Страница 9 из 17
– Отлично, Франсуа, вам осталось только прислать мне письменное уведомление о том, что вы разрываете наше сотрудничество, да выплатить мне положенную компенсацию, и тогда я уйду без шума.
– Но, Ральф, разве вы забыли, что срок вашего контракта истекает в этом месяце? Я просто не хотел бы его продлевать, вот и все. Что касается компенсации, то от ее выплаты освобождает меня один пункт нашего контракта – это случай совершения вами грубой ошибки, понесшей за собой тяжелые последствия… например, провалившееся дефиле.
– Но… но я останусь, по крайней мере, в числе ваших акционеров?
– С минимальным числом акций, дорогой Ральф, поскольку я должен был приступить к накоплению своих капиталов после того, как выкупил ваш дом. И только в трех обществах. К сожалению для вас, не очень прибыльных. Я даже подумываю, не стоит ли мне распустить одно или два из них.
Пятнадцать лет назад адвокат Ральфа предупреждал его о такой опасности. Но, прижатый к стене Франсуа Рабу, он вынужден был против своей воли согласиться на его условия: передача акционерному обществу 90 % своих акций, а также право на использование его «ярлыка», то есть имени. Затем пришел успех, и он стал считать себя неуязвимым. Какое заблуждение!
Рабу поднялся с видом обвинителя, произнесшего речь:
– Ральф, я считаю, что тем для беседы у нас больше нет. Будет лучше, если вы воздержитесь от посещения вашего бывшего кабинета, ваши личные вещи доставят вам домой. В случае ваших возможных необдуманных заявлений в прессе, я, не буду этого скрывать, обвиню вас в клевете. Вы знаете мои возможности, поэтому я призываю вас к осмотрительности. Со своей стороны, я, через нашу пресс-службу, сделаю заявление о том, что мы с вами, по обоюдному согласию, решили прекратить сотрудничество. Я вас не провожаю, дорогу вы знаете.
Ральф встал и молча, расправив плечи, вышел вон. После пятнадцати лет честной и добросовестной службы его выгнали, как какого-то проходимца.
Глава 9
Люсио вошел в буфетную взять кусочек нежирного мягкого сыра. Пусть он будет чуть сладковат, пожалуй, стоит рискнуть. Он с удивлением подумал, как забавно, что какой-нибудь пустяк, вроде этого дурацкого сыра, в определенной ситуации, вроде этой, может иметь огромное значение.
Молодой врач вошел в палату, осторожно прикрыл за собой дверь и взглянул на Сару. Он заметил, что она причесалась и слегка подкрасила губы. Как всегда, когда он внимательно на нее смотрел, он невольно вздрагивал. Временами у него возникало желание обнять эту, до неправдоподобия худенькую девушку, спрятать ее на своей груди, закрыть ее всю собой. Если бы он послушался своих желаний, он прижал бы к себе ее голову и покрыл бы ее лицо поцелуями, осторожно гладил бы ее по спине, чтобы девушка поняла, какую нежность она в нем вызывает. Он хотел бы суметь передать ей, ее истощенному телу силу, которая в нем бурлила.
Сара, в свою очередь, тоже разглядывала молодого доктора, восхищаясь его атлетическим сложением и мускулами, которые угадывались даже под медицинским халатом. Она ловила себя на мысли, что ей нравятся черты его лица и ей приятно, когда он дотрагивается до нее. А потом случилось невероятное – она почувствовала, как в ней пробудилось смутное желание и быстро воспламенило ее тело, до сих пор скованное ледяным холодом от постоянных отталкиваний и небрежения, которые она встречала. Очень давно она не чувствовала ничего подобного. Она даже забыла, насколько это приятно. Они хотели остаться вдвоем. Чтобы говорить часами напролет.
Надвигалась ночь. Комнату освещала лишь одна настольная лампа. Люсио подошел к Саре. Она увидела его улыбку. Размахивая чайной ложечкой, он спросил:
– Попробуем?
– Ладно.
Люсио отломил ложечкой немного сыра и поднес его к губам девушки. Мгновение она колебалась. Доктор затаил дыхание. И вот розовый язычок девушки осторожно коснулся белого кусочка. «Как котенок лакает с блюдечка молоко», – подумал Люсио. Он не двигался, он ждал.
– Ты его подсластил?
– Да, а что, не стоило?
Она бесстрашно смотрела на еду, немного помедлила и вынесла свой вердикт:
– Нет, ты хорошо сделал, так лучше.
Смешно сказать, но в эту секунду он был счастлив. Он готов был запрыгать, закричать от радости, пуститься в пляс вокруг кровати.
Сара заметила его ликование:
– Подожди, это еще не победа.
– Не важно, времени у меня сколько угодно, не беспокойся. Продолжим?
Она кивнула и снова открыла рот. В этот раз Люсио постарался зачерпнуть не полную ложку и медленно понес ее ко рту Сары. Он почувствовал ее взгляд, напряженно всматривающийся в его лицо, увидел ее смятение.
Сара разделалась со всей порцией сыра, Люсио был на седьмом небе.
– Хочешь еще чего-нибудь?
– Нет, – тихо ответила она, – я не уверена, что так будет получаться все время. Мне пока еще довольно трудно.
Молодой доктор подмигнул ей:
– Не бойся! Завтра я с утра пораньше принесу круассан, пасту «Нутелла» и апельсиновый сок.
Девушка рассмеялась, но тут же ее лицо стало серьезным.
– Скажи мне честно, ты никогда не ответишь на мой вопрос?
– Сара, я не имею права влюбиться в тебя здесь.
Девушка замерла. И сразу же отвернулась от Люсио. Молодой человек обхватил голову руками. Может ли любовь быть ошибкой? Зачем она, если от нее причиняется столько зла той, которой он так нужен и которая так нужна ему, чтобы защищать ее и заботиться о ней? Он встал на ноги и махнул рукой, словно отметая все, что их разделяло.
– Эх! К черту врачебную этику! Сара, я ужасно хочу тебя поцеловать.
– Меня? Поцеловать? Разве я могу нравиться? Да нет, ты это из жалости.
– Из жалости – это если бы я поговорил с тобой, а потом ушел себе и забыл. А я не перестаю думать о тебе, у меня только одна мысль – оставаться возле тебя, слышать твой запах, касаться твоей кожи, обнимать тебя. Я не знаю наверняка, любовь ли это, но очень на нее похоже.
– Тогда чего же ты ждешь?
Люсио нежно склонился над ней. Он прижался губами к ее губам, их дыхания слились в одно. Он принялся покрывать ее лицо легкими поцелуями, гладить ее волосы и шептать:
– Сара, Сара, Сара… Моя Сара!
По лицу девушки заструились слезы. Люсио кончиком языка подхватывал их:
– Я пью твои слезы, чтобы узнать, о чем ты думаешь.
Она улыбнулась сквозь всхлипывания. Люсио посмотрел прямо ей в глаза:
– Я верю, что ты прямо сейчас начнешь выздоравливать!
На улице быстро, как обычно в это время года, стемнело. Было холодно и светло от полной луны. В клинике царила тишина. А они сидели обнявшись.
– Его нужно было убить, – прошептала она, – и ты это сделал. Я хочу причинить ему боль.
Люсио, целиком поглощенный переживаниями о том, на что он осмелился, не обратил внимания на эти непонятные слова.
– Сара, уже поздно, я должен идти, а ты – спать. Я дежурю этой ночью, один звонок, и я прибегу. Ты хочешь, чтобы утром я пришел помочь тебе позавтракать?
– Ну конечно!
Люсио встал, еще раз поцеловал Сару в губы и стал пятится к двери, не спуская с нее глаз и не желая поворачиваться к ней спиной.
Оставшись одна, Сара достала мобильный телефон и набрала какое-то сообщение. Ее глаза блестели, зубы, как в лихорадке, стучали. Она нажала кнопку «отправить» и прошипела: «Вот, получай!» Затем, размахнувшись, она изо всей силы швырнула телефон об стену.
Глава 10
По дороге в клинику, в такси, на Ральфа напала нервная судорога. Все напряжение от разговора с Рабу отступило, уступив место отчаянью. Он чувствовал себя потерянным, опустошенным, обессиленным, почти мертвым, не способным ни на что.
Девушка-регистраторша, сидящая за деревянной полированной стойкой, предложила ему присесть, и он буквально рухнул в кресло. Он услышал, как она сказала в трубку внутреннего телефона: