Страница 24 из 29
При таком положении в подразделении молодые не ощущают себя не то что солдатами, но даже просто людьми. Они превращаются в абсолютно бесправных существ, наподобие скота. Постоянные унижения, издевательства со стороны старослужащих и фактических лидеров здорово бьют по психике. Молодые не ощущают гордости своим положением военнослужащих, не стремятся выполнять работу максимально хорошо. Им не прививается никаких позитивных мотивов хорошо служить. После службы у них не останется ничего, кроме сломанной психики и ненависти к людям и государству, которое их отдало во власть произволу этих самых людей.
Офицеры тоже портятся: понятие долга для них перестаёт что-либо значить (если значило до этого), они стараются сбросить с себя как можно больше обязанностей по управлению подразделением, практически не общаются со своими солдатами. А ещё они вовсю эксплуатируют коллектив в своих собственных интересах: сдают солдат на работы, заставляют воровать, отбирают солдатские деньги и т.д., и т.п., – в общем, ведут себя как старослужащие, только рангом повыше. Они сами утрачивают дисциплинированность и теряют контроль над дисциплиной в подразделении.
В общем, при приспособлении официальных лидеров к коллективу мы получаем дедовщину во всей её красе. Из этого можно сделать вывод, что дедовщина была всегда и всегда имела такую степень развития, как в современной российской армии. Однако этот вывод ошибочен. Чтобы не допустить подобного засилья негативных черт коллективизма в армии, и были изобретены уставы. Кроме того, были изобретены специальные средства ограничения коммунального произвола, используемые наряду с уставами – это как раз то явление, которое я здесь называю уставщиной. Всегда надо иметь в виду, что дедовщина не единственное из возможных средств организации армии и далеко не самое эффективное.
Посмотрим теперь, каково соотношение официального и фактического социального статуса при уставщине. На этом я уже останавливался в главе «Коллектив». Считаю необходимым повторить сказанное ещё раз, расставив соответствующие акценты.
Ключевым при уставщине оказывается положение в коллективе сержанта. Сержантом здесь обычно становится нефактический лидер, поэтому он не имеет такой власти над коллективом, как лидер фактический. Вернее, он имеет власть, но она придана ему не самим коллективом добровольно, а дана по линии официальной иерархии, т.е. его власть имеет другую природу. Такой сержант является официальным лидером, и его власть опирается на официальные институты, чуждые природе коллектива, такие как донос офицеру, прокачки и выматывающие приёмы. В результате доноса уже офицер может применить те же приёмы, либо посадить провинившегося на гауптвахту. Последнее производится через дальнейший донос командиру части.
Уставного сержанта коллектив не только не признаёт за лидера, но ещё и презирает, и ненавидит. Ещё бы: его же навязали силой! Уставные сержанты обязаны возвышением лично офицеру и лишь в его тени могут рассчитывать на послушание подчинённых. Посему они редко злоупотребляют своим положением, боясь его потерять, что очень вероятно под пристальным оком враждебного им коллектива. Коллективу их навязали. Коллектив жаждет мести. И если сержант позволит себе слишком много, коллектив сочтёт донос на такого сержанта делом чести для каждого своего члена. При этом сам сержант готов в лепёшку расшибиться, лишь бы его не разжаловали, что автоматически отдаст его на растерзание коллектива.
Такое широкое разрастание официальной иерархии с глубоким проникновением в коллектив позволяет очень эффективно ограничивать коммунальную стихию, делает коллектив более аморфным, не даёт формироваться дедовщине. Роль уставного сержанта в условиях существования тенденции образования в коллективе дедовщины огромна: такой подход к назначению и использованию сержантов только и может её обуздать.
Главное здесь, что сержант ответственен перед офицером. Он никогда не ослушается приказа и сделает всё, чтобы претворить его в жизнь. И хотя коллектив и ненавидит такого сержанта, он безропотно выполняет всё, что от него требуется. Если коллектив вдруг сорвётся, достанется сержанту, а не офицеру; офицер для коллектива в случае уставщины свят. Приказ же, даже и без сержанта, будет с очень большой степенью вероятности выполнен: его же дал Офицер, который может применить кару небесную. Так считает коллектив. Следовательно, и эффективность подразделения здесь существенно возрастает.
Так что фактический статус в армии не главное, он здесь абсолютно подчинён статусу официальному. Нет официального статуса, нет никакого статуса вообще. Молодые при таком положении вещей ощущают себя людьми, даже могут испытывать гордость своим положением. По крайней мере, их психика не страдает столь фатально, как при дедовщине. Их даже могут научить чему-то позитивному, что при дедовщине для большинства исключено. И степень дисциплинированности при уставщине выше, причём, как солдат, так и офицеров. Последним приходится работать гораздо больше и держать лицо. Они здесь действительно Офицеры, тогда как при дедовщине превращаются в аналог старослужащих.
Просто очевидно поэтому, что уставной порядок эффективней дедовщины. Он позволяет сдерживать буйство коммунальной стихии, которое в противном случае способствует проявлению самого гнусного в человеке. Благодаря уставным правилам организации, коммунальная гнусь в людях сдерживается в терпимых пределах, – ей попросту не дают проявиться слишком сильно.
Грустно, что в современной российской армии доминирует дедовщина, – это развращает армию и делает её менее боеспособной, способствует росту паразитизма и махинаций среди солдат и офицеров.
Так что же такое дедовщина?
Обычно то, что подразумевается под дедовщиной, на самом деле представляет собой целый комплекс социальных явлений, причиной которых является образование в ротах и взводах коллективов. Обычно эти явления чётко не разграничиваются, сваливаясь исследователями в одну плохо переваренную кучу. Так, выделение фактических лидеров – это одно, а статус самих старослужащих – совсем другое, но всё это обычно именуется словом «дедовщина».
Поэтому для целей данного исследования мы далее подробно опишем дедовщину именно как совокупность этих самых коллективных явлений, отделив её от уставщины, как другой организационной основы армейских коллективов. Нужно чётко понимать, что дедовщина как уважение старших и более опытных работников складывается всегда и в любом коллективе, и бороться с ней самой по себе глупо. В конечном счёте, такая борьба приведёт к ухудшению качества работы коллектива, ведь наибольшим профессионализмом отличаются именно опытные профессионалы, а не вновь прибывшие юнцы. Поэтому в любом коллективе с нормальным руководством ведётся борьба не с уважением старших и более опытных работников, а с появлением паразитарного настроя у этих самых старших и опытных. При дальнейшем изложении мы попытаемся определить грань, по которой идёт раздел позитивных слагаемых дедовщины и её негативных последствий.
Человек, какой он есть
Когда человек попадает в армию, он оказывается в условиях, в которых с него моментально слетает вся шелуха видимости, и он предстаёт перед окружающими тем, кем является в действительности. Проявляются все скрытые качества личности: если человек был чистоплотен на гражданке, это сразу проявится в армии, если работящ и ответственен, – это также станет понятно всем окружающим.
Подобный феномен объясняется тем, что в армии человек постоянно на виду: он проводит 24 часа в сутки в окружении других военнослужащих, в коллективе, поэтому ничего утаить ему не удастся. С другой стороны, здесь он оказывается лишён всех искусственных материальных средств, позволяющих выглядеть лучше. Сразу сказывается отсутствие различных материальных средств гигиены, таких естественных в повседневной жизни. Кроме того, для любого действия в армии надо ещё и прилагать огромные усилия. Даже для того, чтобы элементарно постирать форму, необходимо договориться с дежурным по части или его помощником и ночью, в это единственное свободное от работы время, вместо сна, с час потратить на стирку, – и так в любом личном вопросе. Естественно, вся шелуха цивилизации спадёт, останется только то, без чего человек сам не может жить чисто психологически. Конечно, коллектив и командиры не позволят скатиться ниже определённой планки даже самому последнему раздолбаю, но это уже другой вопрос.