Твоя Мария и Киб

-- Я здесь, Киб!

В ответ раздалось бодрое мурлыканье, похожее на пение. Од­нако оно неожиданно оборвалось фразой:

-- Сегодня прекрасная погода.

-- В самом деле? -- удивилась Мария, заменяя препарат. -- Разве ветер стих?

-- Полнейшая тишина, даже как-то непривычно. Тебе тоже надоел ветер?

-- Еще бы, -- улыбнулась и.о., -- этот постоянный вой слышен даже на станции.

-- Слушай, а давай сегодня сходим к озеру.

-- Куда? -- переспросила Мария. -- Ты что, Киб?!

Отложив препарат, она вышла в коридор, но там никого не оказалось. Толкнула дверь в рубку -- Киба не было и здесь. Что за игра в прятки?! Мария повернула в лабораторию, но тут вновь услышала звук отворяемой двери. Но створка не шелохнулась! Ша­ги... стук приближающихся шагов, и кто-то повторил совсем близ­ко:

-- Так пойдем к озеру?

Мария попятилась, не сводя глаз с говорящей пустоты, и вдруг, вскрикнув, бросилась бежать. Ворвавшись в шлюзовой отсек, она с разгону ударилась о монументальную Фигуру робота обслужи­вания.

-- В чем дело? -- спросил Киб, слегка отстраняя наблюдателя.

-- Ты ничего не слышал?

-- Твой крик.

-- Ты отсюда выходил, что-то говорил?!

-- Нет.

Мария крепко растерла виски. Сердце стучало с удвоенной частотой, казалось, что не хватает воздуха.

-- Мне надо проветриться, Киб.

В сопровождении робота Мария отправилась наверх. Над стан­цией бушевала буря. Поднятый ветром песок голубыми сугробами громоздился вдоль границ защитного поля, почему-то больше с од­ной стороны. Где-то нарушен баланс, надо бы проверить автомати­ку...

Спускаясь по лестнице, Мария чуть не наступила на собаку, растянувшуюся на люке основного входа. Пес даже не отодвинулся, лишь чуть-чуть шевельнул хвостом в знак приветствия. Мария машинально склонилась и потрепала собаку по серой с рыжими пятнами голове, постояла несколько секунд, разглядывая окружа­ющий пейзаж, потом до нее дошла странность положения. Мария ос­торожно попятилась:

-- Киб, откуда здесь собака?

Кибер посмотрел налево, направо, вверх:

-- Здесь нет собаки.

-- А это что?! -- Мария ткнула пальцем в беззаботно растя­нувшуюся на люке "дворнягу".

-- Собака не может преодолеть защитное поле.

-- Я тебе не о поле! -- девушка поднялась на одну ступень­ку лестницы. -- Я спрашиваю: это что такое?!

Пес посмотрел на человека, потом на робота и лениво поскреб лапой за ухом. Киб нагнулся и бесцеремонно приподнял рыжее ви­сячее ухо.

-- Робот, принадлежащий станции, -- объявил он после осмотра. Мария поднялась еще на одну ступеньку:

-- Откуда ты знаешь?

-- Клеймо косморазведки, а защитное поле проходит свобод­но, значит, в компьютере данные есть.

-- А для чего эта штука?

Если бы мог, Киб пожал бы плечами, но вместо этого он сказал странным скрипучим голосом:

-- Я -- не Центральный архив.

Девушку возмутил не столько кибер, сколько создатели, предусмотревшие подобный ответ. Не без колебаний покинув лест­ницу, Мария приблизилась к собаке:

-- Как тебя зовут, песик? Дружок, Тузик, Альдебаран?

"Альдебаран" уткнулся носом в шерсть и яростно защелкал зубами.

-- Киб, а ты уверен, что косморазведка снабжает своих роботов еще и блохами... автоматическими?

В схемах Киба явно отсутствовал ограничитель терпения, поэтому кибер просто еще раз приподнял собачье ухо, на внутрен­ней стороне которого красовался зигзаг молнии и буквы "А.Конов".

10

Арая, Арая, да за что тебя таким красивым именем награди­ли?

Мария уже научилась встречать песчаные бури -- просто па­дать на землю, накрывать чем-нибудь голову и ждать, пока ветер уймется. Теперь кроме излучателя Киб всегда носил на плече не­кое подобие пластика, оторванного от перегородки в оранжерее.

В один прекрасный день, выбравшись наверх, Мария не обна­ружила леса. Справа четко вырисовывался корпус маяка, слева темнел карьер, позади маячили вышки космодрома, а вокруг рас­стилалась ровная безжизненная пустыня. Не было корявых, стелю­щихся по земле стволов, сплетающихся змееподобных крон, не бы­ло колючего кустарника. Мария протерла глаза, закрыла и опять открыла -- лес не появился.

-- Что это? -- жалобно спросила она у звезды Альфа.

-- Миграция, -- ответил Киб из нижнего люка.

-- Что ты выдумал?! -- возмутилась биолог. -- Какая у расте­ний может быть миграция? Откуда ты такой умный взялся?

-- Из карьера, -- ответил Киб и захлопнул люк.

11

Что должен делать наблюдатель, у которого из-под носа вдруг исчезает целый лес? Искать? Неверно. За-фикси-ровать факт, как имеющий место. Мария отправилась фиксировать.

Киб плелся сзади, храня угрюмое молчание... "Абсурд. Робот не может быть ни веселым, ни угрюмым, потому что он вообще не способен на эмоции. Набор схем. Железяка лупоглазая. Умник из карьера. Леса у него, видите ли, мигрируют! Ботаник с конвеера..."

Песок выглядел так, словно по нему прошли тяжелые везде­ходы, вспахав его вдоль и поперек -- нигде ни стебелька, ни ве­точки. ничего живого.

Правда, у самых вышек космодрома из-под ног Марии неожи­данно выскочил лиловый клубок и взмыл в воздух, где рас­плылся облачком у самого ее лица. Резкий запах озона.

Девушка в замешательстве остановилась и оглянулась на Киба: тот спокойно разглядывал облако и ничего предпринимать явно не собирался. Мария осторожно сделала шаг назад -- облако не отставало. Появилась ноющая боль в висках, запах озона уси­лился. На Марию навалилось безразличие, захотелось сесть и не двигаться. Она сжала голову руками и опустилась прямо на пе­сок. Облако висело, почти касаясь ее волос и переливалось, словно мыльный пузырь.

Киб посмотрел вначале на серое лицо наблюдателя, потом на облако и, кажется, что-то понял.

-- Пошел вон, -- неожиданно четко произнес он и замахнулся на облако пластиком.

Киб... красавчик Киб. Вокруг его головы полыхнуло пламя, лицо с идеально-правильными чертами стало чернеть и расплываться. Еще мгновение -- и Киб превратился бы в огненный столб, но выскочивший откуда-то пес ворвался в облако с ярост­ным лаем и закрутился волчком! Облако стало розоветь, гаснуть и наконец расстаяло, оставив после себя только запах озона. Киб сел, где стоял, и уставился на собаку. Просидев так с ми­нуту, он торжественно изрек:

-- А накидка сгорела.

Мария вскочила и бросилась к роботу: "Ты цел?!"

-- А накидка сгорела, -- повторил Киб задумчиво.

Сгорела не только накидка, сгорела киберова роскошная ше­велюра, рукава комбинезона, закоптился излучатель, но самое главное, лицо робота, опаленное огнем стало угольно-черным, а что там творилось внутри его бедной головушки, не мог бы сказать даже лучший кибермастер.

Глядя на своего робота, Мария на секундочку забыла о же­лезном самообладании наблюдателей и чуть-чуть поплакала. Сов­сем немного, к тому же, никто не видел, Киб, правда, видел, но решил, что слезы льется об утраченном пластике и потому промол­чал.

-- Я знаю, зачем здесь этот робот, -- заявил Киб через пять минут после окончания траура, -- этот пес -- кибер-телохранитель из косморазведки. Будем называть его Бером.

Пес вежливо вильнул хвостом.

12

Мария драила щеткой, окунала в мыльную пену, терла рас­творителем, маслами и добилась только зеркального блеска уголь­ной физиономии. Столкнувшись с Кибом за пределами станции, мож­но было начать заикаться: голубоглазый громила с физиономией отъявленного южного бандита.

-- Киб, ты будешь первым в мире загорелым роботом, устало заявила наблюдатель, в последний раз окатывая кибера ведром воды, -- но только, пожалуйста, замаскируй чем-нибудь свой блеск, а не то я ослепну!