся. Что простила. Он не хотел слушать про это. Начинал кричать, обвинять во всём меня…

- Почему он от тебя не избавился? Ты ведь была ему в тягость. Эти перепады…

- Не знаю. Мне кажется, это была вина. Хочется верить, что я что-то затронула в нём, но… я не знаю. До сих пор не могу собрать эти кусочки воспоминаний. Большая часть того времени прошла, как в тумане. Может быть, в итоге он всё-таки сдался и избавился бы от меня. Он уставал и всё чаще уходил из дома, оставляя меня на привязи.

- А про отца ты помнишь?

- Когда он пришёл, у меня был очередной приступ апатии. Я его видела, но… мне было стыдно перед ним. Я спряталась где-то внутри. Мне до сих пор стыдно. И я ушла. То, что отец сделал с Билли, я вспомнила уже в больнице, когда он пришёл меня навестить.. И это было ужасно. Всё сразу вспомнилось. Мама, Билли, отец… Я думала, что моя голова взорвётся. А потом всё исчезло. Началась моя жизнь с чистого листа. Только кошмары иногда мучили. Вот и… всё. Всё.

Какое-то время они лежали молча. Крокодил всё думал, над словами Белль. Теперь она действительно помнила. Но как она теперь относилась к своему отцу, после всего этого?

- Ты не винишь его?

Но Белль уже спала.

34

- Белль? Белль, проснись.

- Что?

Крокодил стоял над ней полностью одетый и даже в шапке.

- Мне надо на работу. Зарплата сама себя не заработает, знаешь ли. Да и за чердак надо платить… Что я хотел?… А! Как ты себя чувствуешь?

- Голова немного болит. И руки ломит. Я замёрзла…

Крокодил прижался губами к её лбу.

- Поздравляю. У тебя жар. Так, с работой придётся повременить… - он принялся расстёгивать пальто.

- Нет! Крокодил! Я справлюсь. Только оставь мне попить…

- Справится она! Где телефон?

- Зачем тебе телефон?

- Виктору позвоню…

- Не надо Виктора! Пожалуйста!

- Но должен же кто-то за тобой присмотреть, пока ты в таком состоянии!

- Я же сказала, что справлюсь.

- Значит, справишься, - крокодил, как-то странно на неё посмотрел, а потом спросил с подозрением. - Что вчера было?

- А ты что, не помнишь?

- Я-то помню. Мне интересно, не забыла ли ты. А то с тобой такое частенько происходит.

Белль нахмурилась, вспоминая.

- Ну… Мы разбирали глобус и я нашла ксерокопию… И я ни о чём не забыла. Ты это хотел узнать?

- Ага. И с тобой всё в порядке? Точно? Не случится так, что я приду после работы, а на чердаке пожар, наводнение, снежный буран?

- Крокодил, живя с тобой я научилась справляться с любыми катастрофами. Вчера мне было тяжело, но теперь, когда я всё рассказала, мне легче. Даже не смотря на температуру. Правда. Всё в порядке. Иди на работу.

- Хорошо. Я тебе поверю, но на всякий случай кого-нибудь пришлю. Твоя беременная библиотекарша не может за тобой приглядеть?

Крокодил поставил рядом с кроватью чайник с кипячёной водой и стакан. Потом подумал, и добавил вафельное полотенце.

- Мэри-Маргарэт родила той ночью, когда у нас были гости.

- Как не вовремя.

- Крокодил, иди уже.

- Я иду. Кстати! Тут звонили снизу, из библиотеки – спрашивали что-то про трудоустройство. Я сказал, что ты приболела. Сама с ними поговоришь. А! И ещё. Я обменял те… как ты говорила? Лабутены! Представляешь, они оказались настолько дорогими, что я мог бы купить на них весь магазин, но я ограничился только парой летних туфель, кедами и набрал каких-то красивых тряпок. Я там сложил, на рабочем столе. Сама посмотришь. А теперь точно всё, - крокодил клюнул её в нос и пошёл к выходу. – Уже ушёл!

Уснуть надолго не получилось. Уже через час Белль разбудил стук в дверь. Это было странно, потому что у Крокодила был ключ. Неужели он всё-таки прислал Франкенштейна? Может, притворится, что никого нет дома, и он уйдёт? Нет уж. Скорей двери ломать начнёт. Постучали снова. Настойчиво. Белль натянула халат крокодила и на ватных ногах прошла к дверям.

- Кто там?

- Это я. Я… Крокодил сказал, что у тебя температура. Ты можешь открыть?

Она сначала не узнала голос, хотя он показался ей знакомым, а потому выглянула в круглое окно, чтобы убедиться. На пороге стоял Мо Френч. Белль открыла ему и сначала смотрела, будто не узнавая, а потом медленно подошла и обняла за шею.

…

Дерьма за дни прогула скопилось в избытке. Оказывается помимо самого прогульщика-крокодила, ещё несколько уборщиков слегли с гриппом. Пришлось задержаться допоздна. Хорошо ещё магазины были открыты. Крокодил накупил на аванс продуктов и затарился микстурами в аптеке.

Дома было тихо. Белль спала. В печке потрескивал огонь. Мо сидел на бочке напротив и через открытую дверцу смотрел на горящие угли.

- Я вам телевизор подарю. Совсем смотреть не на что, - проворчал он, заметив Крокодила.