Достойная пара

« — Посмотрим, кто здесь щенок…»

Теперь всей гурьбой не давая ему отдышаться шакалы кинулись на Ферокса, с усердием и рачительностью пытаясь выиграть количеством, вместо качества. Шатен умелый и бывалый воин, не ставя в сравнение со Сверром, он значительно выше и мощнее западных вторженцев, потому нападать по одному на него не выгодно. Я же улучила момент, чтобы скрыться и запереться со щенками и Лексой в машине. Сосредоточение врагов нас удачно обходило, и вдвоём с подругой мы стремглав ринулись к автомобилю, но медлить нельзя — главный из преследователей не желал отпускать нас и побежал следом.

Оставалось всего ничего и сладкий привкус крохотной победы почти побывал во рту, я хотела обратиться, как услышала горький надломленный визг рыжей волчицы. Она неотступно бежала за мной, но всё-таки он настиг её. Серый взрослый волк легонько сжал волчицу за горло, остановив и уронив ту на землю. Грудь жертвы поднималась и опускалась, но глаза в страхе замерли.

« — Отпусти её!» — ошарашенно потребовала я, но он и слушать меня не думал.

« — Если ты пойдёшь со мной, то отпущу.» — два янтарных глаза с вызовом устремились на меня.

Он не в том положении, чтобы ставить условия. Лекса в заложниках, но все его воины не способны идти в открытый бой против более сильного противника, а значит, я должна потянуть время и Ферокс подсобит нам.

« — Ты ведь не знаешь насколько я важна. Поэтому должен понимать, что невзирая на близость со своими подчинёнными, в первую очередь важна моя безопасность и они всеми способами должны обеспечить её. Твои угрозы мне не страшны.» — риск и откровенный блеф оказался неоправданным, волк не стал напрасно убивать волчицу, тем не менее и отпускать тоже.

Он показал, что не намерен идти на уступки, и его решимость правдива, дальнейшая моя болтовня только сильнее взбесит его. Враг видит каждый шаг и движение сделанные мной, попытаться сбить его с ног или пуще чего — напасть, всё равно, что собственноручно сжать клыки на шее Лексы. Я переступила с ноги на ногу, нервно дёрнув ухом в сторону и случайно заметив справа шорох. Главного западника вмиг что-то сшибло, и от неожиданности он не сумел должно отреагировать, ведь всё время старался пристально следить за мной, поэтому успел только прочно встать на лапы, кубарем отлетев от заложницы.

Стейн с бешеным взглядом и взъерошенной мордой громко рычал, стараясь перебить собственное волнение от первой настоящей битвы. При моей скорой помощи Лекса кое-как встала на ватные лапы и сразу обратилась в человека. Оставив покалеченных и не рвущихся снова в бой волков, Ферокс оттолкнул щенка в сторону и как на амбразуру вскочил на западного врага. Не теряя времени я вернулась в менее удобное тело и поволокла Стейнвульфа и Лексу в машину, удостоверилась, что все на месте, за исключением водителя, и захлопнула дверцу, втиснувшись на переднее сидение вдвоём с подругой.

Не знаю, да и знать не хочу, чем же кончилась драка старшего воина и западника, хотя ответ напрашивается сам. Скорее всего, некоторые вторженцы просто сбежали, испугавшись незавидной участи того со свёрнутой шеей. Парень вернулся быстро, не стал показываться совсем голым и заглянул прежде в багажник. Однако в его состоянии это было лишним: испещрённый мелкими порезами и особенно глубоким на щеке он казался слегка взволнованным.

— Это были не воины. Либо самые слабые из них. — вряд ли сказал это для нас, больше похоже на личное заключение. Мысли вслух.

***

Без предупреждения Ферокса я бы навряд ли смогла догадаться о местонахождении лагеря, и о том, что мы въехали в его окрестности. Лес ненадолго прерывался каменистым серпантинным спуском, лихо петляющим между поваленных деревьев и неглубоких карстовых воронок, вымытых, вероятно, дождём. В начале, у самой вершины дороги, та часть чащи, в которую мы ехали, открывалась глазам плоской ершистой поверхностью, то сгущающейся и переходящей в тёмно-изумрудные оттенки, то снова выцветающей в более светло-зелёный. Словно вырезанная на идеально ровном полотне вьётся, скорее всего, речка, избегая деревья и преграды; ты слышишь её журчание и весёлое бряканье камней о камни. Того и гляди достанешь рукой и потрогаешь пушистые верхушки древних исполинов, а потом наберёшь полную грудь свежего воздуха, хорошо оттолкнёшься и высоко подпрыгнешь, поджав лапы, а затем побежишь прямо по мягкому «полю» как будто так и надо; ощутишь себя хозяином леса, спустившимся с небес и осматривающим свои владения, начнёшь дышать природой, чувствовать каждую зверюшку, каждое насекомое и скрип высоких стволов… Но оконное очертание почему-то всё ещё на месте, и ты продолжаешь сидеть, прилипнув к кожаному сидению.

Красоту холодных земель я смогла оценить тогда, когда пожила, пускай в начале принудительно, ощутила, прониклась, а там и сама потекла привычным северу ритмом. Эти края прекрасны далеко не только в объятиях снега и льда, их жизнь намного-намного медлительнее и спокойнее, в то же время, не менее насыщена событиями. Моя бабушка любила сравнивать и совмещать совсем разные на первый взгляд вещи, чтобы красочнее и понятнее передавать свои знания мне, пусть получалось зачастую чересчур мудрено. Так вот сейчас я бы сравнила Север с мудрым стариком, а Юг с непоседливой весёлой молодой девушкой, именно таким образом они оживают в моей голове; родная стая Кристофера по-своему прекрасна, не беря во внимание неприятных и враждебно настроенных оборотней, потому как они есть везде: и на родине, и на чужбине.

По преодолению серпантина машина, со свистом прорезая воздух, ворвалась в неприступный лес, стоящий стеной. Колея по чаще пролегала чуть выше уровня земли; конечно, с трудом можно назвать эту узкую тропу полноценной дорогой, а всё-таки Ферокс виртуозно справлялся с управлением и не позволял ни одному колесу сползти с намеченного пути, после этого моё уважение к нему слегка возросло.

Если мы уже въехали в окрестности лагеря, значит, я должна как минимум почувствовать волков или место их проживания, однако запаха ни того, ни другого я не чувствую.

— Ферокс, как вы прячете запах? — я приоткрыла форточку и ещё раз втянула воздух, но снова ничего.

Шатен хитро усмехнулся, как будто я его похвалила только что:

— Жжёный табак по округе разбрасываем. — он ещё раз хохотнул с моего сморщенного в отвращении лица и поспешно закрыл окно.

Такими средствами можно и вовсе избавить от обоняния.

— Я слышала, что здесь всё заболочено, но не вижу ни одного… — пригляделась к ползущей по почве спутанной сетке травы, смешавшейся с ней грязи, странной атмосфере и сильно гнущимся верхам деревьев.

— Всё верно слышала, топкие болота очень хитро устроены, они тут почти везде. Под кустами, зеленью, вдоль дороги, даже пни и сосны основаниями уходят в трясину, ещё один способствующий нам факт. — водитель стал постепенно сбавлять скорость.

— Да, мне тоже говорили, что северо-западная граница довольно тяжела в преодолении, потому степные волки Запада не суются сюда, боятся увязнуть в незнакомых местах и заплутать в лесу. — не особо напрягая голос сообщил Блейн, возможно, страшась лишний раз напомнить о том, что он уроженец восставшего клана, хотя понять его принадлежность к ним было не сложно.

Вдали за небольшим пригорком показались острые макушки шатров, они почти слились с древесным фоном, но не заметил бы их разве что человек. Несмотря на ожидания, лагерь выглядел достаточно оснащённым. По кругу стояло несколько палаток и навесов, они окружили кольцом самое большое укрытие, главное; возле него припаркована машина. Оборотни в волчьем и человеческом обликах снуют туда-сюда по шатрам, собираясь в группки или каждый занимаясь своим делом, наш приезд ничуть не удивил их и не всполошил. Неосознанно прочесав глазами округу, я не нашла Ингрид.

За время пути я и Лекса успели выпотрошить сумку с моей одеждой и привести себя в нормальный вид, как раз для того, чтобы сейчас без стеснения и страха привлечь к себе нежелательное внимание выйти из машины.