Страница 26 из 68
- А вот и лодка. Помоги-ка мне спустить ее на воду, а потом запрыгивай.
Когда луна коснулась горизонта, лодка с "Яркой Рыбки" осторожно подошла к корме пиратского судна. Керин сидел на веслах, Пвана поместился на баке, а Ноджири - на корме. В лодке лежало множество добра, снятого с убитых пиратов, - мечи, кинжалы, кошельки, драгоценности и кое-какие дорогие одежды. Белинка запищала:
- Он спит, мастер Керин. Но будь осторожен! Неужели все мои доводы не остановят тебя? Впереди опасность!
- Не остановят, - пробормотал в ответ Керин. Он обернулся к Пвану, который сказал:
- Вперед, молодой человек! Если ты, конечно, не трусишь.
- Мне кажется, разумнее дождаться наступления полной темноты, - ответил Керин, подавляя в себе нараставший гнев. Сейчас ему понадобится все его хладнокровие, и нельзя позволить раздражению завладеть собой.
С той минуты как Керин и Ноджири вместе отправились за лодкой, Пвана стал особенно вспыльчив. Керину пришло в голову, что старик, наверное, мучится ревностью. Юноша с трудом мог в это поверить - но ведь когда-то и Пвана был молод и мечтал о привлекательных женщинах.
Наконец луна скрылась за горизонтом.
- Учитель, можно мне воспользоваться твоей шапкой-невидимкой? - спросил Керин.
- Если часовой спит, она тебе не нужна.
- Но он может проснуться, - настаивал Керин. - Если он заметит как я лезу на борт, он из меня кишки выпустит раньше, чем я смогу обнажить меч.
- Не проснется, - проворчал Пвана. - Эту мою безделушку я в чужие руки не даю. Давай иди! Если ты попадешь в беду, я заберусь на палубу и тебя выручу. Сил у меня на это хватит!
Керин решил не уступать:
- Не дашь шапку-невидимку - на корабль не полезу. А будешь упорствовать - вернусь на Кинунгунг.
- И питаться мы будем вялеными пиратами? Постой, на тебя, кажется, наложено защитное заклятие? Мое духовное чувство мне говорит, что так оно и есть, - вот почему я не смог вылечить твои мозоли так быстро, как хотел.
- Это правда,- сказал Керин,- учитель Уллер наложил его на меня перед отъездом. А оно до сих пор действует?
- Здесь я не могу точно определить, но думаю, что действует. Если ты наденешь шапку-невидимку, то либо шапка, либо заклятие потеряет силу, а может, и шапка, и заклятие сразу. Кроме того, тебе ведь придется тогда раздеться.
- Это еще почему?
- Потому что шапка-невидимка не скрывает одежду. Одежда, двигающаяся самостоятельно, ничем не лучше, чем одежда с тобой внутри. Так что тебе тогда нужно будет карабкаться наверх, держа меч в зубах.
- Ну раз так, то придется, видно, без шапки-невидимки обойтись.
Керин в последний раз налег на весла и прошептал:
- Не дай нам громко стукнуться носом о корабль! Он отдал слегка назад, и лодка подошла к судну боком.
Керин увидел, что может дотянуться до перил. Набрав воздуху, он встал, взялся за перила и поднял ногу, чтобы опереться на транец, но тут...
Керин так никогда и не узнал, почему он поскользнулся и упал обратно в лодку. Не удержавшись на ногах, он качнулся, перевалился через борт и плюхнулся в море. Вода накрыла его с головой. Хотя меч и одежда тянули его вниз, Керин выбрался на поверхность и протер глаза.
Сверху раздался грубый голос:
- Кто это здесь?
Над перилами показалось лицо часового; свет звезд сверкнул на лезвии его сабли. Ноджири - она сидела на корме и, казалось, была одна в лодке подняла голову и заворковала:
- Мастер Бакай? После того как твои товарищи насладились моим телом, они решили, что по справедливости и тебя нельзя обойти. Поможешь мне забраться?
- Хорошая мысль! - сказал часовой. - Давай-ка, девочка, руку. Для этих грубиянов ты слишком хороша... Вот я сейчас плащ на палубе расстелю. Ух-х-х-х!
Часовой куда-то исчез, и Керин услышал звук падающего тела, а затем голос Пваны:
- Керин, подай-ка мне саронг - он в лодке лежит! Керин закашлялся от попавшей в легкие воды и ответил:
- Но для этого мне нужно как-то забраться в лодку, не перевернув ее!
В темноте зазмеился канат, и его конец ударил Керина по голове. Юноша ухватился за него и вскарабкался на корму корабля. Лодка стала отставать и удаляться.
- Чума и холера! - сказал Пвана, снявший шапку-невидимку и стоявший нагишом. Рядом с ним стояла Ноджири, а тело Бакая с ножом в спине простерлось на палубе. - Раздевайся, Керин, и плыви скорее за лодкой! Что ты стоишь?
- Но...- пробормотал Керин,- если принцесса отойдет немного...
- Чушь! Мы, салиморцы, на наготу внимания не обращаем! - резко оборвал его Пвана. - Так что поторопись, пока лодка не уплыла слишком далеко. В ней все наши пожитки.
Керин вздохнул и начал раздеваться.
- Значит, ты сделался невидимым и забрался на корабль, а принцесса отвлекала часового.
Пвана презрительно фыркнул:
- Это счастье, что среди нас нашлась пара сообразительных голов! Недостаток шапки-невидимки - ее можно использовать только с голой задницей, так что для холодных широт она не подходит. Прыгай скорее!
Когда Керин снял с себя последнюю одежду, Ноджири воскликнула:
- Клянусь вечным тюрбаном Варны, ты же весь в синяках!
- Это от сапог Малго, - буркнул Керин, расправив плечи и выпятив грудь.
- Хватит перед милой девицей свою мужественность выставлять! - заворчал Пвана. - Скорее за лодкой! Когда вернешься с ней, кинь мне веревку с носа, чтобы она снова не уплыла. Скорее же!
- Мастер Керин, - зазвенел голосок Белинки, - я запрещаю тебе прыгать в море! Оно кишит акулами!
Не обращая внимания на эльфицу, Керин ответил Иване:
- Мы, мореплаватели, называем эту веревку фалинем.
Он нырнул, радуясь, что хоть раз сумарширавить всеведущего отшельника.
* * *
Когда Керин снова вскарабкался на палубу, Ивана сказал:
- Помоги-ка эту падаль убрать. - Он указал рукой на тело пирата, с которого уже снял все, что только могло пригодиться.
Тело Бакая шумно плюхнулось в воду. Пока Керин вытирался его плащом, Пвана распоряжался:
- Я займу каюту капитана Малго, поближе к носу. Ты и принцесса можете расположиться в двух каютах поменьше, что ближе к корме. В остальных помещениях валяются грязные тюфяки, на которых спали пираты. - Отшельник зевнул. - Признаться, для человека моих лет это была утомительная ночь, так что я, пожалуй, отдохну. А вы должны по очереди стоять на страже до утра утром поплывем.