Аннотация
Впервые Энца и Чиро встретились еще детьми при очень печальных обстоятельствах, на фоне величавых итальянских Альп. Чиро – полусирота, который живет при женском монастыре, а Энца – старшая дочь в большой и очень бедной семье. Они не сетуют на судьбу и готовы к трудам и невзгодам, главное – не расставаться с близкими людьми и с такими прекрасными горами. Но судьба распорядится иначе – совсем детьми оба вынуждены покинуть родину и отправиться через океан в непостижимую и пугающую Америку. Так начинается история их жизней, полная совершенно неожиданных поворотов, искушений, невзгод, счастливых мгновений, дружбы и великой любви. Им придется встретиться и расстаться еще несколько раз, прежде чем они поймут, что судьба недаром подстраивает им встречи, и если есть что-то в жизни, способное справиться с тоской по родной Италии, так это – любовь.
«Жена башмачника» – эпическая история любви, которая пролегла через два континента и две мировые войны, через блеск и нищету Нью-Йорка и умиротворяющую красоту Италии, через долгие разлуки и короткие встречи.
Отзывы
kittymara
27 мая
Лубочная картинка, пропитанная фальшью Сразу цитата, после которой я выбросила размалеванную картинку из читалки. «Направляясь к озеру, Энца тащила закрытую крышкой корзину, полную провизии. Она вдыхала живительный горный воздух, сладко пахнущий соснами, и чувствовала, как шею ласкают солнечные лучи. Она улыбалась: домашние хлопоты на сегодня закончились, и с собой у нее была новая книга. «Алый первоцвет» лежал в корзине рядом со свежими пирогами, испеченными матерью. Учитель Энцы, профессор Маурицио Трабуко, вручил ей книгу как приз за лучшие оценки в классе. – Стелла, пойдем! – Энца обернулась, чтобы отыскать младшую сестру, отставшую от других. Стелле было пять, и Энца каждое утро заплетала ее длинные тяжелые косы. Девочка остановилась, чтобы сорвать желтый лютик. – На лугу полно цветов! – А мне нравится этот, – ответила Стелла. – Так возьми его, – нетерпеливо сказала Энца. – Andiamo. Стелла сорвала лютик, крепко зажала его в кулачке, побежала впереди сестры по тропинке, вскарабкалась на четвереньках на крутой пригорок и исчезла в кустах, пытаясь догнать сестер и братьев. – Будь осторожна! – крикнула Энца. Взобравшись на самый верх, она увидела, как братья и сестры бегут по зеленому лугу к водопаду. Баттиста остановился, чтобы закатать брюки. Витторио сделал то же самое, а затем вслед за братом шагнул в неглубокий пруд – вода стояла там чуть выше лодыжек. Они начали плескаться, потом бороться в воде, хохоча, когда оступались и падали. Элиана поодаль карабкалась на дерево. Хватаясь длинными руками за ветки, она поднималась все выше и выше. Стоявшие на земле Альма и Стелла подбадривали ее, хлопая в ладоши. Энца опустила корзину на землю рядом с диким апельсиновым деревцем в цвету, откинула крышку, вытащила муслиновую скатерть, развернула ее и, расстелив на земле, расправила углы. Посматривая на сестер и братьев, нырнула в корзину за книгой. Убедившись, что дети играют и с ними все в порядке, она устроилась на краешке скатерти – легла и приготовилась читать.» А теперь вернемся к аннотации книги. Вот эта Энца, валяющаяся с книгой не последнего порядка, то есть это не книга с картинками для детей из школ для бедноты, перед муслиновой скатертью (муслиновой!!! у итальянских крестьян до первой мировой войны был в ходу муслин в хозяйстве, вотоночо), разложившая гору еды и почитывающая книгу среди бела дня. Да они жировали не хуже французских королев! На картинке Мария-Антуанетта, есличо, в том самом муслине. Так вот эта... «Энца – старшая дочь в большой и очень бедной семье.» Италия до первой мировой войны, господамы. Нищая Италия, из которой народ эмигрирует в Америку в поисках лучшей доли. Дети из крестьянских семейств в то время грамоты не знали, и по школам особо не хаживали, и вкалывали с утра до вечера, и недоедали. Но только не в этой фальшивой, лживой истории. Что за сусальная, сводящая зубы от приторной и искусственной сладости, чушь? Фу. Просто отвратительно.
Алла
7 ноября
Чудесная подборка, прослушала три книги, я в восторге, это как лакомство оторваться нельзя.