Личный постапокалипсис

— С Джоном, и поверьте, я готов ко всему, — парень не знал, откуда у него столько уверенности.

— Вот и отлично. Мы нашли одного из подозреваемых. Я буду признателен, если вы сами приедете на опознание, — сказал детектив. — Если что, я уже в Америке.

— Хорошо, спасибо, — ответил Джон. — Когда можно будет приехать?

— В будни любое время до девяти вечера.

— Спасибо.

И Джон повесил трубку. Их нашли, точнее, нашли одного из. Аллердайс очень сильно надеялся, что это Саймон. Правда, есть одно маленькое но: если это будет, действительно, Саймон, то Джон вряд ли сможет спокойно стоять и смотреть на него. Несмотря на то, что прошло уже достаточно времени, Джон всегда будет бояться и ненавидеть того, кто разрушил ему жизнь.

Вечером, когда отец вернулся с работы, то без лишних моментов было оговорено, что Джон пойдет в участок вместе с отцом. Рядом должен быть хоть кто-то, кто сможет вовремя успокоить парня.

***

Сидя в участке, Джон то перебирал пальцы на руках, то теребил челку, которую, кстати, парень до сих пор не состриг. Он убирает волосы назад, но сейчас нервы настолько сильно шалят, что аккуратная прическа превратилась в нечто лохматое.

Когда вышел мужчина среднего роста в форме и позвал Джона и Чарльза, то сам Джон вдруг вжался в кушетку, словно приклеенный.

— Всё будет хорошо, — шепчет ему отец.

Временно успокоившись, Джон направился к своему страху в гости. Они зашли в комнату, на стене которой было окно, показывающее вид на другую комнату, в которой и стоял… Саймон!

Аллердайс, смотря в глаза своему мучителю, невольно согнулся в коленях, по телу прошла дрожь, а сам он сотрясся в беззвучном рыдании. Когда он более менее очнулся, он обнаружил себя в объятьях отца.

Работники полиции сразу смекнули, из-за чего Джон себя так повел, а потому быстро вывели его и его отца за пределы комнаты. Там юноша мог усесться, после чего издал огромный вопль, а после зарылся в свои волосы и начал рыдать.

— Так, — Чарльз взял его лицо в обе руки и повернул к себе. — Посмотри на меня! Это я, твой отец!

Джон поднял глаза на обеспокоенного Чарльза, а затем зарыдал с новой силой, схватив того за края рубашки и уткнувшись ему в грудь.

— Этот ублюдок очень хорошо постарался, раз тебя трясет только от одного его вида, — сказал Ксавьер, раздраженно выдыхая.

— Я хочу, чтобы он сдох! — говорит Аллердайс, продолжая рыдать в грудь отца. — Самой мучительной, блядь, смертью!

— Он будет наказан. Можешь не сомневаться в этом.

Мужчины просидели в таком положении еще минут десять, пока детектив не подошел позвать их составить протокол. Чарльз, знающий, что сейчас его сын не в лучшем состоянии, напросился сделать всё самостоятельно.

Джон видел лицо этого Саймона. Мужчина стоял спокойно, но вот его серые, почти белые глаза отражали всё то зло, что было в нём. Юношу трясет от одного лишь взгляда, не зря говорят, что глаза — зеркало души, а душа Саймона была абсолютным злом.

Он вспомнил Пола. Несмотря на то, что тот щуплец был к нему добрее и даже помог ему сбежать, он всё так же участвовал и в унижении Джона.

Теперь мысли Аллердайса были только об одном: эти уроды должны заплатить за всё сполна.

========== 7. Прежде уже ничего не будет ==========

Джон сидел за партой, сложив руки в замок, и наблюдал за своим преподавателем, которая рассказывала студентам, что их ждёт на курсе. Аллердайс не вслушивался в слова женщины, которая активно жестикулировала и временами показывала какие-то буклеты. Мысли парня были затуманены, а глаза отражали полное безразличие ко всему. Он не заметил того, что Китти, что сидела рядом с ним, заботливо положила руку к нему на плечо.

— В общем, поздравляю вас всех с началом нового учебного года, — в завершающий момент сказала преподаватель. — Я очень надеюсь, что этот год будет лучше, чем предыдущий.

Когда все начали собираться, женщина вдруг обратила внимание на Джона.

— Хм, Джон? Тебя можно попросить остаться?

Аллердайс выдохнул и закатил глаза. Ну, вот неужели нельзя было подождать? Парень медленно подошел к преподавателю.

— Вы что-то хотели, мисс Монро?

— Я хотела бы с тобой поговорить насчет твоей успеваемости… Думаю, и до меня тебя пытались вразумить, но в этом году ты должен особенно сосредоточиться. Ибо по предыдущей сессии я могу делать не очень хорошие выводы.

— Хорошо, я буду стараться, — ответил Джон, но вдруг куратор взяла его за руку и, глядя ему пристально в глаза, ответила.

— Только не переусердствуй.

На этом моменте Аллердайс моментально вышел из аудитории, переводя дыхание и успокаиваясь. В коридоре много студентов, которые тоже в основном шли уже домой. Джон смотрел на всех этих ребят и еле сдерживался, чтобы не упасть и не поджать под себя колени. Вместо этого парень шел медленно вперед, направляясь к выходу, считая про себя.

— Хэй! — Джон услышал голос позади себя.

Поначалу юноша просто не обратил внимание на это, подумав, что позвать могли и не его вовсе.

— Джон, мать его, Аллердайс! — юношеский голос снова повторился.

На этот раз парень остановился, обернувшись. К нему направлялся высокий молодой человек простого телосложения, позади него шел парень, чуть пониже него, но достаточно крупного телосложения. Покопавшись в своей памяти, Джон вспомнил этих парней: Джеймс Коул, тот, кто повыше, это его однокурсник, а позади него шел его друг Грег, фамилии Джон не знал.

— Привет, — пожал плечами Джон.

— Давно не виделись, — Джеймс надменно улыбался.

Отношения с этим парнем у Джона были не совсем простые, можно сказать, что они друг другу соперники. Джеймс Коул был типичным сыночком богатого папы, а потому смотрел на всех сверху вниз. Для него Джон Аллердайс — представитель среднего класса, а значит, не равен Джеймсу.

— Не хотелось бы начинать год с типичных перепалок, — ответил ему Джон.

— Ну, что ты! Я лишь хотел спросить, как дела, как каникулы провел?

— Нормально.

— Вот и хорошо… Я слышал, что Ханна Блэквуд забеременела, так же дошли новости, кто отец, — Коул странно улыбнулся.

— Вот только не… — Аллердайс только хотел сказать, но тут его перебили.

— Да ладно тебе, хорош мужик ведь! Ладно, я пошел. А тебе удачи в отцовстве.

Джеймс прошел мимо Джона, таща за собой Грега, который посмотрел на него не то с сочувствием, не то с презрением. Что ж, он знает о том, кто отец ребёнка Ханны. Остается лишь молиться, чтобы Джеймс не узнал о пленении Джона, иначе будущий год парня в этом институте обещает быть «веселым».

***

— Как первый день в институте? — участливо спросил отец.

— Ты точно уверен, что мне стоит продолжать? — ответил вопросом на вопрос Джон.

— Поверь мне, тебе это нужно. Ты ещё потом мне спасибо скажешь.

Джон закатил глаза и с напряженным видом пошел к себе. На секунду парню показалось, что вернулась та атмосфера прежней жизни. Джон, который вечно отлынивает от учебы. И папа, который вечно пытается образумить сына. Но тут же неволей накатили те воспоминания первых дней после рабства, и Джон понимает, что всё-таки не стоит сильно обольщаться.