Страница 14 из 16
В случаях опухоли мозга при лобной локализации галлюцинации менее часты, чем при какой-нибудь иной. При опухолях лобных долей они наблюдаются главным образом при сдавлении базальной поверхности, при сдавлении зрительных нервов, хиазмы и зрительных трактов.
Сетчатка и зрительные нервы представляют собой начало зрительного пути. Интересно выявить, что получается при поражении ее конечного звена – корковых зрительных центров. Материал в этом отношении очень большой, и именно некоторые случаи поражения затылочных долей дали повод Геншену утверждать, что зрительные галлюцинации являются симптомом раздражения этой области.
Таким образом, при поражении зрительных путей в начальных отрезках и в конечных затылочной области возможны зрительные галлюцинации, своеобразие которых заключается в том, что чем ограниченнее поражение, тем больше оптические феномены подходят под понятие галлюцинозов и именно ограниченных – локальных галлюцинозов. Гораздо сложнее явления в тех случаях, когда зрительные пути вовлекаются в процесс в средней свой части, потому что здесь неизбежно поражается диэнцефальная область. Наибольший материал в этом отношении дает клиника новообразований. По отношению к опухолям височной доли до недавнего времени была известна только возможность обонятельных и вкусовых галлюцинаций, зависящих от давления опухоли на подлежащую базальную поверхность. Но, несомненно, возможны также слуховые и зрительные галлюцинации. Опухоль, лежащая в глубине височной доли, поражает и зрительные пути. Это делает понятным как развитие гемианопсии, так и возникновение гемианопсических галлюцинаций в противоположной половине поля зрения.
Подвижность галлюцинаций связывается с поражениями вестибулярного аппарата. Существует значительное количество работ советских исследователей (М. О. Гуревич, А. С. Шмарьян) по вопросу о роли вестибулярного аппарата в процессах расстроенного восприятия. В общем можно считать в высшей степени вероятным, что раздражение его имеет своим результатом, помимо сообщения галлюцинаторным образам движения, их мультипликацию и уменьшение величины.
Галлюцинации представляют собой сравнительно частые явления при опухолях мозга, потому что здесь оглушение сознания является всегда более или менее выраженным симптомом. Раздражения центральных чувствующих путей имеют значение для возникновения галлюцинаций, однако сами по себе недостаточны для того, чтобы вызвать их. Роль раздражений едва ли ограничивается только тем, что они ориентируют в определенном направлении творческий психический процесс, дающий галлюцинации. Видимо, благодаря им галлюцинации, проецированные вовне представления, в какой-то мере являются и восприятием. Роль этих местных сенсорных раздражений вполне определенно вырисовывается и при изучении опухолей мозга. Если бы дело было только в общих изменениях, в оглушенности и вообще изменении сознания, то, так как эти изменения приблизительно одинаковы во всех случаях, можно было бы ожидать, что галлюцинаторные явления будут наблюдаться одинаково часто при любой локализации опухоли, а этого нет. Мы видели, что в случаях опухолей лобных долей они встречаются главным образом там, где имеются сдавление зрительных нервов и хиазмы, слуховые же галлюцинации встречаются совсем редко. Между тем при опухолях височной доли галлюцинации наблюдаются приблизительно в половине всех случаев. В то же время при опухолях затылочных долей, при относительной частоте зрительных галлюцинаций слуховые представляют редкое исключение.
Антон в работе об опухолях височной доли сообщает, что в этих случаях галлюцинации нередко относятся к нескольким органам чувств. Галлюцинации, чаще слуховые, он видел преимущественно в случаях с судорожными припадками.
Роль поражения слуховых чувствующих путей
Изучение роли поражения центральных слуховых чувствующих путей в общем комплексе изменений, приводящих к слуховым галлюцинациям, представляет большие трудности ввиду того, что слуховые впечатления играют иную и в общем более сложную роль, чем зрительные. Сравнительно с последними они гораздо более текучи, более разнообразны. Самое существенное отличие заключается в том, что они состоят не только из шумов и отдельных звуков, но и из слов, имеют отношение к внутренней речи[49] и мышлению. Это отражается и на структуре слуховых галлюцинаций. Есть мнение, что само выражение «слуховые галлюцинации» не вполне соответствует сущности дела и могло бы быть заменено более правильным – «галлюцинации внутренней речи». Если восприятие отдельных звуков представляет собой сложный процесс, в котором участвует и вестибулярный аппарат, и напряжение определенной мускулатуры, и мышечная проприоцепция, то еще в большей степени это относится к восприятию речи. Как произнесение слова сопровождается рядом последовательных движений речевой мускулатуры, так то же в более или менее ясной форме имеет место при мысленном его произнесении. Каждое мысленное представление слова есть в то же время мысленное произнесение его, или, по крайней мере, оно сопровождается импульсом к выполнению комплекса соответствующих движений. Это в особенности ясно у ребенка, который думает вслух, и особенно в патологических случаях, даже таких легких, как разговор с собою у пожилых людей. Поэтому, схематизируя и неправильно отождествляя речь с мышлением, некоторые психологи еще недавно говорили, что мышление – это речь минус звук. Ввиду этого оценка процессов, являющихся основой слухового восприятия, очень нелегка, а это затрудняет изучение развивающихся на этой базе галлюцинаций. Здесь приходится иметь в виду и изменения слуховых образов и общих речевых движений, необходимых для их произнесения. Положение затрудняется тем, что и в норме удельный вес тех и других компонентов индивидуально различен. Это находит отражение и в патологии.
Изучение роли раздражения периферических отрезков слухового чувствующего пути в генезе слуховых галлюцинаций затрудняется тем, что без наличия психоза или даже какой-либо вообще нервной патологии возможно восприятие различных шумов и звуков; они, воспринимаясь иллюзорно, могут создать условия, благоприятные для возникновения истинных обманов чувств. Мы уже обращали внимание на то, что и в норме образ восприятия не вполне соответствует воспринимаемому объекту. Можно сказать, что в восприятии всегда имеются элементы иллюзорности. Поскольку галлюцинации, по крайней мере истинные, всегда в какой-то мере являются восприятиями, все, что способствует образованию иллюзий, способствует и возникновению галлюцинаций. Мы отчасти видели уже на примере зрительных галлюцинаций, что такими моментами могут быть местные раздражения вследствие изменений в светопреломляющих средах глаза. Роль этих местных изменений по отношению к слуху гораздо более велика ввиду легкости, с которой возникают различные шумы: они сопровождают незначительные нарушения кровообращения, если даже те не выходят за пределы нормальных. Существует большое количество шумов сосудистого происхождения, характеризующихся ритмичностью, совпадающей с пульсацией артерии, изменением интенсивности в зависимости от сдавливания шейных сосудов, от нагибания головы. Эти шумы монотонны, бледны, иногда слышатся только в одном ухе, не сопровождаются явлениями глухоты. Шумы могут наблюдаться при застойных явлениях в лабиринте, и сторонники периферического происхождения галлюцинаций использовали эти случаи вместе с другими аналогичными данными для обоснования своей теории. Морель из клиники Ладама говорит, ссылаясь на данные отоневрологов о шумах в ушах или мышечных шумах. Эти шумы неясны, как бы затушеваны и иногда слышатся с одной стороны и при неослабленном слухе. При отосклерозе и пресбиаакузисе обычны постоянные довольно интенсивные шумы. Они нередко имеют вполне определенный характер, напоминая шум моря, леса или звон отдельных колоколов; они тоже могут иметь ритмический характер. Все эти слуховые феномены воспринимаются в самом ухе или во всей голове и в нормальных условиях оцениваются правильно, как чисто субъективные явления.
49
Внутренняя речь (речь «про себя») – это речь, лишенная звукового оформления и протекающая с использованием языковых значений, но вне коммуникативной функции; внутреннее проговаривание. Внутренняя речь – это речь, не выполняющая функции общения, а лишь обслуживающая процесс мышления конкретного человека. Она отличается по своей структуре свернутостью, отсутствием второстепенных членов предложения. Внутренняя речь может характеризоваться предикативностью.