Сломанное поколение

Ребята тоже захмелели, даже Гай впервые улыбнулся без всякого напряжения, во время нашего похода его улыбки всегда казались натянутыми, а сейчас это была улыбка как благодарность и радость самой жизни. Йер и вовсе распластался среди цветов, раскинув руки и ноги в разные стороны, полностью расслабившись, он лежал и слушал радостные голоса наннов вокруг. А может, наслаждался красотой ночного неба, но в нашем дальнейшем разговоре не участвовал.

Зен же вообще вошел во вкус. Он выпил столько, что свалился рядом со мной, сидящей в траве вместе с Гаем и наннами, и крепко заснул. Услышав его храп, мы дружно рассмеялись, смеялись мы и потому, что огневик обнимал ножны с мечом, уткнувшись в его рукоятку, подогнул к острию колени и забавно дергал ступнями ног.

- Май, - обратился Гай к нанну, задравшему в порыве смеха свой хоботок к небу. - Так кто же вы такие?

Я сразу сбросила с себя всю хмель и прислушалась к разговору. Мы сидели вчетвером напротив друг друга, тела наннов в темноте ночи начинали слабо светиться красноватыми огоньками, вокруг нас было светло и без магических шаров Зена.

- Мы, нанны, - успокоившись, отвечал нам Май, - странники, но наш путь лежит через пространства. Мы умеем перемещаться между мирами. Кто мы? Мы те, кто создали цветы. Миры сами создают для себя флору и фауну, а мы украшаем их, дарим буйство красок, придумываем форму и особенности цветов, их размер и структуру. Не будь нас, многие миры стали бы унылого зеленого цвета. Вы знаете, кое-кто из нас умеет даже окрашивать листья деревьев, а есть и такие умельцы, что раскрашивают на деревьях плоды в красные, синие цвета. Мы художники растений многих миров. Редко встречаются миры, где природа любит сама себя украшать, у таких миров мы сами берем идеи.

- Удивительно, - прошептала я. - А наш мир?

- Здесь наше участие почти не потребовалось. - Май весело улыбнулся. - Сюда мы принесли синий и фиолетовый цвет, так что все, что окрашено в этот цвет - наших хоботков дело. Как видите, мы мирные создания.

Гай провел рукой по уже солидной бородке, которую он ни с того ни с сего начал отращивать, несмотря на наши смешки, и спросил:

- А что это был за ритуал? Странная двойная воронка, шар, прошедший через нее...

- А, это наш секрет! - хихикнул Каст, за что получил подзатыльник от отца.

- Каст, не надо говорить, что это наш секрет, объясни так, чтобы они не поняли, как это работает, - упрекнул сына Май.

Мы переглянулись с Гаем, улыбаясь, - лгать нанны не умели.

- Ну, в общем-то, Каст прав, - нехотя согласился с ним Май. - Если кто-нибудь узнает, какой страшной силой мы обладаем, захочет присвоить. Ведь эта способность была дана нам самим Великим Разумом! Ох, это ведь тоже секрет был! Этот ритуал - возобновление заканчивающегося цикла жизни. Когда подходит наше время, мы вновь становимся маленькими зародышами. Эти шары - наши коконы, в них восстанавливается наше тело и память. Можно сказать, что мы бессмертны.

- Но Санни же умер, - грустно вспомнил Каст.

- Санни умер не по своей воле, Санни убили, - пояснил Май сыну, и уже нам объяснил, - в предыдущем мире были очень злые люди. У нас было много раненых, сейчас они восстанавливаются в шарах.

- А мы с Йером кричали - монстры, монстры в них! - пристыдила я саму себя шепотом, и уже громко объявила, - вы настоящее чудо, нанны! Души ваших зародышей так прекрасны!

- Души? - слегка удивился Май. - Что такое душа?

- Это то, что есть в каждом из нас, - объяснила я. - Яркие светлые огоньки.

Май подумал немного, затем выдохнул в мою сторону из своего хоботка воздух, закрыл глаза и, наклонив головку на бок, ответил, улыбаясь:

- Так вот что ты называешь душой... У нас нет такого... - Май распахнул свои глаза-бусинки, добавляя, - она здесь у всех?

- Да, у каждого, - ответила я. - Вы тоже их видите?

- Вижу. Бедняжки... - Май покачал головой из стороны в сторону. К кому относилось его слово 'бедняжки', мне было совсем не понятно. - Несчастный мир. Но мы - другие. Если мы умираем, то уходим навсегда. Ты хороший человек. Хочешь еще сурьи?

Я его совсем не поняла, но от предложения не стала отказываться. Гай очень хотел прикурить, но, понимая, что запах наннам не понравится, теребил трубку в руке, и, чтобы отвлечься от этого желания, спросил Мая:

- А тот мальчик? Расскажите вы нам о нем? Тот, которого вы встречали здесь, в Поднебесной?

- О Ра? - встрепенулся нанн. - Хороший такой мальчик был, но, наверно, уже умер, много времени прошло. Уж очень слаб он был. Говорил, что родился не таким, как все. Что у него не было третьего глаза и золотых крыльев. Он постоянно кашлял, из его рта иногда вместе с кашлем выходила кровь. Ра был очень несчастным мальчиком, чужим среди своих. Он так много плакал! Я частенько находил его, спрятавшегося среди цветов и рыдающего. Чтобы развеселить его, я рассказывал о других мирах, и он очень славно смеялся! А потом в один из дней мы попрощались с ним и покинули этот мир. Нас звала дорога дальше. А вы знаете о нем? Что с ним случилось?

- Он стал гордостью всех жителей Поднебесной, - сообщила я, вспомнив ту информацию, что выдал нам ихальб. - Его все полюбили.

Но я не смогла сказать добродушному Маю о том, какие грустные были голубые глаза мальчика. Гай промолчал, а Зен в этот момент выдал очередную трель храпа. Потом еще одну, и еще одну, а закончил все громким причмокиванием. Мы рассмеялись.

- Эй, Каст! - веселый нанн позвал сына. - А давай-ка споем!

- Споем? - услышал пролетающий рядом его собрат, и радостно заверещал на всю поляну. - Братья и сестры! Песня! Давайте петь!

- Про деву и парня! - очнулся от своих грез Йер, услышав нас, и живо подскочил с травы. - Давайте про деву и парня!

- Это что за песня? - удивился незнакомый нанн. - Я не знаю такой!

- Как же? Как же не знаешь? - искренне удивился лучник. - Ну, эта... Гу-уляла дева! Гу-уляла де-е-ева по лесу-у-у! Гуля-ял па-арень! Гуля-ял па-арень...

Нанн слушал, слушал, потом возмутился:

- Нет, она грустная! Давайте лучше про сурью! Э-эх, ухнем! Э-эх, братцы, ухнем по сто-о бу-утоно-ов!!!

Теперь возмутился Май:

- Лучше про любовь! Щас спою... Миллион-миллион-миллион алых ро-оз! Кто влюблен...

Послышались возмущенные голоса рядом пролетающих наннов, каждый начал предлагать свою, и над степью понесся ор сотен глоток, распевающих каждый свою песню. Я сначала заткнула уши, потом посмотрела на храпящего, как ни в чем не бывало, Зена, расхохоталась, и тоже присоединилась к многоголосому хору. Гай, глядя на все это безобразие, выпил еще сурьи, потом еще немножко, а потом как брякнет:

- А вот так у нас танцуют на Ханаре!

И пошел в пляс с мечом, к нему тут же присоединились десятки наннов, смешно извиваясь своими телами. Я засмеялась еще громче, хлопая руками по коленям. Давно мы не отдыхали! Одни монстры и загадки. То ли от сурьи, то ли от смеха забавных наннов, нам совсем сорвало башню.

Всю ночь мы прогуляли, а под утро все свалились без ног среди цветов и крепко заснули. Настолько хорошо и сладко уже давно мне не спалось. Это была самая замечательная ночь, что я провела, и самый крепкий сон за последнее время.

Проснулись мы тогда, когда солнце застыло в зените. Едва очнувшись, я осторожно приподняла голову, боясь похмелья, но голова была ясной и легкой, словно мы и не гуляли всю ночь.

Ребята уже собирали вещи, стараясь ходить тихо и не будить наннов, что вместе с нами спали на поляне. Последовав их примеру, я на цыпочках подошла к своему мешку, сброшенному в траву, и затем подошла к Гаю, одевающему себе на спину рюкзак.

- Уходим? - шепотом спросила я.

Гай кивнул. К нам неслышно подошел Зен с Йером, оба сияли, как начищенные до блеска сапоги, и выглядели полными сил.

- Нам пора, - с некоторым сожалением сказал Йер. - Славные они ребята, эти нанны!

- Славные, - согласилась я. - Не будем их будить...