Страница 19 из 43
– Ах, Гриша, балабол, и для меня прозвище нашёл. Что делать: старики вечно поучают, а молодёжь подшучивает над стариками. Моё имя Саит – мулла так назвал. Саит Яруллович Сакманов. Ну, теперь ты говори, Сунгат. Что делать умеешь, рассказывай, брат.
«Ну, просто прирождённый боец, – думал про себя Сайт, глядя на Сунгата. – Голова небольшая, плечи широкие, туловище немного удлинённое по сравнению с ногами (обычно людей такого сложения природа наделяет особой силой), мускулы крепкие, кулаки что кувалды. Ладный парень. И собой хорош. Только вот зубы малость подкачали – слишком крупные и жёлтые от частого курения. И улыбка невесёлая, безнадёжная. Гриша говорил, что за деньги парень готов на всё – после тюрьмы для него не осталось ничего святого. А разве тебе не нужны такие отчаянные головы?» – спросил себя Сайт.
То, что Пахан назвал его по имени, да ещё добавил «брат», пришлось Сунгату, что называется, маслом по сердцу. Сам-то он не помнил ни отца, ни матери.
– Что умею делать?.. Вам Гриша, наверно, доложил, – я недавно с зоны.
– Нам требуются столяры, плотники, на худой конец – люди для доставки готовой продукции, умеющие машину водить, – сказал Сайт, подсластив свою ложь улыбкой.
– Ну, в тюрьме нас всему помаленьку научили, – ответил Сунгат, несколько удивившись услышанному. Гриша ведь говорил, что Пахану нужны крутые ребята для разборок.
– На втором этаже в доме у Ахмадиши-бабая у нас небольшая мастерская. Делаем шкафы, столы, стулья – понимаешь, да? – с улыбкой продолжал Сайт. – Если согласен, будешь и ты с нами работать.
– Я сразу Грише сказал, что согласен. У меня ни работы, ни жилья.
Хозяин молча подошёл к шкафу у стены, взял оттуда какой-то предмет и протянул Сунгату.
– А ну-ка, сожми. Это силомер… Да ты его чуть не сломал! – воскликнул он, отбирая у парня силомер.
– Приёмы самбо знаешь?
– Уж что-что, а драться могу. В тюрьме без этого не выживешь, – откровенно признался Сунгат.
– Сейчас спустимся вниз, в спортзал.
Чего только не было на подворье небольшого на вид двухэтажного дома Ахмадиши-бабая! Хозяин провёл Сунгата мимо склада, забитого готовой мебелью из ценных пород дерева, мимо гаража, в котором стояли две иномарки. Подошли к спортзалу – просторному помещению с гудящими лампами дневного света, оснащённому всевозможными современными тренажёрами. Сайт, сняв с себя пиджак, бережно повесил его на плечики.
«Как выражалась наша бабушка, пиджачок у него, видать, «на выход» – уж больно боится помять», – насмешливо подумал Сунгат, никогда в жизни не надевавший дорогой, нарядной одежды и потому не привыкший её беречь.
Неожиданно хозяин повернулся к нему лицом. Куда подевалась приветливая улыбка? Глаза колючие, злые, даже голос изменился.
– Ну, парень, держись. Покажи, на что способен. Будешь спать на ходу – я тебя разделаю под орех. Поглядим, можно ли твоим рукам доверить топор или рубанок. – Сайт, засучивая рукава рубашки, двинулся на Сунгата.
Тот, привыкший к неожиданностям, мгновенно принял боксёрскую стойку и закрыл левой рукой лицо в расчёте, что кулак Санта попадёт ему в предплечье. Но произошло неожиданное: Сайт, замахнувшись правой рукой, с быстротой молнии отскочил в сторону, при этом левая его рука нанесла весьма ощутимый удар Сунгату в подбородок. Парень пошатнулся, перед глазами его, как в тюремном окне, замерцали звёзды. Он застонал – скорее, не от боли, а от обиды и досады.
– Ты чего это, падла! – забыв, с кем разговаривает, вспылил он. – За этим меня позвал, чтобы отбивную сделать? Урка. Видали мы таких фраеров в белых рубашках, – сплюнул Сунгат.
Кровь ударила парню в голову, затуманив рассудок. «Докатиться до того, чтобы позволить какому-то старпёру себя ударить? Обещал на работу взять, а сам решил сделать из меня мальчишку для битья! Не выйдет!» Последние два года на зоне к Сунгату никто и пальцем не смел притронуться – так он себя поставил.
По-звериному оскалив свои крупные жёлтые зубы, Сунгат пошёл на противника.
– Ну, я тебе сейчас кости пересчитаю. Уж ты не обижайся. Можешь своих телохранителей позвать, им тоже выдам по первое число.
Собрав в кулак всю природную силу, всю отчаянную волю к победе, которая особенно сильна бывает у детей-сирот, привыкших надеяться только на самих себя, Сунгат сделал стремительный бросок, пытаясь попасть Сайту в лицо или в голову. Тот умело блокировал его удары руками.
Но парень, в мгновение ока изменивший своё первоначальное намерение, вдруг с сокрушительной силой, словно дробя камень, ударил Пахана под дых. Удар был настолько сильным, что Сунгату даже показалось, что рука его, насквозь пройдя брюшную стенку, дошла до самых внутренностей. Словно собака, которой посчастливилось на лету схватить кость, Сунгат поскорее отскочил.
Сайт, прижав руки к животу, согнулся. Казалось, ещё мгновение – и он свалится на пол.
– Что, падла, не нравится?
И тут Сунгат, не успевший даже обрадоваться своей удаче, почувствовал мощный удар снизу под подбородок, который отбросил его метра на три. Грохнувшись на пол, парень на несколько мгновений потерял сознание. Однако инстинкт самосохранения и обуревавшая ярость подняли его. С кошачьей ловкостью вскочив на ноги, он вновь бросился на Санта. Но стоило ему приблизиться, как произошло нечто непонятное – глаза, ноздри и рот заполнились какой-то жидкостью, ослепившей его и перехватившей дыхание. Невольно закрыв лицо руками, он еле устоял на ногах.
Откуда-то сквозь туман до него донёсся голос Пахана.
– Убери руки от лица!
Сунгат понял, что проиграл – противник оказался хотя и не сильнее, но хитрее и опытнее. По тюремным законам парень теперь должен был без слов повиноваться Сайту.
Пахан плеснул Сунгату в лицо какой-то другой жидкостью – она, как берёзовый сок, прочистила ему ноздри и промыла глаза. Парень, вздохнув полной грудью, взглянул на Санта – тот как ни в чём не бывало, надев свой выходной пиджак, перед зеркалом приводил в порядок причёску.
– Молодчина, парень. Далеко пойдёшь, если милиция не остановит.
– Я уже там побывал. Отдал дань, как говорится.
– Пошли наверх. Беру тебя на работу. Будешь моим телохранителем. Силы у тебя хватает, удар умеешь держать – это хорошо. Только техника боя слабовата. Стрелять, бросать нож умеешь?
– Немного умею, – ответил Сунгат, пряча глаза. После позорного поражения он начал терять уверенность в себе.
– «Немного» нам не годится. Три раза в наделю будешь изучать с тренером самбо, бокс и другие приёмы. Стрелять будешь учиться в военном училище – там у нас свои люди есть.
Саит назвал ему фамилию, время и место, куда подойти, сунул в руки небольшой клочок бумаги. Потом нажал на кнопку в стене.
Дверь беззвучно открылась. Показался Ахмадиша-бабай:
– Слушаю, хозяин.
– Орбакайте на месте?
– Да, в своей комнате, сидит работает.
– Пусть зайдёт.
Вскоре появилась высокая блондинка, с плоским невыразительным лицом, но одетая с шиком, по последней моде.
– Вот этого молодого человека оформите к нам в цех. Столяром. Начислите ему зарплату, заведите трудовую книжку. Пригодится, когда на пенсию пойдёт.
– Зайдёте потом ко мне, – сказала бухгалтерша, оставляя их вдвоём.
Сунгат, ничего не понимая, хлопал глазами. Ведь Пахан только что говорил – мол, будешь учиться стрелять, а сам берёт на работу столяром, трудовую книжку велит завести.
– А теперь, парень, слушай внимательно – начинается серьёзный разговор. Тот, кто поступает ко мне на работу, переходит в моё полное распоряжение. Все мои приказы должны выполняться беспрекословно. Предупреждаю сразу, чтобы потом не было претензий. Это – первое условие. Второе условие – держать рот на замке. Если одно из этих условий нарушишь, придётся с тобой распрощаться. Что у нас за организация, чем мы занимаемся, тебя волновать не должно. Стремление побольше узнать – оно, конечно, похвально, когда учишься в школе. В остальных же случаях оно… – Саит сделал долгую паузу, глядя в глаза стоящему перед ним новому подчинённому и, понизив голос, добавил: —…отнюдь не продлевает жизнь!