Высокая незнакомка

Одна пуля щёлкнула в скалу рядом с Бэннон и осколки камня брызнули во все стороны.

Роксана едва успела прикрыть лицо. Из-за деревьев к хижине понёсся всадник, волоча за собой клубок горящих веток. Бэти, вероятно, не видела его, потому что стреляла в другую сторону из противоположного окна. Роксана снова приподнялась, повела ружьём и сняла всадника с первого выстрела. Тот упал прямо в горящие ветки, дико закричал и покатился по траве, пытаясь сбить с себя пламя. Двое выскочили помочь ему, но Роксана не стала стрелять в них.

В грозовом небе ослепительно сверкнула длинная ветвистая молния, и мощный раскат грома потряс горы. Тяжёлые капли дождя сначала словно нехотя, а потом всё набирая силу, посыпались с неба.

Нападавшие стреляли всё реже, а когда их обстреляли откуда-то со стороны каньона, то по удаляющемуся стуку копыт Рэя поняла, что они отступили.

Роксана спустилась к своей лошади, взяла поводья и пошла к хижине.

— Эй, Бэти, ты в порядке?

Бэти, широко ухмыляясь, стояла в дверях.

— Думала, свихнусь от радости, когда услышала звук твоего винчестера, Роксана.

— Ты попала в кого-нибудь?

— Может быть, зацепила двоих, но вряд ли серьёзно. Ты откуда взялась?

— Ехала в Поплар и увидела их. Боялась, что они возьмут тебя тёпленькую.

— Да, ещё немного, и они отстрелили бы мне задницу. Я была у ручья, чтобы набрать воды для Лины, когда услышала их.

— Как она?

— Да вроде хорошо, только ей нельзя двигаться. Рана то и дело открывается. Ну что, похоже, мы дали им прикурить?

Дождь грохотал по крыше, когда они сидели у огня, тихо беседуя, чтобы не разбудить задремавшую Мюррей.

— Самая подходящая погода, если ты задумала пробраться в Поплар, — заметила Бэти. — Только обогни его и заходи со стороны каньона. Они сейчас сидят по домам и нос не высунут.

Роксана некоторое время размышляла над её словами, потом кивнула и поднялась.

***

Шэрон видела приближающуюся грозу из окон дома. Чёрное от туч небо над горами угнетало её, тем более, что двенадцать человек из города поехали в долину. Восемь поселенцев и четверо людей Харпер. Её мать тоже поехала, и хотя она знала, что, быть может, в эту минуту она стреляет в Бэннон, а та — в неё, её сердце разрывалось от тревоги за обеих.

Ливень начался почти одновременно с возвращением отряда. Тома Крокетт, мокрая и совершенно измученная, прихрамывая на ещё болевшую ногу, ввалилась в дверь и тяжело опустилась на стол. Шэрон тут же поставила перед ней большую чашку кофе и принесла сухую одежду.

Тома подняла на неё усталые глаза и слабо улыбнулась.

— Никудышный из меня солдат, Шэрон. Когда сегодня застрелили человека, и он упал в огонь, я думала, что меня стошнит.

— Кто-то из наших?

— Нет. Это был Осборн, один из людей Харпер. Мы окружили было хижину, но кто-то начал стрелять со скал. Думаю, это была Бэннон. Она с первого выстрела убила Миллера, хотя, как можно точно стрелять с такого расстояния, я не понимаю. Сати ранена в ногу. Потом Осборн зажёг кучу веток и хотел оттащить её на лошади к хижине… — Шэрон слушала голос матери и думала только о том, что она дома и цела.

Когда Крокетт переоделась и села ужинать, она подсела к ней за стол.

— А Бэннон? Она жива?

— Жива. Что ей сделается? Иногда мне кажется, что она заговорённая. Опасный она человек. И отважная, надо отдать ей должное.

— Она ещё и хороший человек, мама, — неожиданно сказала Шэрон. — Очень хороший. И почему всё так глупо получилось…

— Нет, Шэрон, не думай о ней, — покачала головой Крокетт. — Она не для тебя. Слишком она дикая и беспощадная. Такой человек знает только закон револьвера. Коллинз убит, и эта их девка убита. Они теперь не остановятся, и мы тоже.

— Но почему, мама? Почему? Иногда мне кажется, что Харпер именно такая, какой нам представила её Бэннон. Мы теперь в долгах и в ловушке. Если бы мы послушали Роксану или ушли с Бони…

— Я знаю, знаю, — угрюмо вздохнула Крокетт. — Но такое могло случиться с нами не только здесь. А насчёт Моры ты можешь ошибаться. Она ведь сделала всё, что могла, а сейчас сражается вместе с нами.

Шэрон сидела у печи, слушая неторопливую речь матери. Сколько уже смертей! Вэлма Фримэн, Коллинз, Миллер. Двое раненых — Китчен и Сати, а конца этой войне не видно.

Дверь неожиданно отворилась. Шэрон обернулась и застыла. В комнате стояла Запата, как всегда бесстрастная, только её глаза беспокойно оглядывали комнату.

— Ещё не появилась? — прохрипела она. — Значит, скоро появится.

— Кто? О ком вы говорите? — испуганно спросила Шэрон.

Крокетт молча и тяжело смотрела на ганфайтершу. Та едва кивнула ей.

— Кто? Бэннон, конечно. Я видела её несколько минут назад. Она ехала со стороны каньона и, наверное, скоро будет здесь, — Запата оскалила в улыбке жёлтые от жевательного табака зубы. — Только попробуйте предупредить её и я пристрелю вас обеих. Ясно?

Шэрон медленно отвернулась к огню. Если Роксана приедет в Поплар, то обязательно зайдёт сюда. Она может появиться в любую минуту, и Шэрон должна как-то предупредить её.

А в это время Бэннон, оставив лошадь в небольшой пещере, пробиралась к дому Пэтти.

Она решила пойти именно к ней, потому что Пэтти знала, как человека с характером, способного противостоять Харпер. К тому же Даурия Китчен была её невесткой. Правда, Пэтти не подбирала невесту для своего сына.

Мортон сделал это сам и Джорджия Пэтти была довольна его выбором. Даурия была ей по душе.

Как и Крокетт, Пэтти участвовала в сегодняшнем рейде, но ей тоже не нравилось убивать. Есть такой тип людей, агрессивных, всегда готовых драться, но когда они видят, что смерть настигает людей, то весь их боевой пыл испаряется. Когда Пэтти защищала себя и свою семью от индейцев, мужество её было непоколебимо, и она дралась бы до конца, но сегодня она чувствовала себя неуверенно, словно делала что-то не то. Ей хотелось посоветоваться с Даурией, и она сидела у её кровати, когда скрипнула входная дверь, и муж Пэтти сдавленно вскрикнул. Выхватив револьвер, Пэтти выскочила в гостиную.

Посреди комнаты стояла Бэннон.

— Что тебе нужно? — угрюмо спросила Джорджия. — Разве ты не знаешь, что будет, если тебя поймают здесь?

— Но ты ведь не выдашь меня, Джорджия, — спокойно ответила Роксана. — Я всегда считала тебя другом.

Пэтти опустила револьвер в кобуру.

— Садись. Я так понимаю, ты зашла поговорить.

Из соседней комнаты донеслось шуршанье шагов и к ним вышла Китчен.

— Привет, Роксана. Зачем ты так рискуешь? Они убьют тебя. Я слышала, как Запата говорила, что лично займётся тобой.

— Пусть попробует, — Роксана опустилась на стул, придерживая кобуру.

В свете лампы блеснул двойной ряд патронов на револьверном ремне.

По лицу Даурии она видела, что та рада ей.

Пэтти ждала, что она скажет.

— Джорджия, — начала Бэннон, — я никогда не хотела этой войны и знаю, что ни ты, ни Даурия, ни Крокетт тоже не хотели. С Томой Крокетт нет смысла говорить. Она хороший человек, но ей не хватит характера пойти против Харпер. Только ты сможешь это сделать.

— Харпер — наш друг, — буркнула Пэтти. — Она привела нас сюда и сражается вместе с нами.

— Ты же сама не веришь в это, Джорджия. Только смерть Коллинза заставила тебя и Крокетт поддерживать Харпер. Вам нужна мирная жизнь. Вам и вашим семьям. А Харпер нужна земля и власть, любой ценой. Я и раньше пыталась предотвратить драку и снова пришла за этим. Одна из наших людей погибла первой, а она была славной девкой. Её убили, Джорджия, и убили подло. Я знаю, что никто из ваших этого не делал. Значит, даже если не Запата, то кто-то из людей Харпер. И тем не менее, вы продолжаете слушать её лживые речи.

— Давай-ка ближе к делу, — Пэтти и сама понимала, что Бэннон права, но выхода не было.

Все они в долгах, быков нет, денег тоже.

Роксана наклонилась к ней.

— Джорджия, мои люди не убивали Коллинза.

У Китчен перехватило дыхание.