Страница 2 из 8
Николай вздохнул, встретился взглядом с продавщицей мороженого - молоденькой девушкой, видать студенткой, подрабатывающей на каникулах, и та вдруг едва заметно вздрогнула. И что такого в нем? Мужик, как мужик! Взгляд тяжелый? Так повоюй с мое, и не такой взгляд наработаешь! Шрам на щеке? Решила, что какой-нибудь там уголовник? А что, все может быть..."клешни" тоже в шрамах, лицо загорело до черноты, ну а гламурностью никогда не отличался - не баба же, в конце концов! Валька всю красоту себе забрала, а ему оставила худую, жесткую физиономию, крепкий костяк, да стальные мышцы, способные свернуть в кольцо двадцатисантиметровый гвоздь. Зачем красота мужчине? Это гомики пусть о красоте заботятся, а ему нужно думать о том, как выжить!
Впрочем - хватит уже об этом думать. Пора остепеняться. Ей-ей, устал. И мерещиться стало, накрывает...паранойя! Никто об этом не знает - скажешь костоправу, тут же нахрен комиссуют. А что он умеет, кроме того, как прокрасться туда, куда никто не сможет пробраться, да убивать из всех видов оружия! И не только оружия...
Валька все водит к нему знакомых девиц - сватает, сводница чертова! Все надеется племянников потискать! А какие к черту племянники, когда он из командировки в командировку?
Ну да, дело нехитрое - сунул-не вынул, вот тебе и племянник, только дальше-то что? И будет пацан расти безотцовщиной! При живом отце! Нехорошо это. Совсем не хорошо. А если убьют? Кто сына-дочь воспитает? Нет, это было бы безответственно.
Улыбнулся продавщице, от чего та сделалась еще более подозрительной, даже злой. Ругнул себя - улыбка-то у него тоже еще та! Не улыбка, а оскал! Звери так улыбаются - вроде и весело, но клыки-то огромные, белые! Чует девчонка в нем зверя, хотя вот спроси ее сейчас - а что такого испугало в сорокалетнем прохожем? Чем он ее напугал? Так и не скажет же.
Но это все интуиция - люди подсознательно чувствуют опасность, и надо доверять своим чувствам. Если тебе кажется, что за углом стоит бородач с автоматом - лучше поверить своему чувству и ошибиться, вылетев кувырком из дверного проема, и зря потратив патроны, чем шагнуть за порог и оказаться без головы, как многие, кто не верит в предчувствия.
Вообще, предчувствие можно развить - как говорил некогда преподаватель в учебном центре - Предчувствие, это совокупность фактов, которые ты не сумел сопоставить прямым способом, и которые обработало твое подсознание, выдав необходимый результат. Например - тот же бородач за углом разрушенного артиллерией дома воняет потом и насваем, но твой нюх не может определить этот запах сразу, не может сделать вывод на основании неуловимых молекул, попавших ослабленный цивилизацией нос. Но подсознание отсортировало поступивший поток информации и в голове тут же вспыхнул красный сигнал тревоги. Интуиция, предчувствие? Чушь! Опыт, вот и все.
Знакомая улица...прожил здесь долгие годы! Вначале - счастливые, а потом...потом погибли родители, отправившиеся на дачу в своей старенькой девятке. У грузовика с щебнем отказали тормоза... Десять тонн щебня, плюс одиннадцать тонн маза - никаких шансов. Родителей вырезали из легковушки с "козырным" номером А544АА.
Отец смеялся - достался номер, как какому-нибудь крутяку! На халяву! Счастливый номер!
Вот оно, счастье...хромое какое-то. Подлое.
Школа... В этой школе учился, отсюда бегал на тренировки - в девятом классе стал чемпионом города по боксу! Карьера, однако! Если бы тогда послушался тренера, и занялся спортом профессионально - что бы тогда было? Может сейчас жил бы где-нибудь...хмм...где? Что-то кроме Питера, или Сочи в голову не идет. Даже представить нельзя, чтобы жить где-нибудь в Германии, или Англии!
Дура Валька, ну зачем племяшку отправила к этим уродам! Что у нас, университетов хороших нет?! А там нахватается дряни какой-нибудь, наркоты, разврата! А то еще сделают из нее вражину, как многих, кто учился у пиндосов, или в Европе - внедрят мысль, как херово быть русской, как надо стыдиться своих корней, как правильно жить - толерантно, уважая права гомосеков и каннибалов! И будет вместо Нюски - Дермуська! Это надо?
Отец, хоть родину и поругивал, но за нее всех бы порвал. И мама такая же была. Не зря он, Николай, пошел на сверхсрочную, ну а потом в офицерское училище. Родину защищать. "Есть такая профессия - Родину защищать!" - отец всегда аж глазами влажнел, когда слышал. И мама. А вот Валька...
Да ну что Валька - Валька молодец! Когда они вдвоем остались, она работала на двух работах, а у него, Кольки, все было! И поесть, и одеться, и лисапед! И телефон сотовый - что тогда было не у всех.
И с мужем своим разбежались из-за него - какому мужику понравится, если его жена заботится о своем брате больше, чем о благоверном? Ну и сбежал через год, оставив "подарок" - Нюську.
Так-то не Нюська - Нина, но ему нравилось звать ее так. Ей очень подходило - такая кнопочка была, вся в кудряшках, умненькая, говорливая! Эх, жаль, что она не его дочь! Такой дочерью только и гордиться!
Нащупал в кармане маленькую коробочку, улыбнулся - колечко с бриллиантом. Дорогое, наверное. У бородача в котомке было - видать магазин ювелирный грабанул. А может в квартиру к христианам вломился. Ему уже ни к чему, он сейчас гурий тискает, или скорее всего в аду на колу корчится, а вот Нюське колечко с красным брюликом пригодится - она как сорока охоча до блестюшек. А ему, вояке - побрякушки не нужны. Жены нет, любовницы постоянной - тоже. Пусть радуется девчонка!
Вальке тоже есть подарок - браслет с изумрудами, она любит зеленое. Рядом с колечком лежал, завернутый в клочок цветной ткани.
Мда...лучше девкам не говорить, как побрякушки достались. Не знают - и слава богу, носи на здоровье. А то начнут ныть о проклятиях, о всякой экстрасенсорной ерунде, в которую Николай никогда не верил, и верить не собирался. Верить нужно в то, что реально, а не в придуманные досужими выдумщиками сказки.
Усмехнулся - какие, к черту, проклятия? Какие колдуны? Людей надо бояться, а не мифических волшебников! Хотя и людей бояться не надо - опасаться, это да, но чтобы бояться...
Хорошо все-таки, что войны нет! Солнце, ветерок, красивые девушки - жизнь хороша, и жить хорошо! Война где-то там, далеко - рвутся снаряды, гортанно кричат бородачи перед тем, как отправиться в райский сад, а тут...вот где рай! Особенно, если выберешься из ада...
Шагнул за угол дома, и вдруг сердце захолонуло - у подъезда знакомые бабульки, все в темных платках, темной одежде. Тетя Маша с первого этажа , она его знала, как облупленного с самого детства - увидела, отвела глаза. Потом что-то сказала, и все бабки, как один, повернулись к Николаю. Он подошел, ускоряя шаг, и обостренный слух услышал шепот:
- Как проклятие какое-то! То родители, а вот теперь она!
- Что случилось?! - спросил Николай деревянным голосом, лишенным и намека на эмоции. Он уже знал, что случилось, но не хотел в это верить - Вы чего на меня так смотрите?!
Тетя Маша всхлипнула, вытерла глаза, потом плачущим голосом заговорила-завыла:
- Не успел ты, касатик! Коленька, да где же ты был-то?! Похоронили красавицу, похоронили ласточку нашу! Ой, беда-то какая! Беда!
- Что, что случилось?! - рыкнул Николай, и в глазах его потемнело, мир закружился, будто рядом жахнул стопятидесятимиллиметровый гаубичный снаряд .
- Покончила с собой твоя сестренка - мрачно, дребезжащим голосом сказал Иван Сергеевич, бывший учитель математики, из третьего подъезда - Утром сегодня схоронили. Вот с поминок идем, Ниночка поминки делает. Крепись, Коля...
Николай больше уже ничего не слышал. Он рванулся вперед, в подъезд, знакомый, как свои пять пальцев, пробежал по ступеням (ровно семьдесят пять на каждом лестничном пролете), и взлетел на пятый этаж. Валя скупила тут сразу три квартиры, объединила их в одну - блажь, конечно, но с другой стороны - он ее понимал. Родительская квартира - память. Она сейчас дом строила, но увязла в строительстве, с деньгами что-то лихорадить стало - в подробности не вдавался, бизнес - это не его дело. Она всем рулит, ей виднее.