Миргород

Здесь подавали такие чесночные гренки: слегка обжаренный на ароматном подсолнечном масле первого отжима ржаной хлеб, такой, чтобы сверху корочка, а внутри - мягко и горячо, соль в солонке и отдельно на краю тарелки очищенные зубчики чеснока - хочешь, натирай горбушку, хочешь, так просто грызи. Эти, выходит, кроме пива, могли себе позволить и чеснок.

- Еще, бывает, - продолжил тот же. - Что сутулятся, когда чувствуют себя как-то неуверенно на улице или просто на открытом пространстве. Учитывая, что сейчас самый разгар рабочего дня, а гражданин этот на улице и, похоже, никуда не торопится, возможно, он только что получил извещение о сокращении. Ну, мне вот так кажется. Придумалось так. Время-то у нас сейчас самое такое. Кризис...

- Вот как? Очень интересное наблюдение. А еще?

Одинаковые даже ростом, посетители кафе рознились только возрастом. Один был старше, значительно старше. Если судить по морщинам на лице и седым вискам - лет на десять, не меньше. А еще вернее - на все двадцать. Просто хорошо держался.

- Ну, еще вот походка его. Он слегка шаркает подошвами...

- Ага, заметил, да?

- Ну, это тоже явный признак некой внутренней расхлябанности, что ли, которая проистекает, я считаю, опять же от его неуверенности и, возможно, какой-то сиюминутной слабости.

- Хм... Тоже интересно. А что - одежда?

- Строгий костюм - стандартный офисный дресс-код. Широковат пиджак, пожалуй. Даже не широковат, а великоват ему. И брюки несколько широки, сейчас носят все-таки поуже. Так же излишне широк и явно велик ему плащ. Похоже, наблюдаемый был не из лучших в своей организации, поэтому не следил за модой и просто не покупал новой одежды. Не статусная у него одежда. И к тому же не застегнулся даже. Да еще и без шляпы сейчас... Ну, не аккуратно как-то. Не солидно.

- И какой же можно сделать вывод?

- Думаю, это менеджер среднего звена, давно работающий на одном месте и уже не ожидающий повышения. Что-то вроде какого-нибудь старшего инженера. Или отдел продаж. Не женат - жена бы не дала ему ходить в таком виде на работу. Слаб духом, возможный кандидат на увольнение, и, скорее всего, как раз и получил уведомление о сокращении. Вот и надломлен таким ударом, бездумно плетется куда-то. Может, домой. Запереться и напиться. Может, к друзьям каким-то. Хотя, какие у такого могут быть друзья? Вот так я придумал. Хорошо, да?

Двое помолчали немного, всматриваясь вместе в приближающегося по противоположной стороне неширокой улицы. Тот, что спрашивал, отпил два глотка, аккуратно промокнул губы цветной салфеткой.

- А теперь слушай, как говорил наш незабвенный старшина, "сюды", и учись у стариков. Сутулость бывает еще вызвана слишком накачанной трапециевидной. И чтобы не показывать такой вот "горб", часто надевают просторную одежду с "плечами". Под просторной не видны также слишком крепкие для офисного работника мышцы ног и рук. Еще широкая одежда позволяет комфортно двигаться, бегать, прыгать, бить, наконец, если придется. Шаркающая походка показывает на умение расслабляться. Он расслаблен на каждом шагу, как хищник, идущий лениво-лениво, пока не видит добычу. Сильный противник... Еще более широкий и совсем немодный плащ позволяет скрывать под собой любое оружие. Кстати, сутулость возможна также и от амуниции. Два пистолета подмышками, например, дадут хорошую нагрузку на спину...

- Ну, ты, это, старый... Не очень-то дедукцией тут своей задавайся! Опытный ты, опытный - я и так знаю. Что сказать-то хочешь?

- А ты не понял разве? Хотя, где тебе... Не в фигуре и одежде дело, малый. Слушать надо утренние ориентировки, а не пропускать мимо ушей. Клиент это наш. Тот самый. Пропускаем и двигаем следом. Поднимай ребят, сигналь - пусть встречают.

Последние фразы уже звучали совсем тихо, но командно. Поэтому встали они синхронно, и шляпы надели, как в кино - разом. Только вышли на улицу по очереди, сначала привычно глянув налево, в сторону, противоположную движению, и только потом пойдя направо, вслед за удаляющимся прохожим. Старая улочка извивалась змеей, что позволило им приблизиться к преследуемому.

Но тот вдруг сам замедлил шаг, поднял голову. Посмотрел, прищурившись, вперед, в конец улицы, где против солнца ему плохо было видно, но стояли там какие-то автомобили, почти перегораживая уличный просвет, и люди в сером носили не тяжелые ящики или коробки.

А потом вдруг резко повернул, и, сделав два широких шага в сторону, встал за бетонный столб.

- Ну? Видишь теперь?

- Да-а... Ты его просто "сделал", старый!

- Ага, как же... Сделаешь его. Или это он - нас. Стоим теперь на месте, ждем.

- Я вижу, у нас с вами какие-то проблемы, друзья мои? - раздалось из-за бетонной опоры. - Мы сейчас будем их как-то решать или сразу займемся просто устранением?

- Нам бы только поговорить с вами...

- А если я совершенно не расположен к разговорам? Время у меня - оно ведь не резиновое. Знаете, сколько стоит моя минута? Тысячу фунтов! Ха...

Это "ха" было совсем не смешным. Так, звук на выдохе. Холодный и сухой.

- У нас есть официальный заказ для Карла.

- Во-первых, как все в городе знают, Карл не принимает заказов, пока не исполнит предыдущий. Во-вторых, кто вам сказал, что я знаком с этим самым вашим Карлом?

- Наш заказ как раз касается предыдущего. Карл должен разорвать тот контракт, - крикнул тот, что выглядел моложе.

- Карл... как вы сказали - должен? - изумление в голосе, похоже, было неподдельным.

- Все, все, все! Мы уже уходим! Только одно слово еще: вас просили сегодня побывать на рынке. Очень просили! - старший дернул своего коллегу за руку, и они, сделав несколько шагов вперед спиной, развернулись и дружно, в ногу, затопали вниз, мимо кафе и дальше, быстро удаляясь от того, кто скрывался за опорой мачты с флагом очередной корпорации.

Длинный ствол пистолета провожал их спины, а взгляд метался от одного конца улицы к другому. Те, в сером, что грузили или наоборот выгружали что-то вдали, закончили свою работу, расселись в длинные черные авто и дружно уехали, гуднув издевательски напоследок клаксоном. Эти, тоже в сером, быстро уходили вниз. Еще десять шагов, и они резко свернули за угол.

Пистолет скрылся в кобуре.

- Н-да... Карл у Клары украл кораллы... Пу, пу, - дергая вытянутым указательным пальцем вдоль улицы, и резко повернувшись в другую сторону, - Пу-пу-пу-пу!

Нет, никак не успевал, пожалуй. Зажали его тут хорошо, профессионально. Не вплотную, не толпой. На узкой улице. А у самих, небось, снайпер там в машине. Обязательно это - снайпер. Без длинного ствола с ним в городе связываться было опасно.

Правда, можно было еще попробовать пробиться сквозь офисы, если бы чувствовал реальную опасность. Охранник в вестибюле смотрит тревожно? Помахать ему рукой, успокоить, что не по его душу, а то слишком уж напрягся толстячок, за кобуру хватается.

А эти, видишь, с разговорами пришли. С заказами новыми. Кстати, а что они тут делали, ожидающие? И кого именно ожидающие? И откуда у них информация?

Подойдя к кафе и не заходя в него, он осмотрелся, прикинул, что и как происходило. Щелкнул пальцами - подскочила знакомая официантка.

- Долго они тут сидели, Вера?

- Минут пятнадцать, даже по одной кружке не выпили.

- Спасибо.

Ой, как паршиво-то... И время, выходит, знали точно, и место. Очень паршиво. Опять придется разбираться со своими. А с теми, кого считаешь своими, разбираться всегда трудно. Свои - это те, кому доверяешь спину. Не те, с кем плечом к плечу. И не те, с кем лицом к лицу за одним столом. Свои - они всегда сзади. Им доверяешь. Ошибаешься, обжигаешься и потом снова доверяешь. Но теперь уже другим. И тоже своим.

Он вздохнул, посмотрел на массивные часы из матового металла, не пускающего блики по сторонам, и решительно направился обратно. Туда, откуда недавно пришел.

Сегодня никакого дела уже не будет.

А возле дома его ждали еще двое в серых костюмах и в шляпах, затеняющих лица. И это было совсем плохо - не по понятиям это было, возле дома отираться. Пугать, типа. Мол, знаем, где живешь. Хотя, их же всего двое...