Страница 7 из 18
«Мы должны это сделать, — отвечаю я, СаттонинАЯ. — Но лишь в
качестве одолжения мое лучшей подруге. Мэдс, Тайер же тебя достает. А
для розыгрыша в честь начала учебы мы придумаем что-то еще».
БалеринаМафия: «Спасибо, Саттон. Ты права. И, кстати, ты
показала вчера отличную работу со Скуби!»
«Смотрите и учитесь, дамы», — небрежно бросаю я. Слава богу, у меня
сейчас не включена веб-камера, потому что я краснею и обжимаюсь со Скуби.
Не хочу, чтобы мои подруги увидели его и догадались, что мне по-настоящему
нравится Тайер. Просто с игрушкой так уютно спать. А еще от нее едва уловимо
пахнет тортом муравейник и корн-догами.
«Но нам все равно нужно придумать НАСТОЯЩИЙ розыгрыш, — пишу
я, мои наманикюренные пальчики порхают над клавиатурой. — Пора надеть
мыслительные шапочки!»
Через минуту на экране чата появляется изображение — подмигивающая
Шарлотта в надетой набекрень соломенной шляпе от Евгении Ким. Мило.
Видимо, она собирается думать в ней. Она похожа на Бритни Спирс еще до ее
первого срыва.
«Чудно, — пишу я. — Но давайте уже предлагайте варианты. Нам
нужно поддерживать репутацию».
«Сваливаю на балет, стервы. Официально заявляю, что собрание
«Игры в ложь» закрыто», — пишет Мэдс и выходит из чата.
«До скорого, Шар», — печатаю я и, захлопнув крышку ноутбука, слезаю с
кровати. Несмотря на закрытые окна и включенный кондиционер, с улицы до
~ 24 ~
http://vk.com/art_of_translation
меня доносится надоедливый гул воздуходувки для уборки листьев,
жужжащей как бензопила.
Стиснув зубы, я подхожу к окну и отдергиваю шторы. Так я и думала — по
лужайке Донованов, расположенной через дорогу, широкими кругами
расхаживает старательный садовник в голубой бейсболке. Двор у них не
слишком большой, но до конца работы ему как до Китая. Я вздыхаю от досады
и уже предвкушаю горячий душ с лавандовым скрабом, когда замечаю на
участке еще одного работника. Эту шапку темных блестящих волос я узнаю где
угодно.
Тайер.
Стоя у края тротуара, он аккуратно подрезает живую изгородь, которая
тянется вдоль дорожки из плит от подъездной дороги к входу в дом Донованов.
Он без футболки, и его сильные рельефные руки, которые он
продемонстрировал еще в загородном клубе, сейчас полностью оголены. Даже
с такого расстояния мне видно, что они отлично накачаны.
С одной стороны, меня ждет в ванной умопомрачительный аромат
скраба. С другой, мне вряд ли удастся как следует расслабиться под шум
воздуходувки.
С третьей стороны — а поскольку Тайер без футболки, я нахожу как
можно больше аргументов в пользу этого варианта, — там же Тайер. Так и
просится, чтобы в него влюбились по уши. Такое ощущение, будто судьба
заранее преподнесла мне подарок на Рождество, перевязанный ярким
блестящим бантом.
Игра начинается.
У меня уходит всего минута, чтобы, глядя в зеркало, поправить прическу
и нанести на губы свой любимый блеск от «Нарс» персикового цвета. Что-то
мне подсказывает, Тайер предпочитает в девушках естественность. Я улыбаюсь
своему отражению и бросаю быстрый взгляд на сидящего на кровати Скуби.
Один его вид дарит мне приятное тепло и двойной прилив уверенности.
«Скуби-Дуби-Ду!» — шепчу я и улыбаюсь сама себе.
Оказаться на улице жаркого Тусона — то же самое, что забраться в
духовку. Но я держу себя в руках, пока иду к Тайеру. Он теперь сидит на
корточках и выдергивает особенно непослушные сорняки.
~ 25 ~
http://vk.com/art_of_translation
— Боже мой, — восклицаю я, в моем голосе звучит удивление. — Что ты
здесь делаешь? Ты работаешь на Донованов? — Как будто это не я только что
шпионила за ним из окна.
Тайер оборачивается, откладывает ножницы и смеряет меня спокойным
оценивающим взглядом. Судя по выражению его лица, он одобряет длину
моего наряда, демонстрирующего в нужном количестве мои загорелые ноги.
Но даже этот вид не слишком его беспокоит.
— Нет, — беспечно улыбаясь, отвечает он. — Я работаю на ландшафтных
дизайнеров. А они работают на Донованов. — В его глазах загораются озорные
искорки.
Я склоняю голову и одариваю его самой кокетливой улыбкой, на которую
способна.
— Я так полагаю, после футбольного лагеря ты нашел свой способ
избегать неприятностей. — Но мой голос ясно выражает, что попадать в
неприятности гораздо веселее.
— Ага. Теперь, когда мне не нужно бегать и тренироваться в пять утра
каждый день, у меня накопилось много лишней энергии.
— Звучит ужасно, — поморщившись, говорю я и закручиваю волосы в
свободный небрежный пучок на макушке. Я где-то читала, что парням
нравится, когда девушка теребит волосы. — Нам в теннисном лагере
разрешали спать до шести.
— Неженки, — дразнится он.
— Я ведь всегда получаю то, что хочу, — парирую я.
Наши взгляды встречаются, и по моему телу пробегает ток.
— Наслышан, — произносит он. — Кстати, как там поживает Скуби?
— Весь в блохах, — быстро отвечаю я, почти не запнувшись.
— Плохо, — с притворной грустью говорит Тайер.
Какое-то время мы смотрим друг на друга, и каждый ждет, когда другой
сделает следующий шаг.
На заднем дворе Донованов с ревом оживает газонокосилка и нарушает
наше молчаливое состязание в гляделки. Тайер откашливается.
— Во всяком случае, эта работа не так уж плоха, — говорит он и
показывает рукой на обширную территорию с заросшей лужайкой Донованов.
— Я люблю бывать на улице. Хотя все равно скучаю по Калифорнии. Чтобы
~ 26 ~
http://vk.com/art_of_translation
добраться до дачи, нам приходилось какое-то время ехать по шоссе вдоль
Тихоокеанского побережья.
— Нам тоже, но это было сто лет назад, по дороге в Диснейленд на шестой
день рождения Лорел, — признаюсь я.
Внезапно меня охватывают воспоминания: вот я с двумя косичками
болтаю коротенькими ножками, сидя на прохладном кожаном сиденье нашего
старенького седана «ауди»; Лорел прижимается к стеклу, ища на номерных
знаках букву «р» по условиям нашей игры. Хоть я и нахожу нужную букву, но
ничего не говорю. Я позволяю ей выиграть. Так было, когда мы еще любили
друг друга.
Я гляжу на Тайера.
— Мы с папой заезжали в Гилрой...
— Чесночную столицу мира! — смеясь, договаривает Тайер и проводит
рукой по волосам, убирая их с потного лба. — Мы тоже там останавливались.
Но это того стоило.
Я смотрю на него и гадаю, серьезно ли он сейчас говорит.
— Мы были готовы убить папу, — продолжаю я. — Нам с Лорел не
терпелось увидеть принцессу Жасмин во плоти, а он решил остановиться ради
вонючего чеснока! — Я морщусь. — Фу, а ты пробовал чесночное мороженое?
— Конечно. — Он пожимает плечами, будто я какая-то чудачка. — Как
можно не попробовать?
— Легко, — отвечаю я, — очень-очень легко.
И мы оба смеемся.
Затем Тайер скрещивает руки на груди.
— Знаешь, Саттон, а ты не такая требовательная, какой хочешь казаться.
— Он хмурится, будто что-то обдумывает, а потом кивает. — Готов поспорить,
при определенных обстоятельствах ты становишься рискованной девушкой,
которая считает, что чесночное мороженое — для слабаков.
Я знаю, что это всего лишь комплимент, но все равно вздрагиваю. С
самого детства во мне сидит глубинный страх, что, раз я приемная, то всегда