Не спасай обречённого!

Зоя: – Да не нужны нам никакие кредиты! Оставьте нас в покое, уважаемая Афродита! Мы не нуждаемся в деньгах и никогда не будем в них нуждаться.

Афродита: – Но это же выгодно, молодые и прекрасные люди! Например, деньги часто нужны к свадьбе! И совсем небольшие проценты придётся выплачивать! Сумма вашего долга возрастёт не в три раза, а поменьше. Наш кредит – ваше счастье, ваш великий шанс!

Роман: – Вы, в конце концов, оставите нас в покое или нет?

Афродита (встаёт): – Вы отказываетесь от своего счастья. Но сегодня я вас ещё найду. До встречи! Не унывайте!

Роман: – И вам не кашлять, Афродита!

Афродита уходит

Зоя: – Бывают же люди, которые стараются испортить настроение нормальным господам и дамам.

Роман: – Всё не так просто. Они, мерзкие агенты банков, всех по себя гребут. Но стараются поймать в свои сети обездоленных, неимущих.

Зоя: – А что с них взять-то? Нищие же не смогут расплатиться.

Роман: – Вот тогда, Зоя, должников на законных основаниях отправляют на специальные зоны, огороженные колючей проволокой. Там богатеи-неудачники пашут на банк и на государство, которые без барышей не остаются при любом раскладе. Молодых и здоровых людей превращают в немощных стариков, потом отпускают на свободу… умирать. У моего отца на автобазах люди получают, правда, не большие, но, всё-таки, деньги. У них бесплатная спецодежда и талоны на обед. Но почему-то, они, всё равно, живут в нищете.

Зоя: – Злые языки говорят, что предприниматели и бизнесмены платят рабочим и служащим, да и всякой мелкоте, только сотую часть от того, что они заработали. Но ведь врут же!

Роман: – Конечно, врут. Они вносят раскол между богатыми и бедными. А мы с ними – единое целое. Ну, ладно. Тут не наше дело. Известно, что каждому – своё.

Зоя: – Согласна. Если не будет бедных, то исчезнут и богатые. Но ведь это так мерзко и… несправедливо!

Роман: – Вот именно, Зоя! Поэтому бедные нам очень необходимы.

Зоя: – Но не молиться же нам на них, Рома!

Роман: – Ради хорошей прибыли можно и помолиться. Они наши… кормильцы. Но я привёл тебя сюда не для того, чтобы рассуждать о политике и экономике. Я привел тебя сюда, в эту замечательную липовую рощу, чтобы ты, любимая моя, послушала стропалиные песни.

Зоя: – Что за птицы такие? Разновидность соловьёв?

Роман: – Каких там ещё соловьёв?

Зоя: – Может быть, дрозды сейчас будут петь? Дрозды, Рома, да?

Роман: – Они не дрозды, Зоя, и совсем не соловьи, а люди. Они – стропальщики на этой огромной товарной базе. Вон там, за высокими кустами их общежитие. По вечерам они собираются на улице, именно, здесь в большой беседке и поют свои замечательные и душевные песни.

Зоя: – Весь день вкалывают, работают, а вечером у них сил хватает что-то ещё и петь?

Роман: – Они уже почти год или даже больше сидят без работы и без зарплаты. В наш город, почему-то, не приходят никакие промышленные и продовольственные грузы. Что-то у них там… у больших хозяев и директоров с договорами не наладилось. А может, у государства такая вот… экономическая политика.

Зоя: – Почему же стропали не откладывали деньги про запас? Ведь банков много. Если не у нас, то в зарубежных цивилизованных странах. Ведь можно же жить очень красиво.

Впрочем, я переутомилась, Ромик. Я прекрасно понимаю, что такие деньги никак нельзя отложить про запас. Что ж делать? Богатые богатеют, а бедные беднеют. Но я не против такой ситуации.

Роман: – Я тоже. Потому и получается, что очень и очень многим ничего не остаётся делать. Вот стропаля или стропали, то есть стропальщики по вечерам и поют, а днём некоторые из них ходят по нашему городу и стараются что-то и где-то заработать. Одним удаётся бельё постирать, другим ковры вычистить, собак ещё выгуливают. Правда, некоторых из них съедают. Но не всегда, а вовремя возрастающего аппетита. Ну, они добрые ребята, хорошие. Практически не побираются и никого не грабят.

Зоя: – Чего поделаешь, вся страна в напряжении. Ничего у правительства не получается для других, для народных масс. Так сложилось, что чиновники больше для себя стараются, своих родственников и друзей. Но лично бы я не доверила стропальщикам стирать даже собственное бикини.

Роман: – Всё правильно, моя дорогая. Их, в основном, везде и всюду посылают в то место, откуда мы все явились на свет.

Появляется Полидор. В правой руке – копьё, на шее висят две мёртвые крысы. Их хвосты привязаны к верёвке. Вид его торжественный, но ужасающий. Ведь на нём не только короткая юбка из трав, но и на голове – каска

От неожиданности Роман вскакивает с места. Зоя закрывает руками лицо. Но встаёт и она, подходит к Полидору. Кланяется ему

Зоя: – Уважаемый господин людоед, не ешьте нас, пожалуйста!

Полидор (прикладывает к груди руку, в которой держит копьё): – Полидор не людоед, он не ест людей. Он – стропальщик и ударник капиталистического труда!

Роман: – Интересно знать, кого же есть Полидор.

Полидор: – Полидор ест ворон и крыс! Полидор принимает в пищу всё, кроме людей! Перед едой он тщательно моет руки. Он очень культурный.

Появляется Афродита, подходит к Полидору.

Афродита: – Когда же наш славный Полидор возьмёт в нашем банке небольшую ссуду, тысяч на семьдесят? Ну, дорогой Полидорушка, решайся!

Полидор: – Да, это правда, Полидор немного одичал. Но для того, чтобы Полидору взять кредит в банке, ему надо окончательно потерять разум. Полидор пока ещё умеет думать.

Зоя (Афродите): – Вас же просили, уважаемая Афродита, чтобы вы тут, среди нормальных людей и этих вот несчастных стропальщиков, не говорили всякие пошлости и гадости.

Роман: – Такие, как вы, абсолютно загадили телевизионный эфир. Там и без того смотреть нечего, да ещё и вы.

Афродита (ударяет каблуком о землю): – Хочу и буду говорить пошлости и гадости! До встречи!

Уходит.

Полидор: – От этой девушки, которая называется Афродитой, разбегаются в разные стороны даже крысы, а вороны улетают в соседнюю рощу. Афродита портит Полидору всю охоту. Она – злой дух! И вы, оба, тоже злые духи! От вас совсем не пахнет крысами и воронами.

Роман: – Ты, Полидор, ошибаешься. Мы – студенты и, всего лишь, дети предпринимателей.

Зоя: – Дорогой Полидор, мы не охотимся на крыс и ворон. Мы их жалеем. Они ведь тоже хотят жить.

Полидор: – Стропальщики и крановщицы тоже хотят, потому они принимают в пищу то, что некоторым господам кажется не совсем съедобным. Мы – не дети предпринимателей, а порождения бед и несчастий.

Зоя: – Мне папа не разрешает есть, что попало! Мы же не французы и не японцы, и даже совсем не наши замечательные друзья американцы.

Роман: – Зоинька, ты не права. В цивилизованных странах процветает истинная демократия и толерантность, поэтому пусть они едят, что хотят. Вот и славные наши строполя тоже свободны в своём выборе. Пожелают съесть крысу – пожалуйста, а если захотят, то можно приготовить к обеду и жаркое из вороны.

Зоя (обнимает Романа): – Как прекрасно, Ромик, что и у нас, в замечательной стране Всесилии, каждый может жить так, как хочет.

Полидор: – Каждый, как может, так и живёт. Но Полидор хочет знать, что привело славных молодых людей в чистой одежде в места, где даже вооружённые полицейские не гуляют.

Роман: – Нам очень хочется послушать стропалиные песни. Мы, конечно же, заплатим.

Зоя: – Мы заплатим хорошо. На эти деньги можно будет купить много ворон и крыс и даже засолить и закоптить их на зиму.

Полидор: – Полидору нравиться такая мысль (ударяет концом копья о землю и кричит): – Ого-го-го! Собирайся народ стропалиный! Песни петь пора! Угу-гу-а!