Ниоткуда с любовью

- Зачем ты со мной, Красовский? — проговорила Маша приглушенно (из-за одеяла, в которое была завернута).

- Потому что не знаю, наверно, как от тебя избавиться, — предположил он задумчиво.

Они посмеялись. Вскоре смех их затих, оставив после себя тишину комнаты, в которой были только они вдвоем. И вдруг пришло осознание, что им уже не спрятаться друг от друга, не убежать, сколько бы слоев одеяла их друг от друга не отделяло.

Маша нетерпеливо откинула одеяло и развернулась на спину. Олег смотрел на нее так, будто только этого и ждал.

— Поговорим? — спросила она. Красовский закатил глаза.

— Что же еще делать, раз мы оба не спим! — Он засмеялся, и Маша помимо воли тоже улыбнулась. Но улыбка ее быстро погасла.

— Почему ты не рассказал мне про нее? Нет, я понимаю, слушать рассказы о миллионе твоих девушек — ни у кого терпения не хватит, да я и не хотела этого… Но она же была твоей женой.

Красовский вздохнул и, выпрямившись, сел на кровати, прислонившись спиной к ее спинке.

— Это просто статус. — Серьезно сказал он, в то время, как Маша ждала от него очередной отповеди на тему «не надо обсуждать такие глупости». — Для того, чтобы быть женой, нужно что-то большее, чем надеть кольцо на нужный палец и поужинать в ресторане с сотней людей.

— Как и для того, чтобы быть мужем, — проницательно заметила Маша. Она понимала, что где-то внутри Красовского живет постоянный конфликт со своим прошлым, он бы и рад был вырвать его из себя, но был не в силах.

— Вот именно. — Кивнул он. — Просто мы были слишком молоды и глупы, чтобы осознавать, что брак — серьезнее, чем это показывается в романтических фильмах. И оба были к нему не готовы.

— А как вы познакомились?

— Аня — одноклассница Ники и Насти.

— Да ты что… — Маша широко раскрыла глаза, вспоминая немую сцену вечером на приеме. Они все были так поражены, что по ним и сказать было нельзя, что они все хорошо друг друга знают. — Но… неужели они не видели ее…

— Они не виделись лет 10, если мне не изменяет память.

— Но…

— Она просто сбежала. Через год после того, как мы поженились. Оставила Москву, родных и друзей, никому не сказала, куда уходит.

— Но почему? — Маша никак не могла понять, что же произошло. Наверняка что-то серьезное, если она решила оставить Красовского.

Он помолчал.

— Потому что наши чувства прошли. И мои, и ее. И она ушла.

— Это правда? — непонятно почему спросила Маша. Красовский говорил как-то странно. Он отвел взгляд, и Маша все поняла. Все-таки она уже успела его немного изучить.

— Ты врешь, да? — протянула она с каким-то спокойствием. — Ты просто не хочешь мне ничего говорить.

Она отвернулась от него и легла, накрывшись одеялом.

— Маш… — протянул он за ее спиной.

— Я не тяну из тебя ничего клещами. Не хочешь говорить, не надо, — произнесла она, не поворачиваясь. Она так надеялась, что он что-то скажет, возразит ей, попытается что-то объяснить. Сделает хоть что-то. Но он ничего не сказал. Он встал и вышел на балкон — покурить. Потом так же тихо вернулся в комнату, лег и отвернулся от нее. Ночь шла своим чередом, а они все лежали, отвернувшись друг от друга. Без сна. Без желания разговаривать. Как будто слоев между ними стало больше.

Утром все вернулось на круги своя. Ночь она в принципе многое показывает не таким, как есть на самом деле. Когда Маша спустилась в кухню, соединенную со столовой, там была только Ника — она что-то готовила, подпевая огромному доисторическому радио, который Красовский притащил из какого-то магазинчика в Охотном ряду и обожал до умопомрачения.

— А где все? — спросила Маша. Ника обернулась с улыбкой. Она забрала свои рыжие волосы и надела на лоб повязку, чтобы кудри не лезли в лицо, глаза ее сияли.

— Кто где. Настя еще спит — этой только волю дай, будет до полудня дрыхнуть. Чернов уехал куда-то за вдохновением, а вот Реснянский и Красовский на встрече какой-то. Игорю не хотелось ехать одному, вот он и потащил Олега с собой.

— Тот вопил и отбивался? — рассеянно поинтересовалась Маша. Она не могла представить, как Красовский, ненавидевший и официальный стиль общения, и официальный стиль в одежде, добровольно соглашается на какие-то встречи.

— Именно. Но в итоге мой словоохотливый муженек его уговорил, — засмеялась Ника и сделала большой глоток из бокала.

— Вино? — поинтересовалась Маша, вскидывая брови.

— Именно. Не хочу отказывать себе в удовольствии, только потому, что сейчас не то время суток. А во время готовки так хочется вина. Причем всегда, — пожала плечами Ника.

Сурмина вздохнула.

— Тогда я тоже хочу.

— Вот это я понимаю! — одобрила Ника и щедро плеснула ей и из бутылки в большой пузатый бокал на длинной ножке, снятый с барной стойки.

Маша присела на круглый табурет с бокалом в руке. Она начинает утро с алкоголя. Шикарные свежие ощущения…

— Завтрак? — поинтересовалась Ника.

— Что-то не хочется.

Настроения есть и правда не было. Ника выключила чайник, накрыла сковороду стеклянной крышкой и примостилась со своим бокалом напротив Маши.

— Не переживай ты по поводу Ани, — сказала вдруг она. — Красовский не видел ее 10 лет, естественно он растерялся. И все растерялись.

— Куда она пропала? — спросила вдруг Маша. — Олег не захотел мне рассказать, почему они расстались.

Она вспомнила вчерашний вечер, когда после ее вопроса Красовский сказал, что это его бывшая жена. В первое мгновение Сурмина застыла. Он ничего не говорил ей про жену и это ее удивило. Но, впрочем, не напрягло настолько, чтобы она тут же закатила истерику. Переговорив несколько минут с Аней, Олег вернулся к их компании, а вскоре они засобирались домой. Ника с Настей еще оставались, и вчера Маша их так и не увидела. Но если честно, она обо всем забыла. Все ее мысли занимала эта девушка и их отношения с Красовским. Когда бы они ни закончились, все выглядело так, как будто совершенно ничего не закончилось.

— И я не знаю, о чем они говорили.

— Вряд ли они сговаривались о свидании, — сказала Ника и помимо воли улыбнулась. Маша тут же оторвала глаза от бокала.

— Ника, ты издеваешься? — спросила она.

— Господи, да что ты переживаешь? Это было давно и осталось в прошлом.

— Ты же знаешь, что у них произошло.

— Знаю… — вздохнула Ника. — И как человек, который знает, хочу тебе сказать, что все уже на сто процентов в прошлом. Просто… пусть он сам рассказывает тебе подробности. Я не хочу умереть раньше времени только потому, что поделилась чем-то, что касалось только Олега.

— Только вот он мне не доверяет.

— Доверяет. Иначе не привез бы тебя сюда. Не предложил бы жить вместе.

— Да, может, доверяет. Но не настолько, чтобы впустить в свою душу. Он словно постоянно чего-то боится. Что если скажет мне хоть одно лишнее слово, то я тут же воспользуюсь этим против него.

— А ты ему доверяешь? — внезапно спросила Ника.

— Да… — неуверенно протянула Маша. Ее смутил внимательный Никин взгляд. — Конечно, доверяю. — Но… у меня и прошлого-то не так много, как у него.

— Тебе надо просто подождать. И Красовский все расскажет. Но поверь мне… он бы не предложил жить вместе, если бы не был готов к серьезным отношениям. Уж я-то его знаю. Столько лет он мельтешит перед моими глазами. — Она усмехнулась.

— Сегодня мы должны была поехать знакомиться с его сестрой, — задумчиво сказала Маша.

— О, даже так?! — усмехнулась Ника и разом допила вино. — Тогда тебе надо налить еще.

— Так… все плохо?

— Вика сложный человек, — уклончиво ответила Ника. — И у нее сложные отношения с Олегом. Так что… будь готова. Ну что, может и правда настало время для завтрака?

* * *

Начиналось все довольно безобидно.

Олег беспрестанно шутил и вообще был в необыкновенно приподнятом настроении. Маша тогда еще не знала, что так было всегда, когда он встречался со своей сестрой. И это было отнюдь не радостью от скорой встречи с ней.