Окраины

Вникнем в мировую историю детальнее. Оказывается, в этот же период Англия, Португалия, Испания и, частично, некоторые другие развитые страны активно захватывали земли на африканских и американских континентах. После такой информации перед читателем открываются живые панорамы жесточайшего истребления населения, вплоть до скармливания людей собакам. Это было дикое порабощение и превращение племён в рабов.

В Сибири всё шло в обратном порядке: вольные или «охочие» люди открывали земли, осваивали, а административные структуры государства следовали за ними. Такое впечатление, что государевы слуги догоняли охочих людей даже с какой-то неохотой.

Военные действия можно приписывать только отрядам Ермака. Но они были скоротечными.

При сборе ясака численность казачьей ватаги не превышала двух или от силы трёх десятков человек. Их столкновения никак не походят на государственную колонизацию. Скорее всего, это просто «рэкет» и «крыша» более сильного по отношения к местному населению, который не хотел платить ясак. Да и само слово ясак монгольского происхождения. Идёт от «Яса», то есть закон, обычай, положение.

На западных территориях Московского государства шли непрерывные войны. Воевали за маленькие куски земель, а тратили огромные деньги. С литовцами, шведами, поляками, немцами, крымцами. Конечно, государство терпело убыток, казна пустовала. Начинались бунты. Соляной бунт, Медный бунт. На востоке же были гигантские территории, за которые и воевать даже не надо было. Почему бы им не стать «закромами родины»?

Так Сибирь стала и осталась главной кормушкой России. А вникая ещё глубже скажем: чему и кому обязано население современной России своим нынешним, пусть и относительным, благоденствием?

История открытия, заселения и освоения Сибири вполне логична и объяснима здравому уму. Естественно, сначала шли за пушниной, «рухлядью». Первыми рвались промышленники, так называли тогда охотников за пушниной. А что такое «рухлядь». Это валюта. Добыть легко, весит мало, размер небольшой, хранится долго, стоит дорого, себестоимость низкая. Прибыль – тысячи процентов!

Итак, где бегает эта «рухлядь», которой уже нет во многих странах Европы и Азии?

Кто заселял?

Итак, где бегает эта «рухлядь», которой уже нет во многих странах Европы и Азии? Надо идти туда…

Вот тут мы остановимся и скажем, что одни народы России чувствуют себя в родном государстве, но на чужой земле, а другие – на своей земле, но в чужом государстве. И столько от этого ненужного беспокойства, что уже все ориентиры потеряны. Надо бы успокоиться и ощутить всем себя в родном государстве и на родной земле. Живое существо живёт на Земле. Всё.

Первыми, после походов Ермака, рванули в Сибирь промышленники, охочие до пушнины люди, в жилах которых была кровь былых купцов Новгорода, закалённые люди северных краёв (юг бы вымер в Сибири). Этот народ давно ходил в далёкие и неведомые края, изучил печорские и вишерские земли, этим людям был известен Северный Урал, имели они представление и о побережьях Оби. Климат и места Сибири им были близки, адаптировались они легко. Характерно то, что на севере Руси крепостное право было не так сильно, как в центральной части или на юге. На севере было больше свободных людей, которые испокон веков добывали себе пропитание в диких и суровых условиях.

Но главные условия покорения больших пространств – изменения на генетическом уровне. Все, кто шёл в Сибирь из Руси были люди, которые уже очень сильно отличались от своих предков, можно сказать, что это более сильные сообщества пассионариев, гены и кровь которых были обновлены за века столкновения и общения с другими народами. Если их предки учиняли между собой раздоры, предавались и служили своим врагам, то потомки имели совершенные другие генетические свойства. Какая-то часть их крови даже возвращалась на свои исторические земли, не помня о своём родстве.

Более всего это относится к казакам, которые следовали за промышленниками. Народн вольный, разбойный, воинственный. Они и существовали за счёт грабежей. Многие из них бежали от судов и наказаний. Напугать их ничто уже не могло. С местным населением они могли сражаться, но могли и родниться.

До сегодняшнего дня среди коренных жителей Сибири легко можно обнаружить потомков военнопленных иностранцев. Шведы, поляки, литовцы, немцы, даже голландцы и французы. Наверное, плен им заменяли сибирской ссылкой: идите и заселяйте новые земли.

Ещё одна категория первых поселенцев Сибири – старообрядцы. Естественно, это вторая половина XVII века, когда многие православные люди не смирились с церковными реформами неуёмного Никона. Вот они и двинулись в Сибирь, всё больше и больше удаляясь от новой церкви с её реформами, где древние устои должны были уступить греческим традициям.

Любимая категория поселенцев, якобы оказавшая влияние на менталитет сибиряков, – преступники. Но в общей массе их количество – ничтожный процент. В XVII веке, как уже я упоминал, они бежали от правосудия, примыкали к ватагам казаков или сами были казаками. Официально ссылать в сибирскую каторгу правительство стало только в XVIII веке, когда уже окрепли остроги и административные структуры.

Ещё одна категория – несчастные крепостные, бежавшие от своих хозяев. Иван IV на то и Грозный, что жизнь при нём на Руси стала невыносимой, появление Романовых не ослабило гнёт, крепостное право усиливалось. Народ бежал куда глаза глядят, не боясь неизвестности. Смерть на воле была лучше рабства. Что же правительство? Оно было более чем либеральным: денег в казне нет, снаряжать ловлю и возвращение беглых не на что, пусть бегут и заселяют дикую Сибирь.

Вообще, правительство следовало после охочих людей, казаков, преступников. Ведь чиновники всегда стараются прибрать к рукам то, что уже готово к употреблению. Вот и отправляла Москва своих воевод, стрельцов, которые устанавливали власть и свои законы. Крыша крышевала крышу. Охочие люди и прочие ватаги брали под свою «крышу» местное население, правительство строило остроги и брало под свою «крышу» всех промышленников. Потом уже из этих укрепленных «крыш» ответвлялись во все стороны узаконенные экспедиции на поиски других земель.

И всему причиной, конечно, был юркий зверёк – соболь, на которого охотились чуть ли не всем населением разных «крыш», где уже руководили воеводы, возникали регулярные военные отряды, духовенство, приказной люд.

Теперь обновим память и посмотрим на остроги в порядке очерёдности их появления: 1586 – Тюмень, 1587 – Тобольск, 1593 – Берёзов, 1594 – Сургут, 1595 – Обдорск (с 1933 – Салехард), 1601 – Мангазея, 1604 – Томск, 1607 – Туруханск, 1619 – Енисейск, 1626 – Красноярск, 1630 – Киренск, 1631 – Братский острог, 1632 – Якутск, 1653 – Чита и Нерчинск, 1666 – Верхнеудинский острог (Улан-Удэ).

Но кто же были пассионарии, которые за 100 лет расширили Русь до Империи, которая существует и сегодня?

О них следующий рассказ

За 100 лет до Ермака

История человечества – это имена. Кто бы и как бы ни относился к Чингисхану, Колумбу, Наполеону имена их уже не стереть. История Сибири немыслима без имён русских конкистадоров. Для кого-то они первые землепроходцы и первооткрыватели, в чьей-то памяти они ассоциируются с разбойниками и лиходеями, но имена их остались в истории, а Россия без этих имён ужимается за Урал и представляется уже не империей. Империю создают многие народы в сражениях друг с другом, общих потерях и обретениях.

До Ермака русские ходили в Сибирь северным путём. Ушлые новгородские охотники веками «скачивали» валютную пушнину на территориях северной части Урала и земель в низовьях Оби, а племена, обитающие там, были формальными вассалами новгородцев.

Сведения о тех, кто первыми ходили в Сибирь, разноречивые, документов мало. «Скаски» эти люди стали отсылать только к середине XVII века, в XVIII веке вороха подобных «документов» разгладил и упорядочил первый российский архивариус Николай Николаевич Бантыш-Каменский. А если бы не упорядочил? Представить страшно…