Хэппи Энд

Клиентов у них было много: чуть ли не вся местная русскоязычная община - ну, та ее часть, у которой есть лишняя денежка. Но постоянных клиентов - раз, два и обчелся. Угадай с одного раза, кто был самым постоянным? Ну, прости, ну, не буду больше! Многие их клиенты приносили им наличные с доходов, нигде не учтенных, и потому наши махинаторы не слишком опасались судебных исков с их стороны. Ну какой, например, таксист, который в налоговой декларации указывает пятнадцать тысяч в год и при этом вбухивает в Олега (пардон, инвестирует) за один раз двести тысяч, пойдет на них в суд подавать? Судья тут же поинтересуется, откуда это у него, голубчика, такие "необналоженные" деньжищи? Нет, конечно, теряли не все и не всегда. Некоторые вытряхивали из Олега свои деньги и уходили от него навсегда. А некоторые наоборот, как в рулетку играли: все ставили и ставили на одно и то же поле и, наконец, тоже уходили, но уже будучи весьма раздетыми. Вот такой бизнес, значит...

Идем дальше. Зинка с Олегом крутили не только чужими деньгами, но и у банков занимали, и свои вкладывали (откуда у них эти "свои", если не вытянутые из "чужих"?). Выигрыши и потери их за последние годы в документах занимают такие толстенные тома, что я тут же вспомнил свою прошлогоднюю налоговую декларацию толщиной в одну страничку и понял, что прожил жизнь напрасно. И вот баланс: на сегодня их общая задолженность банкам и всяким прочим организациям что-то порядка семисот тысяч. Доигрались, блин!

Идем опять-таки дальше. Им принадлежат (принадлежали, черт меня возьми, никак привыкнуть не могу!) две машины, сегодняшняя рыночная стоимость которых примерно равна сумме невыплаченного за них банку долга. Это значит, что если их, машины эти, продать и долг по ним вернуть, то баланс будет нулевым. На банковских счетах у них у каждого меньше, чем по сотне. Ну, это-то понятно: по счетам платили, долги раздавали, а может, в "дело" вкладывали. Наконец, дом. Купили они его в свое время за триста. На сегодняшнем рынке его можно продать тысяч за четыреста. Долг банку за дом где-то двести двадцать или около того. То есть, в случае продажи чистая выручка будет тысяч сто восемьдесят. Впрочем, нам объяснили, что цифры эти все приблизительные, а реальные будут зависеть от... На этом месте я ушел покурить.

Клар, ты еще жива и все это читаешь? Потерпи, пожалуйста, осталось совсем немного.

Страховка. Вот где у родственничков глазки заблестели и ладошки зачесались. Ведь страховка-то пойдет Кириллу, кому ж еще? И что ты думаешь? Пойти-то она пойдет, но сколько! Наши с тобой покойники каждую копеечку в рост (или там в рулетку свою валютную) совали! То есть каждый из них застрахован на тысячу долларов. Всего! Представляешь? Зато бесплатно, через банк, просто за то, что они в этом банке счет держали. То есть, Кирилл как наследник получит чек аж на две тысячи! А знаешь, сколько я потратил на похороны: это ж все по моей кредитной карточке оплачено? Ладно, чего уж там...

И наконец, снова дом. (У родственничков - рецидив чесания ладошек.) Адвокат сказал, что дом или то, что останется от его продажи, принадлежит Кириллу, и если в установленное законом время не объявятся какие-нибудь неучтенные родственники со стороны Олега, то опекунство над Кириллом и, следовательно, над домом может смело оформлять Зинкина родня. Стой, не рыдай!!! Еще не все. Я тоже было пал духом. Однако... Если Кирилл (или опекун - от его лица) продаст дом (а кто же оставит несовершеннолетнего жить в этом доме одного? - значит, продажа неизбежна), то кредиторы Олега наложат на это дело "lean" (ну, в смысле, лапу наложат). Сколько Олег задолжал кредиторам? Смотри выше - семьсот. Сколько бедняга-опекун выручит за дом? Меньше двухсот. Возникает вопрос... Нет, не у меня. Вопрос возник у всех трех "дальневосточников": а на фига нужна такая опека? Они почти что хором пообещали адвокату "подумать и завтра же перезвонить" и быстренько ретировались. В аэропорт, наверно. Зинкина тетя, которой сын Володя самое главное перевел на русский язык, на бегу бормотала что, дескать, на кой хрен ей непродаваемая недвижимость на другом конце вселенной. О Кирилле она не бормотала ничего...

Когда они ретировались, как Мамай при Аустерлице, среди документов мы нашли свидетельство о рождении Кирилла, где в графе мать написано: Маргарита Китайгородская-Черных (выходит, не врет, стерва!). А теперь самое интересное, держись, старушка: в свидетельство вложена бумажка, на которой почерком Олега написано примерно следующее (точно не скажу, бумажку эту вместе со свидетельством забрал адвокат): "To Whom It May Concern..." Дальше красивый такой бюрократический оборот, я воспроизвести не в состоянии, а врать в таком деле не хочу. И потом: "In the case of my premature death, I wish the custody over my minor son to be granted to my former wife, Mrs. Klara Vaysenberg, if such a responsibility is accepted by her. I believe she is the only one who will be able to take proper care of him." Перевод не нужен? Оригинал у адвоката, позвонишь мне завтра на работу, дам его телефон и адрес. Если хочешь, конечно...

И, извини, воздержусь на сегодня от эмоций и комментариев. Пойду добирать все еще недобранное... Привет Кириллу: у меня такое чувство, что ему не придется расставаться со школой и с друзьями. Если, конечно, ты не передумаешь. До завтра, старушка!

Клара. 10 июля, вторник, 0-37

И спать хотела, а не спится. Мысли замучили. Мисли, мисли, а куда же я дену мисли... Покрутилась да и вернулась к компьютеру. И очень рада, что прочитала твоё послание.

Слушай, я сейчас одурею от счастья. Да, Пашка, здорово ты меня обнадёжил. Так значит, Олег завещал мне своё самое дорогое: Кирилла. За это можно простить все семь лет. Безнадёжность, отчаяние, - это-то вообще я: Олег Олегом, он - Черных, а мне полагалось бы и поумнеть на старости лет. Что же касается денежных страстей (даже пусть через Зинку), афёр, надувательства близких, в том числе, меня... Слаб человек. У каждого своя душа и свои ценности. Заметь, про "не суди" больше не повторяю.

Интересно, пришла в голову странная, может даже, дурацкая мысль: почему такая предусмотрительность? Неужели Олег предвидел свой внезапный смертный исход? Если так, то каково это: жить и думать, что вот-вот... Должно быть, жутко.

Паша, ты, кажется, немного знаешь американское делопроизводство... Что надо делать для того, чтобы вступить в права, как ты считаешь? Да и вообще, насколько это правомочно? Можно ли расценивать записку Олега как завещание? Не может ли быть там какого-нибудь подвоха? Ой, нет, не дай Бог, а Он есть, и есть справедливость. А ты уверен, что ничего не перепутал? Как бы поскорее узнать окончательно? Я бы хотела рассказать об этом Кирюшке, но ведь это всё ещё не точно? Или точно? Боже мой, я же теперь с ума сойду, пока не решится...

Кирюшка сегодня болтался, пока я работала. Навестил меня на работе в ланч, мы ходили в забегаловку напротив, знаешь, сэндвичи с расплавленным сыром, томатный суп, ну и хамбургеры с картошкой, как же Кириллу-то без этого... Хорошо, в Сан-Франциско общественный транспорт достаточно удобен. Так что, пока у нас всё нормально, тьфу, тьфу, не сглазить бы. А потом лето кончится, пойдёт в школу. Он же способный, в папу. Так пусть пока у меня и останется? Я ему буду с собой ланчи паковать. Верится с трудом.

Да, кстати, Кирилл, наконец, поставил батарейку в мои часы. Всё время забываю тебя спросить: у тебя часы идут хорошо? А то, если батарейка нужна, он и тебе сделает. В смысле, вставит. Это я так шучу.

Ни Мишка, ни Марго нас не дёргали сегодня. Это отрадно. Случалось ли у тебя так когда-нибудь? Я имею в виду, обратишь ты внимание на кого-то в толпе... На двух разных людей, совершенно ничего общего между ними нет, а потом... Вдруг они оказываются каким-то образом связанными между собой. Как Мишка и Марго... Чуть не написала, Мишка и Зинка... Надо же, как срабатывает судьба! Поехать на другой конец материка в поисках мужа, а найти брошенного когда-то собственного ребёнка.