Русская пятерка

Майк Илич решил пойти на перемены. В это трудно поверить, но Дэмер настолько не владел ситуацией, что когда владельцы вызвали его к себе домой для серьезного разговора, он решил, что его собираются повысить до генерального менеджера клуба.

После недолгих поисков, частью которых было даже заигрывание с таким неоднозначным наставником, как Майк Кинэн, Илич решил пригласить Брайана Мюррея на совместный пост главного тренера и генерального менеджера. В этом качестве тот был представлен публике в середине июля 1990 года. Именно под руководством Мюррея «Детройт» начал активно усиливаться европейцами, что в корне изменило судьбу клуба.

Глава 3. «Красные» приходят в «Ред Уингз»

Величайшим наследием Джима Дэвеллано после пятидесяти лет его работы в НХЛ можно считать воспитанных им менеджеров и скаутов, которые затем добились огромных успехов в других клубах. Когда он только начинал работать в «Детройте», у него было два молодых протеже – Нил Смит, прошедший путь от внештатного скаута до помощника генерального менеджера, и Кен Холланд, которого повысили до главного скаута после того, как Смита ввели в новую должность.

Смит затем выиграл Кубок Стэнли в качестве генерального менеджера «Нью-Йорк Рейнджерс». Холланда же в итоге повысили до аналогичной позиции в «Детройте», и именно при нем «Крылья» четыре раза становились чемпионами. Однако внимание «Ред Уингз» к советским игрокам привлек покойный Алекс Дэвидсон, который на заре величия клуба был самым опытным скаутом «Детройта» и пользовался огромным доверием со стороны руководства.

– Помню, подходит ко мне Алекс Дэвидсон и говорит, что видел лучшего восемнадцатилетнего хоккеиста в мире, какого-то парня по фамилии Федоров, – рассказывает Дэвеллано. – Я решил прислушаться к его словам.

Дэвеллано поручил заняться этим вопросом Смиту, который перешел вместе с ним из «Айлендерс» в «Детройт». Смит родился в Торонто, играл за хоккейную сборную университета Западного Мичигана, а затем провел пару лет в младших лигах. Ему было слегка за тридцать, когда «Ред Уингз» решили искать игроков в Европе. Смит любил потом вспоминать свою первую поездку за границу.

Он прилетел в Стокгольм без каких-либо связей и слабо понимая, как и что работает на другом континенте. Он вышел на Центральное скаутское бюро НХЛ и попросил их совета. Ему велели связаться с одним таксистом по имени Кристер Рокстрем, который подрабатывал скаутом. Так они стали закадычными друзьями. Рокстрем показал Смиту, как все устроено в хоккейных кругах не только Швеции, но также Финляндии и России. Он был на пару лет моложе Смита. Оба холостые, они стали проводить много времени вместе не только на хоккее.

– Я был молодым и свободным. Европа же, понимаете? Весело было, – вспоминает Смит, который потом часто летал на другую сторону Атлантики.

И это время окупило себя сполна. Нил увидел многих ведущих европейских игроков в деле, поэтому мог со знанием дела говорить об их шансах в НХЛ.

В 1989 году его клуб отчаянно пытался усилить состав. «Крылья» проиграли в первом раунде плей-офф «Чикаго Блэкхокс», которые остановились ниже отметки в пятьдесят процентов набранных очков в регулярном чемпионате. Весь двухлетний прогресс «Детройта» казался каким-то миражом. После двух десятилетий провалов Дэвеллано уже шесть лет строил обещанную чемпионскую команду, выбирая на драфте преимущественно североамериканцев.

«Детройт» чувствовал, что проигрывает гонку вооружений. Дэвеллано после ряда встреч со Смитом был убежден, что быстрее всего выйти на новый уровень можно через выбор на драфте европейских игроков – особенно тех, кто находился по другую сторону железного занавеса. Во всем мире, за исключением разве что Канады, Советский Союз считался доминирующей силой в мировом хоккее. Однако игроки этой сборной по-прежнему считались недорогими и легкозаменяемыми деталями в собственной стране, название которой было вышито на их груди – СССР.

Железный занавес еще держался, но уже начал ржаветь и приходить в упадок. По ту сторону были хоккеисты – в частности, Слава Фетисов и Игорь Ларионов, – которые способствовали его падению. Они открыто выступали против советского режима, начав с легендарного тренера-диктатора Виктора Тихонова. В то же время генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза Михаил Горбачев познакомил западный мир с такими словами, как «glasnost» и «perestroika».

«Glasnost» в переводе значит «открытость». Под этим термином понимаются политические и социальные реформы, которые предоставляли советским гражданам больше прав и свобод. У них стало больше возможностей влиять на политическую систему благодаря свободе слова, что включало в себя меньшую цензуру и раскрепощение СМИ. Термин же «perestroika» касался пересмотра политических и экономических систем коммунистической партии, что привело к реальной конкуренции на выборах и более демократическому строю общества, который был широко распространен в западных странах.

Иными словами, назревали большие перемены, причем совсем скоро. Самые прозорливые менеджеры клубов НХЛ уже чувствовали это. Они делали ставку на то, что занавес скоро рухнет и в Северную Америку хлынут десятки талантов. Вот только никто не знал, когда конкретно это произойдет. Поэтому было трудно привести всех к согласию – даже в «Детройте», который хотел укрепить состав любой ценой.

Смит и Холланд также видели Федорова в деле. Они были полностью согласны с Дэвидсоном, однако опасались тратить на него высокий драфт-пик.

– Нам были нужны игроки, – вспоминает Дэвеллано. – Я помню, что в 1982 году прилетел в Детройт и дал слово прессе с болельщиками, что не буду разбазаривать пики, найму хороших скаутов и построю команду через драфт.

Дэвеллано пошел на это обещание, понимая, что люди в городе устали от того, что их команда лишает себя будущего, отдавая драфт-пики и молодежь за стареющих звезд прошлого, от которых было мало пользы. В итоге «Крылья» вот уже два десятка лет находились в состоянии бесконечного штопора, опускаясь все ниже и ниже. О достойном выступлении в плей-офф и речи не было. Дэвеллано с самого начала повторял как мантру, что он построит команду через драфт. Каждый год будет выбирать лучших молодых игроков на драфте, а потом доводить их до уровня НХЛ.

– Мы так и делали, – говорит Дэвеллано. – Но по прошествии нескольких лет и особенно после сезона 1985–86 мой план стал меня разочаровывать. Среди североамериканцев выбор был не столь велик.

Дела становились только хуже. В 1986 году, закончив сезон на последнем, двадцать первом месте, «Детройт» выбрал под общим первым номером канадского центрфорварда Джо Мерфи, который выступал за сборную Государственного университета штата Мичиган. Руководство «Ред Уингз» тут же раскритиковали за то, что клуб не взял Джимми Карсона, который вырос в Гросс Пойнт Вудз – пригороде Детройта. Карсон выступал в молодежной лиге Квебека.

Ставка на Мерфи оказалась полным провалом. Главное событие его первых дней в «Детройте» – это отчисление из команды за опоздание. Он оправдывался, что на свой первый выезд в качестве профессионального игрока случайно приехал не в тот аэропорт. Тем временем Карсон блистал в «Лос-Анджелесе», став вторым подростком в истории НХЛ, кому удалось забросить пятьдесят шайб за сезон. Первым был парень по имени Уэйн Гретцки.

Напрашивается логичный вопрос – почему «Ред Уингз» выбрали Джо Мерфи вместо Джимми Карсона? На это есть не менее логичный ответ: потому что руководство клуба считало, что Мерфи играет лучше Карсона.

Но тут все несколько глубже. Честно говоря, просто канадцы нравились «Крыльям» больше, чем американцы. Они никогда в этом не признаются, а если даже их спросить об этом напрямую, то оставят вопрос без комментариев. Но это был секрет Полишинеля, что если на драфте у «Ред Уингз» встанет выбор между канадцем и американцем, они обязательно возьмут канадца. С годами ситуация изменится, но в первые годы эпохи Дэвеллано все было именно так.