Страница 61 из 103
- Ну так мне можно присесть или без парня меня здесь не рады видеть?- напряженно спрашиваю, переминаясь на месте с ноги на ногу
- Мы всегда рады видеть тебя, Тэйлор. Не говори глупостей,- великодушно объявляет отец, жестом показывая маме, что можно приступать к ужину.
После десяти минут маминого порхания вокруг стола, еда разложена по тарелкам. Сжимаю в руке ложку и сжимаюсь внутренне, зная, что за этим последует поток критики в мой адрес. И оказываюсь права.
- Мне не нравится, что твой парень с такой легкостью проигнорировал приглашение нашей семьи, дочка. В любой приличной испанской семье это восприняли бы, как серьезное оскорбление.
Безмолвно ковыряюсь в салате, не зная, как это прокомментировать. Остается только облегченно вздохнуть, что мы живем не в Испании.
- Я говорил тебе, Тэйлор. Я говорил, - подает голос Рико.
Вот бы кто мог озвучить шакала в мультике про Маугли. Брат уверен, что я раздвинула перед Нейтом ноги, после чего он трусливо сбежал от меня. По крайней мере, он решил поберечь мамины нервы и не произносить этого вслух.
В попытке игнорировать его, поворачиваюсь к безмолвно жующей листик рукколы Софии.
- Передай мне, пожалуйста, минеральной воды.
- Так у нас будет возможность увидеть его?- не унимается отец, повышая голос. - Или он так и будет прятаться от нас? Подобная трусость не достойна мужчины, hija. Томас бы...
Сейчас последует длинная тирада о том, насколько был хорош Томас, с последующими обвинениями в адрес Нейта. Несмотря на то, что сегодня он в очередной раз ранил меня, я не могу позволить своей семье поливать его грязью.
Набираю в грудь побольше воздуха и выпаливаю:
- Мы с Нейтом расстались. Именно поэтому он сегодня не пришел, а не потому, что струсил. Мы не вместе и никогда не будем.
За столом повисает молчание, нарушаемое лишь тихим маминым бормотанием. Глава семьи Челси сверлит меня взглядом.
- Почему ты соврала мне, Тэйлор? - сурово вопрошает, стукнув по столу зажатой в кулаке вилкой, - Не помню, чтобы учил тебя врать.
О, это то, чему ты научил меня лучше всего, папа.
- Сдается мне, ты соврала еще в ресторане, когда назвала его своим парнем,- вставляет Рико.- Я предупреждал тебя, что такие парни не приглашают на свидание таких как ты, не имея на то скрытого интереса.
Чувствую, словно упала в аквариум с пираньями, где каждая рыба пытается оттяпать от меня свой кусок.
- Милая, ты ведь не позволила этому зайти далеко?- нервно пищит мама. - Мы совсем не так тебя воспитывали.
Внезапно в комнате становится очень мало воздуха. Так мало, что я чувствую тошноту и головокружение. Кровь приливает к голове, в ушах шумит. Я больше так не могу. Не могу больше выносить эти упреки и издевательства, только не сегодня, когда я так раздавлена.
Гнев, отчаяние, усталость, боль, унижение, весь этот неприглядный калейдоскоп эмоций во мне разрывается подобно кровавому конфетти, и я вскакиваю с места.
-Ты! - трясущимся пальцем указываю на Рико.- За что ты так презираешь меня? Что, я черт подери, тебе такого сделала, кроме того, что была твоей младшей сестренкой?
Вижу, как Рико открывает рот, явно желая меня заткнуть, но я не даю ему этого сделать.
- Почему ты всегда стремишься унизить меня? Показать свое превосходство? Как будто тебе недостаточно того, что ты папин любимчик.. Как будто недостаточно, что на тебя одного он смотрит, как на законного отпрыска.
Глаза брата расширяются, и я замечаю, как в его руку впивается ногтями побледневшая София. Из моих глаз начинают течь слезы, но я не пытаюсь их вытирать. Пусть полюбуются на то, что они сделали со мной.
- Старшие братья всегда защищают своих сестер! А я всегда чувствую, что ты меня стыдишься нашего родства. Я устала быть твоей грушей для битья, ясно? Да, я не вышла замуж и не работаю на отца, и моя жизнь не так блестяще распланирована, как твоя. Но разве это повод меня презирать?
- Никто не презирает тебя, hija, - раздается строгий голос отца.- Мы все желаем тебе счастья.
Словно, новорожденная убийца, почувствовавшая зов крови, вытаскиваю клинок из одной жертвы и перехожу к следующей.
-А ты, папа! - выплевываю, разворачиваясь к нему.- Всю мою жизнь я живу с мыслью о том, что должна тебе что-то доказать. Я чувствую обязанной тебе с рождения! Ты постоянно вдалбливаешь мне в голову, что я настолько тупа, что неспособна принять ни одного самостоятельного решения!
Гнев и адреналин сотрясают тело так, что я грохаю кулаком по столу.
- Почему? Потому что я родилась женщиной? Кто дал тебе право каждый раз мешать меня с грязью? Я ненавижу экономику. Я ее, блять, ненавижу! Ты не желаешь мне счастья. Ты хочешь, чтобы я не доставляла тебе хлопот. Я живой человек! - ору, брызгая слюной и слезами. - Слышите, вы все! Я, мать вашу, живая!
Я с такой силой колочу себя в грудь, что костям становится больно. Адреналин постепенно покидает меня, я охрипла от крика. Проклинаю себя за то, что губы трясутся, а голос начинает звучать жалобно.
- Родители должны любить своего ребенка. Должны просто потому, что он есть, - всхлипываю, - Не потому что умный, красивый или сильный, а потому что-то он их. Без всяких условностей и обязательств... Если никто никогда не полюбит этого ребенка, то он, по-крайней мере, должен знать, что может найти любовь и поддержку в своей семье.
Отец издает какой-то кряхтящий звук, но я жестом прошу его помолчать. К моему удивлению, он слушается.
Поворачиваюсь к маме. Она ревет едва ли сильнее, чем я сама, но во мне нет места жалости.
-Ты никогда не вставала на мою сторону, мам. Почему? Я столько раз просила вступиться за меня перед отцом. Дни рождения подруг, на которые мне не разрешено было ходить, потому что они были слишком развязными... Томас, который мне даже никогда не нравился. Ненавистная учеба... Ни разу ты не сделала этого.