Защитник

А ведь будущее было в какой-то мере даже грустным. То, что его семпай — Баттосай — станет бродяжкой, было ясно как день. Но вот чертов Хаджиме в полиции, детки отряда Секихотай[34], даже другие мастера этого Хитен Мицурюги! Всё! Всё. Было так, как показало будущее. Только с одним интересным отличием — Химура Кеншин пропал, не умер, не был убит, не уехал, именно пропал на шестом году странствий где-то на своем родном Кюсю.

И ведь Шишио не был глуп, он воспользовался знаниями и ситуацией в полной мере.

И что теперь — революция провалилась, он сидит в Аду, и всё из-за одного чёртова волка, который не дал себя подкупить, так ещё и целился в глаз, а не в лоб!

Вот и доверяй теперь видениям будущего.

Но ничего. Шишио ухмыляется.

Почему бы не обеспечить себе интересное посмертие.

Ад сам себя не завоюет!

Наученный дважды горьким опытом, испробованным на собственной шкуре, вооружённый вечностью и своими непревзойденными навыками, Шишио приходит к закономерному выводу. Противника нужно изучить. Изучить и разрушить изнутри. А для большего успеха добавить и революционеров, как бы не связанных с ним. Макото ухмыляется, спускаясь с горы: план на ближайшие года есть — внедриться в местное правительство, а лучше всего — к Эмма-О. Найти своих верных и после смерти соратников, и главное, Юми — без этой ойран[35] будет определённо скучно.

Шишио Макото корил себя.

Шишио Макото проклинал себя.

Шишио Макото в очередной раз признал себя безумцем.

А всего, чтобы избежать проблем, нужно было не светиться перед одним-единственным адским чиновником.

Ха! Да проще было воскреснуть или узнать, что случилось с его семпаем, чем что-то утаить от этого… демона.

Что бы кто ни говорил, адом правят не десять царей, включая Эмму.

Адом, великими царями, Эммой и даже частично раем, с какого-то хрена китайским, правит один-единственный демон.

Зато какой…

Этот. Этот… Этот! Чертов Ходзуки!

Холоднокровный, играющий роль идеального исполнителя, видящий всё и всех насквозь и любящий искусно издеваться над окружающими.

Так искусно, что сам Шишио понял это только после столетия работы на него.

Столетия!

За время которого он успел вникнуть почти во все дела Ада, попытаться начать исполнять свой план, быть посаженным на цепь этим самым Ходзуки и теперь вновь стать исполняющим обязанности хитокири.

Чертов Ходзуки! Да чтоб на него Эмма сел!

А, и мои люди, найденные разбросанными по всему далеко не маленькому Аду люди успели переродиться.

А Шишио это не светит.

Чёртов демон, хороший ошейник нашёл.

Зарычав, Шишио пнул стенку.

— Опять злитесь, Шишио-сан? — мелкий серебряноволосый демонёнок появился словно ниоткуда. Хотя почему же ниоткуда — из зала царя Эммы с посланием от Ходзуки.

— Не твоё дело, малявка, — фыркает Макото.

— Моё, моё, — чешет затылок мальчонка, — вы сломаете, а мне следить, чтоб восстанавливали, а у меня и так работы… много.

Шишио только фыркает. Ходзуки весьма убедительно запретил трогать его маленьких помощников, а те знают и пользуются, вот и остаётся только фыркать.

— Ну, что там у тебя?

— Ходзуки-сама настоятельно просит вас выпроводить китайского гостя и как можно грубее! — улыбается демонёнок. — Хакутаку-сан вновь создаёт хаос вокруг себя. Говорят, он даже на рыбоцветы[36] позарился!

— Ха-хах-ха-ха! — удержать смех Шишио не удаётся, да и не собирался он его сдерживать. Должно быть хоть что-то приятное в неприятной работе, а этот китайский посланник Рая своими выходками доставил немало веселья. Да и кто, если не он, мог вывести хладнокровного Ходзуки из себя. — Веди, малец! Раз Ходзуки сказал «как можно грубее», значит, можно будет добавить огоньку!

Комментарий к Спешл ши: Hoozuki no Reitetsu — Явление великого и ужасного Шишио! Покоритель Ада!

[33] Гатоцу — удар клыка — представляет из себя технику пронзающего удара, доведённую до совершенства, переложение Хирацуки, базовой техники меча Шинсенгуми, для левой руки. Гатоцу Зерошики — нулевая стойка Гатоцу - тайный удар, который может исполняться в непосредственной близости от противника. Предварительный разбег не требуется, так как энергией для удара служит мгновенное выпрямление всего тела. Мощнейшая техника Гатоцу, способная в буквальном смысле слова разорвать противника пополам.

[34] Секихотай — отряды практически добровольцев, участвовавших в войне Босин, после начала эпохи Мейдзи объявлены самозванцами, хотя считались императорской армией, после невозможности выполнения правительством обещания по снижению налогов.

Детки отряда Секихотай — автор имел в виду каноничных персонажей «Бродяги Кеншина», Сагару Саноске и его товарища Цунан Цукиоку, которые по канону, будучи крестьянскими мальчишками, прибились к лидеру и выжили после уничтожения большей части отряда.

[35] Ойран – шлюха, способная развлечь клиента не только своим телом, но и традиционными искусствами, стихами или игрой на кото. Чаще всего были весьма образованны не только по специализации.

[36] Рыбоцветы — странное порождение ада, то ли рыба, то ли растение, которому для жизни требуется поливка. Как цветок, растёт на стебле с листьями вместо цветка с лепестками рыба, способная издавать звук, близкий к ультразвуковому.

========== Джу сан: Полный размышлений сон ==========

Буря кончилась, ушла так же стремительно, как и пришла.

Ушла, оставив после себя незатыкаемую пустоту.

Ичиго прикусил палец - хотелось завернуться в одеяло и расплакаться, вымывая со слезами всё напряжение, всю вину, всё, что оседало на душе. Хотел, но не мог. Как тогда, не мог плакать. Ведь кто плачет по превосходно сделанной работе, когда-то убеждал себя Кеншин, убив в первый раз, и держался, не плакал. А потом он убил Томое, и слезы не шли. И теперь, теперь он вновь не мог оплакать умерших. Пускай на его руках кровь только двоих, но сколько умерло в битве над Каракурой, сколько в Лас Ночасе… А ведь ещё и Мацумото с Ичимару пропали, то ли сбежали, то ли Айзен их чем-то успел приложить… Куросаки передёрнул плечами - ночью было холодно, а он сидел на крыше дома в тонкой футболке и даже не думал спускаться в комнату. Он надеялся, что с очередным порывом ветра с души сорвёт груз нарушенной клятвы. Спать он просто не мог…

— Ичиго, Ичиго!

— Ороо?! — вздрагивает Ичиго, он совсем не ожидал, что его потревожат в такой поздний час.

— Ичиго, — Ишшин хмуро поглядывает с лестницы, — слезай уже. Ты уже какую ночь так сидишь. И, знаешь, не очень, когда давят реацу у тебя над головой.

— Я ещё посижу и спущусь…

— Спускайся давай.

— Пожалуйста, пап, — пытается скорчить умоляющую рожу Ичиго, подражая отцу, когда тот что-то выпрашивает у мамы, но, кажется, получается не очень.

— Давай, давай, спускайся, — тяжело вздыхает Ишшин, он-то хотел отложить этот разговор… но пустые глаза сына он не может больше терпеть. — Пришли новости из Общества Душ.

— Что?

На кухне горит свет. Кипит вода в чайнике. И больше никого нет.

— Из Сейрейтея пришли новости, как я и говорил, — начинает Ишшин, как только чай заваривается и они садятся за стол. — Айзен жив. Его осудили на двадцать тысяч лет на нижнем уровне Авиши.

— Жив… — потрясённо раскрываются глаза.

Ичиго резко вздыхает и заходится в кашле. Эта новость и радует, и нет одновременно… с одной стороны, он убил только одного, а вот с другой, они же не серьёзно?.. Вот кого нужно было казнить, а не Рукию.