Страница 12 из 20
Отсутствие глубоко осознанного и выраженного в форме вербальной концепции представления о феномене патриотизма неизбежно деформирует и связь «слово-дело». Действительно, зафиксированная в речи отвлеченная мысль становится личностно значимой, она встраивается в содержание мировоззрения и неизбежно характеризует активную жизненную позицию. Такая позиция обусловлена когнитивной моделью, которая формируется на основе речевой концепции. Представляя и вербально зная, что такое патриотизм, человек начинает создавать проекцию своей деятельности, для того чтобы воплотить свои мировоззренческие установки в конкретные дела. В этой ситуации неизбежно значимая и представленная в форме слова мысль будет выступать деятельным, активным источником изменений собственной воли, а через нее и причиной преобразования внешней реальности.
Ответы студентов демонстрируют, что интуитивные переживания феномена патриотизма, не выраженные вербально, не способны создать стойкую личностную позицию, которая организует гражданское пространство общества. Трудиться по специальности с отдачей предполагает, что этот труд будет вознагражден в денежном эквиваленте, сильная и стабильная семья – это опора для полноценной трудовой жизни. Не случайно большинство опрошенных студентов считают, что основными консолидирующими факторами должны стать повышение уровня жизни (86 %) и улучшение состояния экономики страны (76 %), в то время как развитие гражданственности и патриотизма составляют соответственно 43 % и 47 %. Представленные факты свидетельствуют о том, что практическая жизнь подрастающего поколения молодежи детерминируется не внутренними феноменальными качествами, такими как патриотизм и гражданственность, а внешними условиями экономического характера. Внутренний кризис как разлад на уровне «мысль-слово» является причиной отрыва человечной сущности от человеческого существования, которое окончательно раскалывает связь «слово-дело», тем самым подчиняя жизнь человека отвлеченным от его нравственного бытия категориям.
Перспективным, на наш взгляд, является ретроспективное экзистенциально-философское исследование, которое показывает динамику изменения состояния внутреннего мира человека с течением развития цивилизации. Другими словами, интересно проследить, какие состояния сознания возникают и формируются в пространстве разлада внутреннего мира на уровне связи «мысль-слово». Если обратиться к истокам возникновения философской мысли, к VII в. до н. э., то из истории известно, что в этот период произошел поворот сознания человечества от непосредственного созерцания метафизической сферы бытия к чувственно-рациональному познанию материально-природной реальности. Называя этот период «феноменом осевого времени», К. Ясперс пишет: «в это время происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления китайской философии…В Индии возникли Упанишады, жил Будда…в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки…в Греции – это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона… Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы… Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения» [11: 33].
Поворот сознания стал возможен, по мнению К. Ясперса, в связи с тем, что человек в процессе созерцания увидел собственную непричастность гармонии мироздания, сама способность видения указывала на границы личностного бытия и пропасть, разделяющую его от природы. В этот момент целостность бытия раскололась надвое: на «Я», которое актуализировалось в осознании самостоятельности и отдельности человека от материальной реальности, и на остальную действительность, противопоставленную в качестве «не-Я». Видение себя как независимое от мира существо вызвало во внутреннем мире человека состояние удивления красотой, гармонией мироздания. Платон в диалоге «Теэтет» писал, что «философу свойственно испытывать… изумление. Оно и есть начало философии, и тот, кто назвал Ириду (в греческой мифологии богиня радуги – С.К.) дочерью Тавманта (в греческой мифологии «удивляющийся бог» – С.К.), знал толк в родословных» [7: 208].
Состояние удивления пробудило творческие способности, которые проявились в стремлении познать закономерности красоты и гармонии, выявить и обосновать первоначало, первоисточник бытия, пронизывающее каждое явление мироздания и создающее согласованный космос. Таким образом, изумление как чувственно-эмоциональное состояние внутреннего мира запускает механизм познавательного процесса, первым актом которого является вопрошание. М. Хайдеггер, анализируя первые метафизические системы древнегреческих мудрецов, утверждает, что устойчивость и равновесие человека в условиях разрыва с бытием мира сущего возможны при условии возникновения и жесткой фиксации новых связей с этим миром, которые рождаются творческим гением философов в вопрошании: «Вопрошание есть настоящий, верный и единственный способ достойной оценки того, что из высшего чина удерживает в своей власти нашу сиюбытность» [9: 163].
Поиск ответов на вопросы о существовании мира, о его качественном бытии и процессе развития – это возможность установить новую целостность, в которой человек утратит чувство тревоги и опасности и возвратится в потерянное когда-то состояние единства с космосом. Однако постепенно цели познания изменялись, и если первые философы, создавая свои учения, обосновывали красоту и гармонию ценностно-нравственными причинами, тем самым объясняя невозможность использовать знания в корыстных потребительских целях, то к началу эпохи Нового времени знания стали необходимы для добывания природных богатств, чтобы удовлетворить возрастающие потребности человечества. Все реже и реже в философских системах XVII–XVIII веков встречаются рассуждения о внутренних позитивных состояниях сознания, потому что изменилось значение ценности человека, он стал пониматься как субъект, все возможное многообразие деятельности которого сводится к единственной функции – познавать реальность.
К середине XIX века С. Кьеркегор создает учение экзистенциализма, в котором обосновывает пребывание человека, осуществляющего жизнь с целью стать субъектом познавательного процесса, в состоянии отчаяния. Рассматривая различные формы отчаяния, философ пишет о том, что их источником является неудовлетворенность человека образом жизни, ориентированном на стремление к рациональному познанию реальности, в том числе и познанию собственной жизни, экзистенции, которая ускользает от анализа. Известны слова С. Кьеркегора, утверждавшего: «Мысль в экзистенции находится в чуждой среде». Все многообразие мотивов и целей существования, которые зависят от личностных предпочтений каждого человека, приходящего в мир и проживающего свою уникальную жизнь, невозможно свести только к одному ориентиру – познавать, чтобы затем использовать, удовлетворяя свои психофизиологические потребности.
Если это происходит, то внутренний мир человека погружается в отчаяние. Однако, согласно С. Кьеркегору, отчаяние характеризует активную позицию человека, не случайно философ обосновывает различные уровни отчаяния, демонстрируя как осуществляется движение и развитие в содержании сознания, как меняется мировоззрение личности: «Чтобы отчаяться по-настоящему, нужно на самом деле желать отчаяния; но если по-настоящему желают отчаяться, то поистине оказываются выше отчаяния; если же по-настоящему выбрали отчаяние, то поистине совершили выбор отчаяния: выбрали самого себя в вечном смысле своего бытия. Лишь в отчаянии личность обретает покой; абсолют достижим не по необходимости, а лишь в свободе, и только в этом» [4:298].
Уже к концу XX века сознание человека делает очередной «поворот», и философы пишут о волевой пассивности личности, о «бегстве от свободы» (Э. Фромм), о скуке, которая законсервировала внутренний мир. По мнению норвежского философа Л. Сендсена, состояние скуки свойственно сознанию современного молодого человека. С чем это связано? Дело в том, что сейчас стало очень заметно ускоренное движение времени, которое уже не просто течет, а мчится со скоростью, адекватной скорости света. В единицу времени делается масса инновационных открытий, которые, еще не успев воплотиться в конкретный продукт цивилизации, уже устаревают и складываются в «музеефицированные» хранилища (Г. Люббе). Обесценивается значимость не только потребительски необходимых вещей и благ, утрачивается ценность тех или иных произведений искусства, которые возникли в культуре за последнее время.