Страница 105 из 147
– Ах, ну да. Давно тут не был, – медленно произнес Джон и огляделся по сторонам. – Баллон я, правда, не помню. Но вот картина на стене – точно висела всегда. И кухонный гарнитур тот, что был.
– Да, тот, – улыбнулась Эмили.
Джону вдруг стало как-то хорошо. Может, он несправедливо относился к Эмили в последний десяток лет? Ведь они вместе росли. И всё же какое-то неприятное чувство изредка кололо его изнутри. Ему казалось, что Эмили стала другой, как повзрослела, и стала крутиться в весьма сомнительной компании. Джон почувствовал, что лучше сейчас это всё высказать и не держать больше в себе.
– Ну а кто ж тебе дверь-то откопал и на пороге снег прибрал? Небось, ребятки из твоей веселой компании? – Джону не хотелось, чтобы его голос звучал так язвительно, он бы рад произнести это как можно более равнодушно, но уж как вышло.
– Кто? – засмеялась Эмили. – Ах, эти маменькины сынки! Да что ты! Они все уже сразу посмотали из города, как только первый снежок посыпал. Да и не общаюсь я уж давно с ними. Это раньше там, года три-четыре назад… Эх, Джон. А вот и чай, кстати! – и Эмили сняла свистящий чайник с плиты и принялась разливать чай по добротным чашкам. Вот печенье, а тут конфетки. Ты с сахаром пьешь, забыла? Вот песок, если надо.
– Эмили, да я просто интересовался. Ну, не нравилась мне эта твоя компашка никогда. Я просто…
– Да всё мне понятно, брось. А помнишь, как мы на великах с тобой гоняли, как ездили далеко-далеко? А как в лесу шалаши строили, в индейцев играли? Это было ещё в 80-х, а такое ощущение, что уж полвека прошло.
– Да, – отвечал Джон, прихлёбывая чай. – Печенье очень вкусное. Помню, конечно. – И тут снова не выдержал: – Я только несколько удивлён, что ты это помнишь.
Эмили отставила чашку, подперла руками голову и укоризненно уставилась на Джона.
– Вот за что ты мне всегда нравился – ты не такой как все. Ревнивец, но стоишь на своём, гнёшь свою линию. Не хочешь идти туда, куда все идут, но выдумываешь свои пути, нехоженые, трудные…
– Да уж, сейчас куда ни глянь – все пути нехоженые. Ну, просто «неисповедимы пути рибчестерские». – И Джон, наконец, засмеялся, а с ним и Эмили.
– Пойдем, – она по-дружески взяла его за рукав, – покажу кое-что. – Возьми чашку с собой, если хочешь. Потом ещё вскипятим.
Они прошли в комнату Эмили. Джон тут не был очень давно, и пока шли, пытался вспомнить, что же он видел когда-то в этой комнатке – может, фигурки индейцев? Рисунки сказочных принцесс? А вот и дверь. Сейчас она откроется, и на него хлынет непередаваемый запах далёкого прошлого, и да распахнет свои двери музей детства, и воззрятся на Джона сотни машинок и солдатиков, ряженых, пожелтевших от времени кукол, пустых тюбиков из-под детских зубных паст, конструкторов, баночек с засушенными жуками и бабочками, рукописными номерами газеты «Рибчестер таймс», которую они с Эмили придумали и делали дома... Двери, наконец, действительно, отворились, рассеивая нахлынувшие призраки ушедших времен. Джон сразу узнал эту комнату – обстановка почти не изменилась. Только добавилось несколько длинных рядов полок во всю длину комнаты. Все они были уставлены лепными пластилиновыми фигурками. Кого тут только не было – воины, царевичи, мифические существа, бегемоты, слоны, огромные коты, Икар с Дедалом, лики древних мечтателей… то есть, видимо, греческих философов.
– Ого! – вырвалось у Джона.
– Нравится? – усмехнулась Эмили. – А ты, небось, думал, что я только тусовками и модными шмотками интересуюсь? Ну, ведь думал, да?
– Да я это…
– Пойдем ещё чайку попьем! Если захочешь, потом рассмотришь всё более детально.
Они всё сидели на кухне и умиротворённо пили чай, вспоминая прошлое. Джон даже на какое-то время совсем позабыл о том, что творится за стенами дома. Но все же фоном что-то навязчиво маячило, чему он не хотел давать названия, усиленно отгонял, но оно через некоторое время всё-таки вернулось и вылезло отвратительной реальностью.
– Хм, да, хорошо было… Я вот что… Хочу узнать у тебя, если ты в курсе, кто в городе-то остался? А то я пока шёл на площадь, вообще никого не встретил. Только сосед у меня один там обнаружился…
– Ну, город все-таки не маленький, хотя теперь, надо полагать, населения сильно поубавилось, если не сказать – на порядки.
– Да ты что?!
– За последние дни я видела на улице несколько человек – это Риз Уолпастон, Джек Биггли, Кевин Уайли. Ещё Джош Даркнетт. Когда ещё не столько снега навалило, я до парка прогуливалась, смотрела, что у нас вообще творится. С Кевином немного пообщалась, он с женой остался. В округе, говорит, все уехали.
– Эмили, ты молодец. Я, правда, рад, что ты осталась с нами. У меня и мысли не было куда-то там ехать, хватит того, что все мои друзья разъехались за последнее время. Ну, то есть не совсем все. – Он вспомнил Уилла и мимолётно улыбнулся. – Я сейчас пойду до своего дома, точнее, до дома, где сейчас проживаю. Мне надо крепко подумать, всё это очень неожиданно свалилось…