Империя. Цинхай

- Ты чего с утра такую тяжелую пищу жрёшь? – Джин не нашелся, как ещё назвать это блаженное действо, за которым товарищ был поглощен едой, как любимой женщиной.

- Какая разница? Утром, в обед, вечером… Еда всегда еда. Особенно мясо. – Создавалось такое ощущение, что он вот-вот начнёт есть прямо с ножа. Под рукой стоял стакан с водой. Сандо запил и вытер губы тыльной стороной ладони.

- Разве тебя не учили здоровому питанию? Правильному рациону? Заветы Лога не у одного меня вылетают из головы? – Жгучий брюнет сделал ещё глоток, поставил стакан и выпрямил плечи.

- Есть люди, которые едят только полезное, есть вегетарианцы, есть гурманы, есть обжоры, а есть очень сдержанный в этом плане народ. Но не болеющих, вечно здоровых, вечно молодых и вечно живущих нет. Поэтому какая в пень разница, Джин? С моим образом жизни умереть от кишечного коллапса будет даже забавно. Ты сам где вообще бродил? – Вытянув одну ногу вперед, Сандо откинулся корпусом назад.

- Хотел убедиться, что с Дами всё в порядке и она, действительно, целой и невредимой поехала с Энди кататься.

- А почему должно было быть иначе?

- Да откуда можно знать?! Может, он задушил её ночью, или я не знаю, на что он ещё способен, поэтому отпустил нас. Я должен был увидеть её своими глазами, чтобы успокоиться. – Сандо даже отвлекся от застрявших в задних зубах прожилок, которые попытался достать языком. Его взгляд остановился на друге, тонко шепча, что в воздухе запахло жарой, ревностью и паранойей. – Не смотри на меня так. Я охраняю Дами, и это мой долг – перепроверять всё.

- Энди ничего с ней не сделает. Она сестра Джиёна, и случись что – муж первый подозреваемый. Дракон прилетит с раскаленной сковородой для его яиц. – Но Джину почему-то жутко хотелось доказать всем, и в первую очередь Дами, что Энди – плохой, жестокий, опасный. Ему хотелось верить, что поведение Дами рядом с супругом – это игра, выдержка, её мастерское лицемерие, но себя самого так трудно было заставить видеть то, что под маской. Он видел улыбки, кокетство и смущенные взгляды при протягивании рук, и это как-то не радовало его. А что, если между законной парой зародятся чувства? Джин стиснул кулаки и сел на кровать. Специально очернить Энди, сочиняя что-то о нем, он не собирается, но если бы подвернулась какая-то информация… пусть даже он не передаст её Дами, чтобы не расстраивать и не тревожить, но знать для себя, что его соперник не чист на руку, продажен, подл, коварен – было бы хорошо! Да что далеко ходить? Он бандит. И это уже говорит о многом. Впрочем, с точки зрения объективности, Джина тоже легко приписать в преступники, как и всех золотых, но это же не так. Золотые и синеозерные – совсем разные понятия. Энди держит под надзором всю соледобычу провинции, разработки кварцита и асбеста, не говоря уже о газе и нефти Цинхая. И всё это приносит баснословные доходы. И всё это не честный бизнес, а присваивание, рэкетирство, вымогательства, «сбор дани». Впрочем, вроде бы у Энди есть и легальные коммерческие заработки, но они точно приносят малый процент от общей прибыли. – Переставай мнить лишнее, - вывел его из раздумий Сандо. – Выходной день – отдыхай.

- Ты прав, - попытался впасть в дрёму Джин, прикрывая веки. Но что за отдых ему был без Дами? Слабым утешением служило то, что прогулка с Энди вряд ли подразумевала какие-то интимные шалости, и по крайней мере муж и жена на людях, занимаются платоническими отношениями.

- Ко мне опять Николь приходила, - сообщил Сандо. Джин открыл глаза.

- Чего хотела?

- Да всё то же самое. Что б я её… - Молодой человек поднял кулак и ладонью другой руки пошлёпал по нему со стороны большого пальца, так что звук вышел очень схожий на тот, который возникает при соединении двух тел.

- Какая настырная.

- Что бы ты сделал на моём месте? – Джин поднял кулак и повторил жест Сандо. Они рассмеялись. – Я бы возгордился тем, что трахнул дочь Великого Китайца, но, кажется, это не такое уж достижение.

- Не смотри на Цянь. Другие его дочери вовсе не легкомысленные. Фэй, что не приехала, говорят крайне строгих нравов. Кто знает, может Николь влюбилась впервые? Везунчик. – Сандо не разделил веселья от этого везения. – Да и Цянь… - Джин перестал улыбаться. – У неё в глазах больше ума, чем она хочет показать. Я не думаю, что всё совсем уж плохо с её репутацией. Оставил бы такую девушку тут Энди? Он любит Эмбер, племянницу, как родную дочь. Допустил бы он в её общество порочную особу? Не думаю. Возможно, Цянь просто оступилась.

- Для того, чтоб скатиться с верхней ступени на нижнюю, этого вполне достаточно, - сказал Сандо.

- Ты вставать вообще намерен? – Джексон без охоты разлепил веки; щурясь, сквозь белый свет солнца, он посмотрел на Марка, складывающего постиранные вещи ровной стопкой, чтобы убрать в шкаф. От жары парень стоял в одних штанах. Восьмой сын Отца Чана потянулся, недовольно морщась и лягая ногами одеяло.

- Сколько время?

- Первый час дня.

- Ещё даже не обед. Я сплю дальше. – Перевернувшись на бок, Джексон подложил руку под подушку, почесав голую грудь. Марк протянул руку и, забравшись под одеяло, защекотал его за пятку. Парень подпрыгнул, всклокоченный и отбивающийся. – Ладно, ладно! Выспаться нельзя…

- Не весь же день спать?

- А что ещё делать? Когда проголодаюсь – пойду поем. Желудок сам меня поднимет.

- Мы могли бы пойти потренироваться. Давай, вставай, принимай душ, и разомнёмся.

- Господи, за что мне такой скучный друг? – Джексон встал и огляделся в поиске каких-нибудь брюк. Одни лежали на стуле, но выглядели помятыми. – Нет бы предложил мне покутить, выпить, оттянуться. Девок найти каких-нибудь.

- В доме только твои сестры, и сестры Чон. Одна из них встречается с твоим братом.

- Значит, вторая свободна, - призадумался Джексон, скрестив руки на груди. На запястье чернел широкий кожаный ремешок наручных часов, которые он забыл снять, ложась. – Не, Джессика мне не нравится. Фу. – Он повернулся к Марку. – А как же служаночки? Можно горничных потискать.

- Они тебе не рабыни, которых можно ловить и тискать, - осуждающе заметил товарищ.

- Неважно, кто они. Я – сын Синьцзянского Льва!

- Восьмой, - критически бросил Марк.

- Да хоть двадцать восьмой, - рассердился Джексон на обламывание своих крыльев. – Если я последний, стало быть, на моей матери отец остановился. Это что-то, да значит.

- Это может и возвышает твою мать над другими женщинами, но ты опять никаким боком.

- У удачливых родителей рождаются великие дети, - упрямо заявил Джексон. Марк вздохнул, промолчав. – Моя мать – чемпионка по гимнастике. Уж поверь, я тоже многого добьюсь.

- Если тебе даже на тренировку сходить лень, то каким образом?

- Да иду я сейчас, иду, - заправил кровать парень и сел на неё. – Я всё равно не переплюну Николаса, это невозможно.

- Ты занимайся собственным развитием, а не другим завидуй. – В дверь коротко постучали и, не дожидаясь ответа, открыли её. Вошла Эмбер. Марк притянул к груди футболку, кивая девушке. Она ответила, но сразу же переключила внимание на второго. Джексон так и сидел в боксерах.

- Доброе утро, младший брат, - улыбнулась Эмбер, угадав по внешнему виду, что молодой человек только поднимается. Он меланхолично поприветствовал её приподнятой рукой. – Отдыхаете сегодня?

- Мне не дают, - пожаловался он, покосившись на Марка. Тот закатил глаза, взяв стопку вещей и сунувшись в шкаф.

- И правильно, - одобрила Эмбер. – Знаешь что, мне кажется, тебе нужно позаниматься с Сандо, тем наёмником.

- Чего? – Джексон не оценил, цокнув языком. – А то меня Николас в детстве пиздил мало?

- Николас слишком горд, чтобы кого-то обучать. А Сандо очень опытный воин, как говорят, и у него нет спеси и самолюбия нашего брата. Он мог бы тебя многому научить в тренировочных схватках.

- Иди Генри заставь с ним побиться, - встал, наконец, Джексон, достав откуда-то из-под кровати джинсы и начав их натягивать. – Почему должны бить именно моё лицо?