Капризы неба

– Так-то оно так. Но на самом деле, внутри воссозданного мира персонаж существует вполне самостоятельно. Именно его поступки заставляют автора выбирать для него тот или иной путь. Тебе наверняка знакомо чувство, когда, дойдя до определённого эпизода, тебе не хочется вести своего героя по ранее запланированному пути. Тебе кажется, что он должен совершить иное действие, сказать иные слова и так далее. Это и называется эффектом воздействия персонажа на своего автора. Причём, сам писатель воспринимает такое воздействие на бессознательном уровне. Ему кажется, что всё придумывает он сам. На самом деле, его герой активно борется внутри придуманного сюжета, ломая авторские замыслы там, где их прочность позволяет это делать. А проще всего ломать те замыслы, в которых у автора нет уверенности, как в стопроцентно верных решениях.

Глен убедился, что на полу в кабинете не валяется никаких слов и все слова дошли до места назначения – до его мозга. Только после этого он сказал:

– Выходит, персонаж действует в процессе написания произведения. А сейчас, – он указал на стол Леонида, – мы собираемся извлечь его из уже готового текста. Нестыковка!

Леонид снисходительно улыбнулся.

– Истории, описанные в литературных произведениях, имеют замкнуто-циклическую структуру бытия. Мы называем её Эклиптикой. Жизнь персонажа не заканчивается на последнем слове книги. Даже после выхода в тираж чистовика, конечного продукта творчества, все герои продолжают жить. Движутся вновь и вновь, от первой к последней главе. Они уже не имеют альтернативных линий судеб, их линии прописаны и утверждены, но они об этом, разумеется, не знают. Для них каждый цикл – единственный. Вот именно для таких случаев нам и нужны плоскости пограничных разделов. С их помощью мы можем создавать ответвления в сюжете, так называемые сюжетные карманы. Вовлекая в них выбранного героя, мы в силе оказывать на его линию судьбы разного рода воздействия, вплоть до извлечения. – Леонид посмотрел на Глена, затем на часы, затем опять на Глена. – Думаю, на этом теоретический курс можно считать завершённым. Теперь приступим к практической части.

Глен ничего не ответил, решив, что второй белый флаг будет явным перебором для его имиджа. К тому же основную суть он всё же сумел уловить.

Леонид начал аккуратно выводить слова на бирюзовом листе.

– Недостаточно просто переписать текст, – сказал он. – Его надо переписать, используя особую технику написания. Через пару недель тренировок ты сможешь ею овладеть без проблем.

Глен как ни старался уловить эту «особую технику» в движениях Леонида, сделать этого не смог.

– Как к тебе пришла идея этого рассказа? – спросил Леонид, не отрывая ни руки, ни взгляда от текста.

Вопрос удивил Глена.

– Пришла, как и все прочие – на искусственных ходулях, а не собственных ногах. Или хочешь сказать, не ты подкинул мне её?

– Не хочу, чтобы у тебя развился комплекс неполноценности в деле генерации задумок. Не все идеи подкидывал тебе я, какие-то ты всё же придумывал сам. Эта – как раз такой случай.

– Если это так, значит, в одном из соседних офисов должен сидеть ещё один генератор идей, имеющий со мной ментальную связь. Для меня все озарения имеют одинаково-необъяснимую природу.

– Ментальная связь у тебя налажена только со мной, поэтому никто другой из наших сотрудников этого сделать не мог. Идею придумал ты сам. Разве что… – Леонид остановился, обдумывая свою догадку.

– Разве что? – настойчиво спросил Глен. – Ваши конкуренты?

– Нет, – Леонид повернул голову. – Тебе мог помочь твой персонаж.

– Мой персонаж? – В глазах Глена сверкали отблески мыслей, но ни одной – здравой.

– Да, ментальную связь с тобой имеют и твои герои, – сообщил Леонид, продолжая работу над текстом. – Я уже упоминал про эффект воздействия на автора.

– Это я помню. Но речь шла о процессе написания. А как персонаж мог донести до меня идею ещё несуществующего рассказа? Ведь и самого персонажа тогда не существовало.

– Логичное замечание, если бы мы не собирались извлекать его в реальный мир. Поскольку это тестовое извлечение, мы отправим его обратно, и сделаем всё так, что он не запомнит своего путешествия. Но стоит не удалить воспоминания, как они станут почвой для взращивания различных гипотез. – Леонид говорил медленно и размеренно, словно на автомате. – Я всегда предлагаю новичкам для лучшего понимания проводить аналогию с реальной жизнью. Если у нашего мира есть Создатель (Творец, Бог, Высший разум – называй как угодно), то он способен руководить каждым из нас как ему вздумается. Согласен? Прописывать судьбы или подкидывать варианты выбора и наблюдать за нашими действиями. Вычёркивать из жизни, менять образ мышления, забирать к себе и возвращать обратно. Представь себе человека, возвращённого назад после встречи с Ним в здравом уме и с нетронутой памятью.

Глен задумался.

– Представил. Он отлично смотрится в больничной пижаме. Или с физиономией народного целителя.

– Ты говоришь о душевнобольных и шарлатанах. Но тот, кто узнает истину, не станет заниматься подобным. Он будет знать, что есть Высшие силы. Понимаешь? Не просто верить или предполагать, а знать. Знание изменит его жизнь, наделит верой, если таковой не было ранее. Породит кучу догадок о мотивах Создателя и принципах его вмешательства в земную жизнь. Точно так же и с персонажами. После встречи со своими создателями они способны самостоятельно проанализировать эту встречу, повернуть сюжет повествования в иное русло, а в редких случаях – даже прорыть себе путь в реальный мир, умело используя приобретённые знания и ментальную связь с автором.