Страница 39 из 147
На крыльцо взлетел возбуждённый Уолтер и принялся брататься с Джоном. Затем, достаточно помотав друга в объятиях, воскликнул:
– Я думал, ты уже совсем не вылезешь из своего добровольного заточения. Настоящий отшельник, ты погляди!
– Да, – ответил Джон, счастливо посмотрев в вечернее небо и вдохнув побольше свежеющего воздуха. – Я был словно во сне, дорогой друг. И то был странный, но счастливый сон.
– Джон, да ты хоть помнишь, как я звонил тебе два раза, и оба раза слышал в ответ только невнятное бормотание. Что-то там про возрождение духа, готовность принести себя в жертву…
– Ого! – на крыльце появился новый персонаж – тётя Дженни. – Да Джон у нас просто воин Духа! Приветствую вас! – и она обратила свой взор на только пришедших.
– Нет, я не помню такого, – произнёс Джон, но уже не с отстранённым невидящим взором, а радостно, окончательно отбросив окутывающую его все последние дни тёмную вуаль. – Я снова с вами, друзья мои, и я очень жажду праздника, дабы да снизошло на нас отдохновение от трудов наших праведных!
– И праздник начинается сейчас же! – леди Арталиэн вскинула обе руки. – И все мы будем в нём участвовать. Итак, наш Союз в сборе, проходите же скорее в дом!
– …хоть и вспомнил я о празднике только вчера поздно вечером, – улыбаясь произнёс Джон.
– Арагорн вернулся, возвращение государя! – все радостно заулюлюкали, даже величественная, прекрасная улыбка леди Арталиэн обратилась звонким, выбивающим искры в ночи, смехом. После этого все, наконец, проследовали в дом, уступив хозяйкам дорогу.
За непритязательными беседами время в уютном праздничном зале Анны текло незаметно. Хозяйка залы в основном была вместе с гостями, иногда отлучаясь помочь леди Арталиэн. Приближался праздничный вечер, настроение было отличным, никто не хотел кушать раньше времени – все знали, что стол будет отменный. Это и так ясно, если знаком с мастерством леди Арталиэн; а уж плывущий уже по всем залам и комнатам, проникший даже в неизведанные старые тайники и кладовки запах… просто сводил с ума и не давал думать ни о чём другом кроме как о его дивном неземном источнике! Но друзья крепились, всячески отвлекаясь разговорами на различные темы.
– Вот взять например этот меч, – вещал Уолтер. – Хорош! – Он аккуратно провёл пальцем по острому как бритва лезвию. – Ну, кто мне скажет, чем дамасская сталь отличается от булатной?
– Я так не помню, – ответил дядя Чарльз, – но могу тебе дать книгу об искусстве древних мастеров. Там об этом точно говорится в подробностях. А об этом мече надо спрашивать у его хозяйки. – Он улыбнулся.
– Ладно, – сказал Уолтер подходя к другому оружию, висевшему на стене. – А вот Нурманская секира. Вещь!
Этот топор всегда привлекал внимание Джона, чем-то он пронимал его. Очень хотелось взять его в руки, но при мысли об этом возникал какой-то благоговейный ужас, будто тут же встанут из могил его былые владельцы – грозные викинги, и спросят с того, кто без разрешения прикасается к их оружию. Хотя этот топор принадлежит тёте Дженни… «Вот у неё и надо спрашивать разрешения познакомиться с ним поближе», – мелькнула у Джона мысль.
– Вот сейчас возьму и рискну его снять! – продолжал тем временем Уолтер. – Интересно, он тяжёлый?
Дядя Чарльз смотрел на это, слегка улыбаясь: он не слишком-то волновался за своего сына. Значит и ему, Джону, тоже волноваться не пристало. Уолтер двумя руками снял топор со стенного крюка и хотел было поднять, но лезвие опустилось к полу, в руках Уолтера была рукоять. Но Уолтер не сдавался, перехватил поудобнее, сделал усилие, и попытался взмахнуть топором над головой. Однако, поднять удалось только до уровня собственной груди. Джон поднялся, подошёл к Уолтеру. Всё ещё не решаясь взять топор в руки, нагнулся к лезвию, стал рассматривать. Через всё лезвие проходило узорчатое украшение, а около рукояти была выбита надпись: «794 A.D.». Джон тихо присвистнул.
– Отец, посмотри, тут какая-то печатка заводская имеется!
Дядя Чарльз подошёл, и внимательно осмотрев надпись, задумчиво сказал:
– Непонятно, откуда здесь латынь… «заводская», ага…
– А что тут написано? – живо поинтересовались ребята.
– Тут написано: «794 A
o Domini», «в год нашего господа», то есть, по-современному говоря, топор сделан в 794-м году нашей эры. Мне непонятно вот что: если этот топорик – действительно норманнский, то откуда на нём надпись на латыни?
Дядя Чарльз задумчиво поднял секиру. Причём, одной рукой, что с удовольствием тут же подметили ребята. Мышцы на руке вздулись.
– Действительно, хорош! – сказал он, поднял топор высоко над головой и выпрямился. В этот самый момент со всех концов зала послышалось сначала мягкое, но быстро нарастающее пение боевых труб, зазвенели колокольчики. Джон машинально поднял голову, ожидая увидеть динамики, или на худой конец, оркестр – кто знает этих эльфов! Но увидел только тёмный закругляющийся свод зала где-то в вышине и ровные стены. Никаких динамиков там, конечно, не висело.