Страница 9 из 14
Также интересно обратиться к нормам так называемого мягкого права (soft law), которое призвано заполнить возможные пробелы в регулировании. Хотя оно и не имеет обязательной юридической силы и носит лишь рекомендательный характер, тем не менее оно зачастую является предпосылкой для разработки традиционных правовых норм в той или иной области, а также создает общие ориентиры развития права, которыми может руководствоваться национальный законодатель в своей нормотворческой деятельности.
Нормы «мягкого права» разрабатываются в процессе унификации или гармонизации соответствующих правовых отраслей и институтов, результатом которого является создание модельных законов, регламентов, общих принципов.
В сфере принудительного исполнения судебных актов в настоящее время существует единственный образец гармонизации права – Глобальный кодекс принудительного исполнения[72], разработанный Международным союзом судебных исполнителей и одобренный в мае 2015 г. в г. Мадриде на XXIII Всемирном конгрессе. Глобальный кодекс допускает возможность косвенного воздействия на должника. Вместе с тем в ст. 32 Кодекса указано, что государства в случае ограничения личных прав должника обязаны гарантировать соответствие таких ограничений международным конвенциям, хартиям и декларациям. Кроме того, в качестве основополагающих принципов применения мер принуждения в отношении должника, в том числе и ограничений личного характера, Кодекс называет соразмерность принудительных мер требованиям взыскателя, а также соответствие используемых ограничений конкретным обстоятельствам каждого исполнительного производства, интересам взыскателя и основным правам должника (ст. 27–29 Глобального кодекса принудительного исполнения).
Конституция РФ, как и приведенные международные акты, также допускает в ч. 3 ст. 55 возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина федеральным законом, но только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Кроме того, в определении от 24 февраля 2005 г. № 291-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хлюстова Вячеслава Игоревича на нарушение его конституционных прав пунктом 5 статьи 15 Федерального закона “О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию”» Конституционный Суд РФ признал возможность ограничения права граждан на выезд за рубеж допустимым вмешательством в реализацию должником его личных прав и свобод[73].
Таким образом, приведенные нормы международного и национального права позволяют говорить о допустимости ограничения личных прав в исполнительном производстве, поскольку, во-первых, установление в отношении должника подобного рода мер не является произвольным, порядок и условия их применения определены Федеральным законом; во-вторых, личные ограничения направлены на восстановление нарушенных прав взыскателя, а защита прав других лиц признается в качестве разумного основания ограничения определенных свобод индивида; в-третьих, эффективность системы принудительного исполнения, которая в значительной степени достигается за счет использования мер косвенного принуждения, служит поддержанию правопорядка в государстве, а также обеспечивает благоприятный правовой климат.
Приведенные специфические черты, присущие мерам косвенного принуждения в исполнительном производстве, позволяют определить их следующим образом: это правовые средства, заключающиеся в ограничении, как правило, личных прав и свобод должника, направленные на его мотивацию к добровольному исполнению требований исполнительных документов и позволяющие в силу своей стимулирующей направленности экономить «юридическую энергию» правоприменительных органов.
3.2. Правовая природа мер косвенного принуждения
Сегодня вопрос о правовой природе косвенного принуждения остается нерешенным и вызывает дискуссии в юридической литературе[74]. В силу специфики данного способа принуждения должника к исполнению судебных решений и актов иных юрисдикционных органов, а также не вполне совершенной формулировки соответствующих положений в законодательстве об исполнительном производстве правовая сущность мер косвенного воздействия может быть определена по-разному. Так, в практической сфере ограничения личных прав должника отождествляются судебными приставами-исполнителями с мерами принудительного исполнения, а необходимость обоснования должником наличия уважительных причин неисполнения установленных судебным или иным актом обязательств рассматривается некоторыми авторами[75] как основание отнесения механизмов косвенного принуждения к юридической ответственности. Кроме того, стимулирующая направленность ограничений личных прав должника позволяет говорить об обеспечительном характере рассматриваемых мер. При этом сам законодатель причисляет способы косвенного принуждения к исполнительным действиям. Таким образом, существует несколько подходов к пониманию того, чем же на самом деле являются меры косвенного принуждения, какова их правовая природа и к каким из традиционных механизмов государственного принуждения они могут относиться. Рассмотрим подробно каждый из существующих подходов.
1. Меры косвенного принуждения и меры принудительного исполнения Если сравнивать меры принудительного исполнения и ограничения личных прав должника, применяемые судебным приставом-исполнителем в случае неисполнения требований исполнительного документа в установленный срок без уважительных причин, то в этом случае на первый взгляд и порядок применения указанных мер, и их цели относительно схожи. Вместе с тем такой подход следует признать поверхностным и не учитывающим специфику сравниваемых способов воздействия на должника.
Прежде всего все меры принудительного исполнения, перечисленные в Федеральном законе «Об исполнительном производстве», имеют имущественный характер, направлены на имущественные лишения должника. Меры принудительного исполнения не затрагивают личные права должника, не подразумевают лишения личного характера, иными словами, в их основе лежит имущественная природа. Меры косвенного принуждения, напротив, представляют собой ограничения личных прав должника и не воздействуют на принадлежащее ему имущество.
Исходя из этого вытекает существенное различие – механизм достижения исполнения посредством сравниваемых мер. Что касается мер принудительного исполнения, то их применение реализуется следующим образом. Должник не исполняет требования исполнительного документа в назначенный для добровольного исполнения срок, судебный пристав-исполнитель устанавливает в отношении него меру принудительного исполнения, посредством чего достигается исполнение требований исполнительного документа. Получается, что меры принудительного исполнения не понуждают должника исполнить соответствующий акт самостоятельно, посредством указанных способов принуждения требования исполняются «автоматически». Например, обращение взыскания на имущество или денежные средства должника или изъятие имущества уже само по себе погашает требования исполнительного документа и удовлетворяет интересы и восстанавливает нарушенные права взыскателя. Должник фактически не участвует в исполнении содержащихся в исполнительном документе требований, исполнение происходит за счет имущества или денежных средств должника.
Исполнение требований посредством оказания косвенного воздействия достигается иным путем: должник не исполняет требования исполнительного документа в назначенный для добровольного исполнения срок, судебный пристав-исполнитель устанавливает в отношении него, например, временное ограничение права на выезд из России, в результате чего должник самостоятельно исполняет судебный акт. Применение указанного ограничения понуждает должника исполнить требования исполнительных документов, т. е. должник самостоятельно осуществляет все необходимые действия, исполнение реализуется по его воле его собственными действиями в пользу взыскателя, в то время как принадлежащее ему имущество остается нетронутым судебным приставом-исполнителем.
72
Global Code of Enforcement, UIHJ, Madrid, 2015.
73
Определение Конституционного Суда от 24 февраля 2005 г. № 291-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хлюстова Вячеслава Игоревича на нарушение его конституционных прав пунктом 5 статьи 15 Федерального закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию»» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 11.02.2016).
74
См., например: Гальперин М.Л. Можно ли должников лишать водительских прав, или Кто должен писать законы? // Закон. 2015. № 2. С. 123–136; Шварц М.З. К вопросу о правовой природе личных ограничений в исполнительном производстве // Принудительное исполнение актов судов и иных органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий: Сб. мат. Междунар. науч. – практ. конф. М.: Статут, 2013. С. 175–184.
75
Шварц М.З. К вопросу о правовой природе личных ограничений в исполнительном производстве // Принудительное исполнение актов судов и иных органов… С. 175–184.