Страница 9 из 10
Если теперь обратиться к богослужениям по общепринятому, всем знакомому обряду, мы обнаружим, что они тоже далеко не одинаковы. Заметно отличаются друг от друга храмы даже в пределах одной епархии, одного города.
…Кафедральный собор полон: здесь службу возглавляет епископ в сослужении многих известных священников; голоса дьяконов и пев чих складываются в небесный строй классических церковных песнопений; льется красивая, музыкально отточенная, безупречно внятная речь канонарха, и хор вторит ему, фраза за фразой, помогая мысли надежнее улечься у вас в сознании; сияет множество огней, освещая драгоценные иконы и превосходные настенные росписи, целый мир глубоких религиозных образов. Сама архитектура храма, его размах и разлет, уходящий в небо купол и декоративные детали отделки, и даже причудливая череда ароматов, исходящих из архиерейского кадила, – все это богатство воздействий и впечатлений поддерживает вашу молитву, помогает вашей душе двигаться по дороге в Небо.
…Но вот и другой храм, небольшая кладбищенская церковь на окраине города. Непритязательная архитектура, небогатая внутренняя отделка. Народу совсем немного. Нет росписи на стенах; иконы немногочисленны, а те, что есть – неприметны, неброски. Освещение неяркое, свечи и лампады перед иконами не нарушают мягкого полумрака. Дьякона нет, служит немолодой священник; ектений – молитвенные прошения – звучат у него совсем не так, как у соборного протодьякона, и ладан у него в кадиле пахнет только хвойной смолой, как неведомо сколько веков тому назад… Нет и канонарха; хор из нескольких негромких женских голосов будто неуверенно заполняет тишину непритязательной «обиходной» мелодией…
В какой из этих двух храмов пойти? Для некоторых из нас неприметная церковь со ста рым священником и скромным хором сама по себе скорее способна стать дорогой в Небо, чем грандиозный собор с его великолепной службой. Одним не обойтись без силы и ясности, без яркости и громогласия; другим – без простора для мысли и переживания, без «веяния тихого ветра», без вглядывания в полумрак, без вслушивания в тишину.
Почему?.. Никто вам точно не скажет. Нет одинаковых людей, нет и одинаковых храмов, – даже при том, что богослужение совершается по одному и тому же обряду. Господь предлагает каждому из нас разные пути восхождения, но ведут они к одной и той же цели.
Где ни жить, одному Богу служить
Наверное, всем известен библейский рассказ о Вавилонской башне: люди возгордились и решили построить башню до неба. Тогда Бог перемешал единый язык, на котором все тогда говорили; у каждого племени образовался свой собственный язык. Постройка башни остановилась – и с тех пор народы земли говорят на разных языках, не понимая друг друга…
Христианское богословие видит здесь отправную точку для другого события: создания Церкви. ней Бог вновь соединяет людей, без различия языка и нации, но и без утраты их особенностей. Такое единение народов находит замечательное отражение в православном богослужебном обряде.
…Вспоминаю, как много лет назад, будучи еще молодым человеком, я в первый раз приехал в Иерусалим. Опытные люди подсказали мне идти в храм Гроба Господня не днем, а вечером и остаться на ночную службу. Литургию в ту ночь служили на Голгофе – на том самом месте, где был распят Спаситель: это возвышение находится внутри грандиозного древнего храма. Престолом греческому священнику служило основание Креста.
Служба совершалась, естественно, по-гречески – но, к моему изумлению и радости, оказалось, что я практически все понимал, хоть и совершенно не знал языка: настолько близки, слово в слово, греческий и церковнославянский чин литургии. Силой Креста Господня в право славном богослужении отступило и исчезло вавилонское разделение языков.
У этого события было своеобразное продолжение, когда я жил в городе Лоуэлле, штат Массачусеттс, учился в семинарии и изучал греческий язык. Я задумал тогда для практики ходить на службу в греческую церковь – но из моей попытки ничего не вышло. Пожилой священ ник, о. Филипп, увидав незнакомца среди прихожан и желая облегчить мне восприятие богослужения, каждый раз переключался с греческого на английский! Снова было преодолено вавилонское разделение, на сей раз силой доброты и радушия: хоть и без пользы для семинарского курса, но с огромной пользой для закона веры и для школы жизни.
В греческой Церкви особенно заметно выделяется богослужебный обряд афонских монастырей. Афон, или Святая Гора, – это монашеская республика на территории Греции, длинный узкий полуостров, выдающийся с севера на юг в Эгейское море. Кроме монастырей, на нем почти нет поселений; кроме монахов, почти нет постоянных жителей. Неудивительно, что церковная жизнь на Афоне идет по своим особым правилам.
Для афонского богослужебного устава очень существенно так называемое «византийское время», то есть жизнь по солнечным часам. Каждую субботу вечером здесь подводят часы так, чтобы начало суток совпадало с заходом солнца. результате богослужения, предназначенные для дня и ночи, утра и вечера, совершаются в афонских монастырях каждое в свое время. Если же часам дать непрерывный ход, то в сутках всегда будет ровно по 24 часа, и установить такое расписание невозможно: в 6 утра, к примеру, зимой еще глубокая ночь, а летом уже ясный день…
Несколько раз в году, в большие праздники, богослужения на Афоне продолжаются непрерывно по 10–12 часов: начавшись вечером, заканчиваются при полном свете дня (рассказ про такую службу у нас в Киевской духовной академии вы найдете ниже). остальные дни афонские богослужения тоже, впрочем, не слишком-то короткие: в общей сложности около шести часов в течение суток.
А в приходских храмах Греции, Кипра, Румынии, Болгарии и многих других стран богослужебный обряд главным образом сходен с нашим, русским, хоть в чем-то и отличается. Скажем, у греков каждое воскресение после литургии следует чин благословения колива – праздничного угощения, которое прихожане уносят к себе по домам. У нас же этот чин совершается только раз в году.
Впрочем, разнообразие обряда в Церкви этим не ограничивается. Например, некоторые из западных христиан, принявших православие, совершают богослужение по древнему западному обряду тех времен, когда Рим еще не был оторван от церковного единства. За счет небольших изменений в западном законе молитвы устраняются позднейшие богословские ошибки римо-католичества и утверждается единый закон православной веры.
…Все сказанное здесь имеет очень простой смысл: нет и не может быть одного-единственного «правильного» богослужебного обряда. Символы богослужения возводят человека к Небу множеством разных путей; среди них – очень важный, для многих незаменимый, путь единения со своими предками, со своим народом, со своим традиционным культурным наследием. И хотя Бог один, но культуры народов весьма многообразны…
Правильность обряда – это его способность хранить и нести людям закон веры, какими бы ни были отличительные черты богослужения. Если же закон веры потерян или изменен, если православная вера утрачена, то никакие обряды делу не помогут.
Время и вечность
Ход церковных часов
Время знакомо нам всем; вечность – не слишком-то. Самое массовое недоразумение – принимать вечность за очень долгое (бесконечное?) время. Говорят, например: «Сто лет в сравнении с вечностью – это очень мало…» Неправильно. Продолжительность отрезка времени невозможно сравнить с вечностью, как невозможно сравнить по длине веревку с воздухом. Воздух не имеет длины; вечность – это отсутствие времени.
Материальный мир и вся селенная, и каждый из нас – живет во времени, а жизнь будущего века, стремление к которой мы исповедуем в Символе веры, времени непричастна. И тут возникает еще одна глубокая ошибка, отрыв вечности от обыденности: «от, дескать, настанет конец света и начнется вечность…» Неправильно!