Кошмар

Не то чтобы я верил, будто психоаналитик, работавший по государственной программе, способен гарантированно избавить меня от кошмара. Но попробовать стоило - хотя бы потому, что других вариантов я не видел. Не представлял иного способа справиться с этой напастью. Да к тому же психологическая помощь была бесплатной, так что я даже в случае неудачи ничего не терял… кроме времени. И ничем вроде не рисковал.

А потому с визитом к психоаналитику решил не затягивать. Уже на следующий день, выяснив адреса медицинских учреждений, участвовавших в программе, я забежал в то из них, что находилось ближе всех к моему нынешнему дому. И попросил записать меня на ближайший выходной… мой выходной после очередной смены, я имею в виду.

Внешний вид психоаналитика, на прием к которому я попал, меня несколько удивил. Я ожидал встретить невысокого добродушного старичка, с наигранной веселостью рассуждающего о моих комплексах и стоящих за ними интимных проблемах. Но данный конкретный специалист оказался сравнительно молодым человеком, долговязым и с немного мрачноватым лицом… это из-за тонких губ, наверное.

И было еще что-то в его лице… точней во взгляде: что-то, сразу показавшееся мне странным, подозрительным. Но я не придал значения, заключив про себя, что люди, ведавшие чужими душевными болезнями, и сами должны быть хотя бы малость не в себе. Ну, из-за всех тех проблем, что обрушивает на их головы нескончаемый поток пациентов.

И коли на то пошло, мое-то какое дело? Мое дело маленькое. Устроившись на кушетке в кабинете психоаналитика, я подробно, с расстановкой пересказываю ему свой неотступный кошмар.

- Значит, так, - отчеканил доктор, едва я закончил, и при этом еще за каким-то хреном щелкнул пальцами, - вроде все понятно. Но… сначала скажите сами, попробуйте сами ответить вот на какой вопрос. Почему этот ваш сон не отстает? Почему все повторяется и повторяется?

- Ну… - в нерешительности начал я, чувствуя некоторое разочарование, ибо ждал все-таки помощи, а не встречных вопросов, - видимо, потому, что это произошло со мной на самом деле. А забыть такое трудно… знаете ли.

- Яркое воспоминание! - воскликнул психоаналитик тоном ведущего какой-нибудь телеигры, объявляющего победителя… и опять этот треклятый щелчок пальцами, - итак, первая зацепка. Но воспоминания, как вам будет известно, относятся к сфере сознательного… сохраняются сознанием, проще говоря. Во сне же наше сознание… нет, не отключается совсем. Скорее, работает на холостых оборотах. В таком режиме его хватает только на то, чтобы трансформировать страхи и переживания, которые транслирует подсознание, в понятные образы. Понятные вам, спящему, я имею в виду. Тогда как первую скрипку играет подсознание; именно во сне весь мусор, что в нем накопился, на время выходит наружу.

- Допустим, - произнес я на это, - и как это поможет… в данном случае? С моей проблемой?

А про себя еще подумал с раздражением: “Хорошая у тебя работа, братец! Сиди себе в уютном кабинете, мели языком … всякие общие фразы. А тебе за это бабки платят. Наверное, я бы так же смог… если б учебник по психоанализу раздобыл. Ну и нашел возможность в него подглядывать во время приема”.

- Наберитесь терпения, - отвечал психоаналитик и еще при этом вскинул руку в древнем жесте: “типа, я без оружия, пришел с миром”.

Спасибо, что хоть пальцами на этот раз не щелкнул!

- Разберемся, какие именно переживания резонируют с этим вашим воспоминанием, - продолжал психоаналитик, - резонируют - и оттого, собственно, пробуждают вновь и вновь соответствующие образы. Начнем сначала. Вы просыпаетесь один в пустом городе… тогда и впрямь, говоря между нами, эвакуация была проведена…скажем так, неидеально. И вы не единственный, кто мог счесть себя брошенным.

Но ближе к делу! Вам снится, что вы один… потому что вы чувствуете себя одиноким и брошенным даже теперь. Живя здесь, в этом городе - новом и чужом для вас.

- Да я вроде привык, - пожал я плечами.

- На уровне сознания, - парировал психоаналитик, - повторяю: волнения на сей счет… как и все остальные - у вас в подсознании. У меня вопрос: виделись ли вы с кем-то из друзей и знакомых по той, прежней жизни, после эвакуации? А есть ли у вас семья? А хоть какая-то женщина была… до того, как все случилось?

На первые два вопроса я отрицательно качал головой. И только на последний ответил:

- Вот в том-то все и дело, что была. После эвакуации я ее так ни разу и не видел. Не уверен даже, что найду ее в этом городе. Знаете, поди, как нас… всех эвакуированных потом распределяли и развозили. Разделили тупо в алфавитном порядке, да распихали по городам, где был недостаток рабочей силы.

На последних фразах голос мой звучал с заметным раздражением. Впрочем, почти сразу я добавил примирительно:

- Мне, правда, жаловаться… лично мне - не на что. Работу нашел быстро. Чай, не планктон какой, умеющий только сидеть ровно, да бабки получать. Ну и лизать начальству… куда надо, ради премий и повышений. Я, если что, механик… ну, в автосервисе. А пока люди ездят на машинах, машины будут ломаться - и требовать ухода, в том числе моих умелых рук. Опять же квартира: ту, что я снимаю, метражом даже больше, чем та, что до эвакуации у меня была.

- Еще раз повторяю, - сказал психоаналитик, - сознательно вы смирились и вроде всем довольны. Но на уровне подсознания чувствуете себя не в своей тарелке. Вы одиноки, у вас нет ни друзей, ни семьи, ни даже полового партнера… постоянного.

- Бабы, - не удержался и поправил я его, - женщины. Дамы сердца или… хм, второй половинки. Но только не “партнера”, хоть постоянного, хоть… вообще. Уж простите, видно я несовременный. И это существительное мужского пола меня несколько вымораживает… в данном значении.

- Как хотите, - психоаналитик пожал плечами и продолжил, - переходим к следующему образу… связанному, впрочем, с предыдущим. Серое, затянутое тучами, небо без намека на солнце. Знаете ли вы, что у многих древних народов солнце служило объектом религиозного поклонения? Темнота пугала древних людей, но солнце, всякий раз поднимаясь в небе, дарило людям не только свет и тепло - что и само-то по себе приятно! Еще оно обнадеживало. Придавало уверенность, что тьма со всеми ее демонами не вечна; вот солнце снова взошло - и вся нечисть в ужасе разбежалась. Жизнь продолжается.

Вы же, судя по всему, такого чувства не испытываете. Вроде бы и на работу ходите, и не голодаете, и есть где жить. Но сказать: “жизнь продолжается” отчего-то не можете.

- Почему? Могу, - возразил я, - хоть прямо щас: жизнь…

- Подсознание не обманешь, - уверенно возразил психоаналитик, - с точки зрения подсознания это, скорее, существование, а не жизнь. Как у животных… если не хуже. Я бы даже сказал: вы существуете по инерции.

- Даже так?! - воскликнул я в неприятном удивлении.

Психоаналитик кивнул.

- На это указывает еще один образ из вашего сна, - молвил он, - брошенные машины. Множество брошенных машин. Как сами сказали, работаете вы не абы где, а именно в автосервисе. Ремонтируете машины. В свете чего видение вами машин брошенных, разбитых… особенно в большом количестве свидетельствует о том, что подсознательно вы считаете собственный труд - бессмысленным. Бесполезным, как у Сизифа.

“О как! Ну, тогда не дай бог у тебя машина сломается, и ты к нам в автосервис заглянешь, - со злой усмешкой подумал я, - сразу тебе скажу: бессмысленно это все, браток. Сам же говорил. Так что лучше новую тачку присматривай”.

Не всерьез, конечно, подумал. Потому как понимаю: от работы отказываться никому не выгодно - деньги лишними не бывают. Но все же подумал, факт.

- Такова уж потребность человека, - между тем разливался соловьем психоаналитик, - одна из потребностей, согласно пирамиде Маслоу. Получить признание своих заслуг со стороны окружающих - и прежде всего близких людей. А если таковых нет, если человек одинок, то и признания добиться не от кого. Потребность остается неудовлетворенной, сколько бы человек ни работал, как бы ни выкладывался.