Страница 4 из 9
-- Ты предлагаешь мне воспользоваться пудрой? -- поинтересовался Киб.
Возможно, ехидство в его голосе только почудилось Марии, возможно, у нее слегка разболтались нервы, только ведро осталось на голове робота.
Шел к концу второй месяц пребывания биолога на планете с нежным названием Арая.
13
-- Киб, где образцы флоры?
Киб оторвался от вскрытия банки консервированного яблочного сока и невозмутимо ответил:
-- Миграция.
Мария наградила его взглядом, от которого человек провалился бы на месте:
-- Сколько можно повторять, что растения мигрировать не могут! Кто тебе внушил подобную ерунду?
Киб продолжал возиться с банкой, а Мария повернулась и увидела возле самого своего каблука нечто маленькое, серое и шевелящееся! Последовавшие за этим визг и прыжок в район стола заставили робота уронить банку.
Киб подобрал с пола булькающий сок и открыл серому дверь.
-- Миграция, -- пояснил он в ответ на недоуменный взгляд с высот стола.
-- Этикетку сними, -- попросила Мария.
Киб отстегнул с листа этикетку и экспонат за номером двести тридцать четыре пополз к выходу.
Мария обыскала станцию выловила ползающие экспонаты и выдворила их вон.
К утру вокруг станции опять стояли, лежали и ползали леса. Миграция закончилась.
14
Однажды вечером Мария засиделась в каюте с томиком стихов Ронта. Кто-то прошел по коридору и остановился за дверью.
-- Что, Киб?
Робот не ответил. Марии стало не по себе: сразу вспомнились старые страхи, шорохи в шлюзовом отсеке, голос в пустоте и прочее, и прочее. Мария не верила в призраков зато не сомневалась в существовании слуховых галлюцинаций у людей с расстроенными нервами. Но она решительно встала и открыла дверь. (Интересно с галлюцинациями обязательно быть вежливой или можно не церемониться?) На пороге стояла серая дворняга и дружелюбно помахивала хвостом.
-- Что ждешь? Заходи, -- сказал кто-то за спиной Марии, она резко обернулась, но ничего не увидела кроме пустого кресла и брошенной на подлокотнике книги. Собака проскользнула в дверь и уверенно улеглась на коврике перед креслом.
-- Пришел, лопоухий? -- продолжал все тот же голос ласково. Собака вскинула одно ухо, потом с тяжким вздохом опустила голову на лапы и закрыла глаза.
Мария всегда считала себя достаточно храбрым человеком, но, к сожалению, некому ей было напомнить об этом на станции, поэтому девушка тихо отступила и даже ничего не разбила по дороге. Довольно быстро отдышавшись, Мария призвала к ответу Киба.
-- Да, это я впустил Бера, -- признался Киб, -- все равно наверху буря, и от станции он далеко не отойдет.
Мария молча схватила кибера за руку, подвела поближе к каюте и велела войти внутрь. Киб вернулся через несколько секунд:
-- Я не понял приказа, что я должен делать внутри?
-- Ты слышишь?
-- ...Сегодня много красоток собралось погреться у огня? -- продолжал тем временем голос.
-- Слышишь?
-- Что я должен слышать?
А голос все говорил и говорил о каких-то "красотках", о голубом озере, о танцующих деревьях, о хороводах из цветов, потом о Земле...
Когда голос смолк, пес встал, отряхулся и неторопливо зацокал когтями по коридору.
-- Пойду выпущу Бера, -- сказал Киб, -- ветер стих.
Жить Мария перебралась в лабораторию.
15
Излучатель Мария, упрятала подальше и постаралась о его существовании забыть. Теперь в дальних странствиях Киб таскал на плече лишь сверток пластика.
Сегодня у робота из-под носа сбежал уже почти прирученный кустарник, сбежал потому, что Киб вместо возлюбленной этим чертополохом манной каши вылил на него стакан томатного сока. Мария была расстроена:
-- Зачем ты это сделал?
-- Пока нас не было, эта колючка сожрала в лаборатории два ролика пленки.
Марию поразил не вульгаризм:
-- С записями последнего опыта?
-- Да.
-- Ну до чего же хищные одуванчики пошли, на минуту отвернуться нельзя!..
Киб резко остановился и швырнул в сторону пластик: над тропинкой, переливаясь всеми цветами радуги, висело облако. Мария попятилась и потянула за собою робота:
-- Хватит, ты уже раз горел!
И опять собачья тень втиснулась между облаком и ними. Розовая масса снизилась и повисла на уровне собачьей морды -- каждая волосинка, на шкуре дворняги поднялась дыбом, между ушей с сухим треском проскочила искра. Собака медленно отступила в заросли, облако поплыло следом.
-- Бер -- пастух у этих розовых, -- ни с того, ни с сего заявил Киб.
-- Может скажешь, опять миграция? -- с насмешкой спросила Мария.
-- Миграция, -- спокойно ответил Киб.
-- А пластик зачем бросил?
-- Для экономии на случай пожара.
Надо бы жалобу написать на тех, кто выпускает таких роботов. На все-то у него ответ есть.
16
Лаборатория тоже не оказалась тихим пристанищем, и сюда добрался пес во время песчаной бури. Мария не открыла, хотя Бер долго скреб лапой дверь, зато тот, кого он привел, опять вошел без приглашения.
Цепочка: буря, собака, голос. Песчаная буря загоняла на станцию собаку, а следом являлся хозяин. В том, что это он, Мария уже не сомневалась: слишком уж хорошо пришелец знал Араю. После рассказа о цветочных хороводах Мария действительно нашла пещеру, где обитали занятнейшие существа, они фосфоресцировали в темноте и умели бесшумно перепархивать с камня на камень.
Это продолжало повторяться: ветер, собака, голос. Интересно, где скитался Бер, когда Даниэль Реф гнал его от станции?
Мария перестала шарахаться от шагов в коридоре и даже научилась угадывать по ним настроение хозяина. Иногда он начинал говорить сразу, иногда долго бродил по станции, заходил в лабораторию, рубку, что-то передвигал, чем-то шуршал...
Только один раз Мария попыталась вмешаться в его разговор с собакой, но из этого ничего не вышло, только Киб притащил из аптечки успокоительное и долго уговаривал выпить. Мария смеялась над роботом до тех пор, пока Киб не напомнил, что болезнь второго наблюдателя тоже начиналась с разговоров с пустотой. Чем это закончилось, Киб не знал, потому что наблюдатель повышвыривал со станции всех роботов до единого.
-- Так ты просто карьера боишься?! -- возмутилась Мария.
-- Робот не имеет дурной привычки бояться, в отличие от людей.
И.о. наблюдателя попыталась разбить о кибера склянку с лекарством, однако посуда оказалась небьющейся.
Конечно, призраки здесь не при чем. Дневники Александра Конова трудно было обнаружить на станции по той простой причине, что они довольно проворно передвигались по планете на четырех лапах. Защитное поле, вероятно, служило усилителем. Даниэль Реф первый установил связь между собакой и защитным полем, но понять до конца не смог, вернее, не захотел. Он предпочел отключить поле, заставив замолчать Бера, в надежде сохранить собственное спокойствие.
Однако и в этой версии ясно не все. Чего добивался Бер, вновь и вновь появляясь возле станции? Какое отношение он имеет к розовым облакам? Не они ли и являются теми "красотками", о которых говорил Конов? Александр предполагал в них некую форму разумной жизни и даже пытался вступить в контакт. Эксперимент окончился плачевно. "Красотки" едва не сожгли наблюдателя.
Конов попробовал другой вариант: выяснив, что "красотки приспособились использовать излучение араинского делара, он раздобыл где-то камень весом в несколько тонн и установил на том месте, где теперь расположился карьер. "Красотки " не обошли вниманием этот факт и стали чаще появляться в окрестностях станции. Но чем все закончилось?