Служанка

Енё Йожи Тершанский

Служанка

"Вон Фигуры идут!" — говорили им вслед в городке.

Иначе, как по фамилии, не всякий их знал. У мужчины, впрочем, и имя звучало похоже: Зигора. Странная пара, что правда, то правда. Оба маленькие, квелые.

Детей у них не было. В гости ни к кому не ходили. Так и жили совсем одни.

Отец с матерью у Зигоры зажиточные крестьяне, до их деревни от города рукой подать. Вся родня при земле, при солидном хозяйстве. Он же двойняшкой родился, чахлым и вырос. В школу его потому отдали, что тщедушный был, косить да мотыжить силенок недоставало. Так вот и стал Зигора горожанином. На большой завод контролером устроился.

У жены его был диплом воспитательницы детского сада. Но, как ни старалась, не брали ее на должность. А дома-то дел всего ничего, скука одна. Чуть не дни напролет у окна просиживала. Или роман читала, или на цимбалах поигрывала.

Вдвоем они тоже все больше скучали. И ничего, ну ровным счетом ничего в их жизни не происходило. Единственный, кто иногда, то есть довольно часто, нарушал покой в доме, — это младший братец хозяйки, Карой.

Отпетый жулик был этот Карой. Из седьмого класса гимназии его выгнали, и он с тех пор все, какие есть, профессии перепробовал. Но с непутевым, разгульным своим характером нигде долго не задерживался. А уж мошенник был, каких свет не видывал. Бедные хозяева, бывало, трех слов сказать не успеют, а он уже или денег, или еще чего выманит. И так, и сяк пытались с ним сладить, да все впустую. Обставлял их Карой с неслыханной ловкостью.

Не было еще случая, чтобы явился он с какой-нибудь просьбой. Всегда — с грандиозной вестью. Всегда так, будто у него с собой целый мешок гостинцев.

А в последний раз умудрился внушить, что только благодаря ему сестрицу и взяли наконец воспитательницей в город ской детский сад. Что, мол, один из его дружков замолвил насчет нее словечко местному депутату.

В малокровную жизнь супругов перемена эта внесла сразу ворох событий.

Прежде они не держали прислуги. Работу потяжелее выполняла приходящая домработница. Теперь, однако, большую часть дня хозяйка была занята, вот и решили взять постоянную служанку.

Решению этому предшествовали немалые волнения, опасения, долгие разговоры. Сошлись на том, что служанка должна быть безукоризненной. В конце концов домработница рекомендовала одну деревенскую девушку, абсолютно надежную и работящую.

При первом знакомстве она буквально шокировала супругов.

Такой здоровенной оказалась эта девица, что из нее, пожалуй, запросто вышла бы не одна, а даже две пары подобных хозяевам доходяг. И голос у нее был низкий, как у мужчины, зычный и с хрипотцой.

Но она так покорно поцеловала руку хозяйке, а затем и хозяину, что тревоги их тотчас развеялись. Они даже смутились перед ней из-за этой сцены и, как могли, постарались уверить девушку, что если она будет себя прилично вести, то о лучшем месте ей и мечтать не придется.

В первый же день что бы она ни делала — все приятно изумляло хозяев.

Только успела положить в кухне свой узелок, как уже заметила на потолке паутину. Тотчас взяла метлу и смахнула. Не приходилось даже указывать, что ей следует делать. Все она замечала сама. Перемыла посуду, подмела двор, крыльцо. В большой же стирке и генеральной уборке не столько хозяйка ей, сколько она хозяйке советы давала.

Про себя супруги считали такое усердие чрезмерным и даже каким-то подозрительным. Но внешне это проявлялось лишь в том, что они одно за другим нарушали самими же установленные правила.

Зигора заявил девушке, что отныне кладовка целиком и полностью вверяется ей. Хозяйка же намекнула, что если есть у нее приличный кавалер, то можно по вечерам приглашать его к себе на кухню.

Перед сном супруги обычно читали в постели. Тогда же обсуждали и самые сокровенные дела. В этот вечер речь, разумеется, зашла о девушке.

— По-моему, она как раз то, что нам нужно, — сказала жена. — Идеальная служанка. Но тебе, дорогой, все-таки не следовало бы вмешиваться в домашние дела. Чтобы в кладовке она была полной хозяйкой — это уж слишком.

— Видишь ли, это, я думаю, не так страшно, как то, что сказала ей ты, — парировал муж. — По вечерам чтоб парней сюда приводила. На что ты ее толкаешь?!

И пошло-поехало. Они вдруг вроде как испугались, не притупила ли девушка их хозяйскую бдительность. Голос, однако, друг на друга не повышали. Чуть ли не благодатью казались им случай и повод для такого вот обмена мнениями.

Лишь сущая безделица слегка омрачила вечер. Девушка в кухне неожиданно захрапела. Да так, что склянки на полках задребезжали.

Но этот маленький диссонанс можно было стерпеть. В дальнейшем девушка с лихвой возместила его работой.

На другой день Зигора заметил, что дрова для печки кончаются, и хотел было послать девушку за дровосеком. Но она лишь рукой махнула:

— Зачем, господин? Доверьте это мне.

И чуть погодя сама уже орудовала пилой в дровяном сарае.

Но это еще что. Хозяйка только упомянула о булочнике, а девушка удивилась:

— Зачем, госпожа? Духовки у нас, что ли, нет? Сама испеку.

Золото, не прислуга! Да что говорить!

Через день девушка отказалась идти за каменщиком, чтобы оштукатурил облупившийся фасад дома. Сама замесила раствор, все сделала, а проем между окнами даже лепниной украсила, в виде цветочков.

В дождь вода на чердак протекала. Так девушка по лестнице взобралась на крышу и набила, где надо, новую дранку.

Полдвора вскопала под цветник и грядки.

Дровосек не нужен, плотник не нужен, каменщик тоже. За одну неделю хозяева сэкономили больше, чем платили служанке.

И это еще не все, далеко не все. Вскоре она заявила, что надо бы кур купить да начать поросят откармливать, чтобы объедки не пропадали. Словом, вместо расходов прислуга сулила сплошной доход.

Супруги были не просто довольны, а даже стеснялись такой преданности.

Уже и единственная тревога, что девушка станет водить к себе любовника, и та рассеялась. Хоть и призналась, что есть у нее жених, но вот уже неделю она в доме, а никакого мужчины и близко не видно.

Нет, потом он все-таки появился. Но последствия это имело совершенно неожиданные.

Как-то раз, когда г-жа Фигура вернулась домой из детского сада, девушка, переделав уже все дела, стояла на улице у ворот и скучала.

Хозяйка, как обычно, устроилась с книгой у распахнутого окна. Однако, честно говоря, она с гораздо большим удовольствием поболтала бы с девушкой. Уже не раз испытывала она такое желание, да все беспокоилась за свой господский авторитет. Сама же девушка с разговорами не навязывалась.

В тот вечер, впрочем, она осторожно приблизилась к окну смущенно теребя передник.

— Милостивая госпожа? — сказала она. — Извините за любопытство, о чем в ваших книгах написано? Я читать-то умею, но по складам только и если буквы большие. Вот на обложке картинка, где господин с пистолетом стоит, а рядом на земле лежит барышня. Он ее случаем не застрелил? И что значит "ар-ри…"? Вон там, под картинкой написано.

"Тайна замка Арривокс"! — смеясь, прочитала хозяйка. Она была счастлива своим превосходством над этой детской простотой; и тотчас в ней вспыхнуло настойчивое желание продолжить такую вот просветительскую беседу.

— Хотите, я вам почитаю? — неожиданно предложила она.

И сама поразилась, представив, как будет читать вслух собственной прислуге. Но поздно, слово сказано. Да и во взгляде девушки заискрилась такая радость, что хозяйка устыдилась своих опасений.

Когда Зигора в шесть часов вечера возвратился со службы, глаза у него полезли на лоб. Супругу он застал дочитывающей вслух девушке первую главу "Тайны замка Арривокс".

Возникла смущенная пауза, и чтение пришлось прекратить. Девушка выскользнула прочь, а хозяйка, слегка покраснев и принужденно рассмеявшись, принялась оправдываться.